Анабиоз. Город страшных снов - Ежи Тумановский Страница 27

— Врач, — торопливо подтвердил мужчина. — Виктор.

В голосе его звучала профессиональная вежливость, без намека даже на саму возможность говорить на повышенных тонах.

— Отмечай второй день рождения, Витек, — выдохнул Макс, откидываясь на спину. — Егерь тебя, считай, из зубов вынул.

Егор тем временем осторожно оттащил хозяина кабинета от холодильника и выгреб оттуда содержимое.

— Что случилось с… с больницей? — немного помолчав, спросил Виктор. — Почему везде такой разгром? Откуда здесь собаки и… вы?

— Мы и сами не много знаем, — сказал Егор, вываливая на пол рядом с Максом кучу пузырьков, туб и пакетов. — Единственное, что пока понятно… Даже не знаю, как сказать-то правильно… В общем, с тех пор, как ты заснул, прошло много лет.

— Как это — много лет? — Виктор недоверчиво оглядел себя, перевел недоуменный взгляд на Егора. — Я… в заброшенной больнице… И меня… никто не хватился?

Егор испытал укол жалости к этому ничего не понимающему человеку, но постарался быстро его подавить. Тем более, что врача надо было не жалеть, а скорее отвлекать от шокирующих выводов.

— Спал не только ты… Долго объяснять. В общем, осторожнее с лекарствами. Мы только спирт пока употребляли.

Отвечая на немой вопрос в глазах врача, Егор улыбнулся:

— Наружно. Видишь, руки забинтованы.

— Вижу, — сухо усмехнулся Виктор и, с трудом переставляя ноги, подошел к Максу.

Врач больше не задавал вопросов. На его лице закрепилось профессионально-сосредоточенное выражение. Взяв со стола ножницы, Виктор ловко срезал с ноги Макса, пропитанные кровью, лохмотья брючины и осмотрел рану. Несмотря на явный упадок сил, работал он быстро: перебрал всю груду лекарств, попросил Егора надорвать упаковку с бинтом, обработал ногу какой-то жидкостью, абсолютно не пахнущей спиртом, чем-то присыпал, наложил тампон и принялся аккуратно бинтовать.

— Надеюсь, животное не страдало бешенством, — сказал он, закончив перевязку. — Иначе придется ставить прививки. В любом случае, труп собаки надо сдавать на экспертизу…

Макс, который за все время, пока ему бинтовали ногу, не издал ни звука, а лишь бледнел и сжимал кулаки, вдруг рассмеялся.

— Не получится ничего и никуда сдать, — пояснил Егор, видя, что врач им просто-напросто не поверил и теперь пытается выведать правду. — Мы не врем. Ты же видел, что стало с кабинетом. И это… оно не только больницу накрыло. Весь город выглядит точно так же.

Виктор снова недоверчиво смотрел на Егора.

— Давай начнем с обзорной экскурсии к окну, — сказал Егор, верно растолковав реакцию врача. — А то так и будешь мысленно нам смирительные рубахи примерять.

— Ты что такое мелешь, — растерянно обронил Виктор. Из его голоса мгновенно улетучилась вся профессиональная вежливость. — Что значит «весь город»?

— Иди-иди, — кивнул Егор, осторожно подталкивая его к окну. — Вот, присядь на подоконник, пейзажем полюбуйся. Да не в парк смотри, подними голову-то. И туда не забудь глянуть. И вон туда. А небо, небо тебе нравится?

С минуту в кабинете висела тишина. Даже возня и лай за дверями прекратились.

Вспомнив о том, что чувствовал, когда проснулся, Егор забрал у Макса бутылку с водой и отнес Виктору. Тот жадно вцепился в скользкий пластик и, вздрагивая всем телом, пил до тех пор, пока бутылка не опустела.

— Извините, не сдержался, — виновато сказал он, глядя на жалкий оставшийся глоток.

— Ничего, — успокоил его Егор. — Сейчас немного посидим и будем отсюда выбираться.

— Рассказывайте. Я вам… почти верю, — решил Виктор. — Вы не похожи на психов, да и в окно я уже выглядывал, когда эти псы мчались из парка. Просто… как-то не дошло в тот момент.

— Давай-ка для начала договоримся на «ты», — просто сказал Егор. — Если коротко — случилась глобальная катастрофа. Из-за чего — мы не знаем. Все люди вдруг разом заснули…

— Не годится, — перебил Виктор. — Я позже могу объяснить почему, но в сложившихся обстоятельствах…

— Да пойми, — оборвал его Макс, продолжавший лежать на полу, — мы не доказываем теории собственного сочинения. Егерь просто рассказывает тебе о том, что уже случилось. Почему и как — сам будешь придумывать и объяснять. Если доживешь до того времени, когда это кому-нибудь станет интересно.

— Люди уснули… — чуть помолчав, серьезно сказал Виктор. — Уснули и спали много лет, словно находились в анабиозе?

— Вот! Слово, которое у меня в башке все время крутилось! — воскликнул Макс. — Анабиоз! Ну точно! Я ж читал книгу про заморозку, там космический десант отправился к Марсу…

— Погоди, — прервал его Егор. — Да, Виктор, все люди спали. И за это время никто нас не сожрал, мороз не заморозил насмерть, а летом, в жару, мы не высохли, как мумии. Такой вот странный… анабиоз.

— Петрович, значит… — Виктор кивнул на хозяина кабинета, — тоже просто спит?

— Да. И таких большинство.

— А что на улицах? — опасливо спросил Виктор. — Одичавшие собаки кругом?

— Попадаются, — односложно ответил Егор.

— Город без людей много лет… Всё разрушено? Обветшало?

— Не всё, но порядочно.

— Кругом одни спящие? Только мы…

— Не только. Есть еще проснувшиеся, но немного. Мы их не столько видим, сколько слышим. Постреливают время от времени, но сложно сказать, где именно.

Все трое помолчали, думая каждый о своем.

— У меня ведь жена дома одна! — встрепенулся Виктор, разглядывая расползающуюся на рукаве ткань халата. — А неподалеку — родители! Мне домой надо.

— Сразу может и не получиться, — признался Егор, отворачиваясь к окну. — Снаружи теперь не все так просто, как раньше.

Виктор посмотрел на Егора с какой-то необычной смесью отчаяния и упрямства.

— Нет смысла торопиться, — пояснил Макс. — Столько лет прошло — подождут еще пару дней. Надо как следует окрепнуть, отожраться, отоспаться, а потом уже всех выручать. Если сейчас начнем за другими бегать — сами попередохнем и помочь никому не сможем.

— Ты нам лучше скажи: Макс ходить сможет? — спросил Егор, поднимая копье и прислушиваясь к происходящему в коридоре.

— Это пусть он сам скажет. Лично я ничего катастрофично опасного не вижу, — пробормотал Виктор, неуверенно поднимаясь на ноги. — Болеть, конечно, будет. Но если регулярно обрабатывать — заживет. Лишь бы заражения не было, и собака не была больна бешенством.

— А если бешеная была, тогда что? Злым стану? — ненатурально хихикнул Макс.

Виктор окинул его внимательным взглядом и спокойно ответил:

— Нет, до таких ужасов дело не дойдет. Просто помрешь через две недели.

Развивать тему Макс не стал.