Нелюбовь - Бернад Страница 27

— Ну примерно так. Не мог же я оставить тебя без присмотра.

— А теперь ты его убрал… понятно. Но при чем здесь Игнат? Почему его обвиняют в убийстве?

Густав усмехнулся.

— Кто проболтался? Ванда? Ну да, пусть сидит, заслужил. Он ведь тебя обесчестил, и не понес за это наказание.

— Я не знаю, что говорила тебе моя мама про это. Но я любила Игната, и сама предложила близость, он не виноват.

— Ты была глупа и наивна. А он воспользовался.

— И ты воспользовался! Не тебе судить других. Игнат виноват, но он уже расплатился.

— А может, ты его до сих пор любишь? Мне не нужны соперники.

— Я никого не люблю! Кроме сына, он единственный мой любимый мужчина! Остальных я просто презираю! А тебя ненавижу.

— Чего тогда об Игнате волнуешься?

— Потому что это несправедливо!

— Жизнь, вообще, не справедлива. И что, пойдешь в полицию и заявишь на меня? Скажешь, отпустите Игната, посадите Густава Фэйта, который раньше был Августом Профитом. Так? А ты сама-то жить хочешь?

— Угрожаешь?

— Предупреждаю.

— Ты не посмеешь… Во мне твой ребенок.

Густав рассмеялся.

— Что? Уже торгуешься?! Я знал, что ты деловая женщина. Давай так, договоримся. Ты будешь умной девочкой, никаких глупостей, едешь на похороны, провожаешь в последний путь Веронику Павловну, и возвращаешься в замок, чтобы стать полноценной хозяйкой, моей супругой… А я в свою очередь, восстановлю справедливость и твоего Игната освободят. Как тебе такой расклад?

В голове у Любови промелькнуло много различных вариантов, и эта палитра чувств и мыслей отразились на ее красивом обновленном лице. Густав внимательно следил за этим метанием, и произнес:

— Милая, у тебя не так много вариантов. Я не отпущу тебя, ты мне нужна. Ты не сможешь разоблачить меня, вернее, можешь попробовать, но это бесполезно, не играй с огнем, детка — предупредил он — поэтому делай, что я сказал… Служанка уже собирает твои вещи в чемодан, траурный наряд я тебе приобрел, все готово. Сергей заводит машину. Поедете с ним в аэропорт, оттуда на частном самолете в Россию. Но запомни, Сергей будет следовать за тобой, как тень. Никаких ненужных контактов, встреч, интервью и прочего. Окей?

— Окей — ответила она и вышла в коридор, отправилась в свою комнату. Там стоял чемодан, а на вешалках висели элегантный траурный костюм, черная шубка и шляпка-таблетка с вуалью.

— Все продумал… монстр — пробормотала она, облачаясь в черный наряд…

Лицо Любови закрыто вуалью, вся в черном, она принимала соболезнования в траурном зале. Родственников у них с матерью было немного, в основном пришли коллеги из Корпорации, во главе с Кассандрой.

— Примите мои искренние соболезнования, Любовь Платоновна — произнесла Кассандра и коснулась ее руки, слегка сжала ладонь.

— Спасибо, Кассандра Антоновна.

— Извините, возможно, я не вовремя, но мой бывший муж… адвокат хотел бы встретиться с Вами. Это, возможно? — почти прошептала Кассандра, метнув взгляд на непроницаемого Сергея, стоящего рядом с Любовью.

— Завтра в Корпорации я передам дела Вам, я ухожу с поста гендиректора.

Кассандра удивилась, но вида не показала, а еще раз сжала руку своей Шефини.

— Крепитесь, Любовь Платоновна, такое горе…

И отошла. Другие люди подходили, чтобы высказать слова сожаления…

— Встреча с адвокатом не согласована с господином Фэйтом — заявил Сергей, когда все ритуальные церемонии были пройдены, и Любовь, уставшая за этот кошмарный день, вернулась в гостиницу, где они с Сергеем поселились. Возвращаться в особняк было запрещено.

— Так согласуйте с Вашим хозяином — фыркнула она — он обещал освободить Игната, так почему я не могу узнать, в чем там дело?

— Не волнуйтесь, Вам нужно отдохнуть, а я позвоню Густаву.

— Да уж будьте любезны — сказала она ехидно — Сергей… извините, как Вас по отчеству?

— Сергей Тигранович, если Вам так угодно.

— Тигранович?! И Вы утверждаете, что ВЫ русский? С такой фамилией и отчеством? Мэрфи Сергей Тигранович! Очень, смешно! — и Любовь засмеялась, правда смех этот больше походил на истерический, Сергей посмотрел на нее с опаской, все ли у нее с рассудком в порядке.

— Я, конечно, рад, что сумел развеселить Вас. Но это действительно так — пожал плечами мужчина.

Любовь прекратила смеяться, и спросила уже серьезно:

— Зачем Вы сказали Ульяну, что родственник его отца?

— Это правда, я — двоюродный брат Вашего мужа.

— Что? Серьезно? Я думала, что это уловка, чтобы войти в доверие к мальчику.

— Мой отец Тигран был младшим братом Леона Профита. В девяностые годы мой отец погиб, потом моя мать вышла замуж за американца, и он меня усыновил, так я стал Сергеем Мэрфи. Но родной мой отец Тигран — родной дядя Августа.

— Вот оно что. И теперь Вы верно служите своему кузену? Очень мило. А как погиб Ваш отец? В бандитской разборке, да?

Сергей нахмурился.

— Я не уполномочен отвечать на эти вопросы. Извините, я пойду в свой номер, а Вы отдыхайте.

— Не забудь позвонить хозяину! — крикнула она ему вслед.

Дверь за ним закрылась, и Любовь принялась лениво стягивать с себя одежду. «Вымоталась ужасно. И правильно, что Ульян не присутствовал при всем этом, пусть запомнит бабушку живой. Я осталась одна на всем белом свете, мамы больше нет. А ведь ей всего шестьдесят было. Интересно, сколько отмеряно мне, учитывая «подаренные» пятнадцать лет молодости? И какие такие форс-мажорные обстоятельства могут помешать моему обновленному телу? Какая чушь… Если я буду мешать Августу, он меня просто убьет, вот и весь форс-мажор. Но пока что я ему нужна. Я мать Ульяна, а сын — наследник его российского бизнеса. Август не может упустить контроль из рук, и Фидель… а ведь я ему доверяла, дура! Фидель перешел дорогу Августу, когда затеял свою игру со мной. Мужчинам нельзя доверять… НИКОМУ! Но каким боком здесь Игнат? Он, конечно, не самый лучший экземпляр, но и не убийца, это же понятно. Надеюсь, мой воскресший муж разрешит встретиться с адвокатом, или нет? Напрасно я наехала на Тиграновича, нужно с ним «дружить». Родственник, тоже мне нашелся…»

Она приняла душ и легла спать, тяжелый день был позади…

В чемодане нашлось еще одно черное платье. Все наряды, и даже такие траурные, на Любови сидели идеально, она привела в порядок свою прическу, покрыла голову черным шарфом, никакой косметики на лице, хотя она и без нее была красива.

— Хорошо выглядите, Любовь Платоновна — сделал ей комплимент ее спутник-телохранитель.