Миссия Акорны - Элизабет Скарборо Страница 28

Что-нибудь подходящее, легкое в использовании… Основательное… Что есть под рукой… Да вот же оно, повсюду вокруг — камни!

Акорна наполнила карманы, набрала полные пригоршни камней и стала складывать их в кучки по четыре на расстоянии двух шагов друг от друга — настолько доставал луч фонарика. Таким образом всегда можно будет разглядеть следующую кучку. А если фонарик погаснет, они сумеют найти очередную кучку на ощупь, отсчитывая шаги. Девушка терла рукой каждый камень, прежде чем положить его на землю, чтобы оставить свой запах — для РК. От непривычной работы руки скоро стерлись и саднили. Периодически Акорна лечила их рогом, а потом снова принималась складывать каменные пирамидки, пока Таринье неожиданно не похлопал ее по плечу.

Акорна оторвалась от увлекательного занятия и увидела три выжидающие пары глаз — Мака, Таринье и РК, изображавшего воротник на шее юноши.

— Нам придется надеяться только на себя, — сообщила девушка. — Пещера наполовину завалена камнями, так что выбраться в туннель практически невозможно. Если решим двигаться дальше, придется оставлять метки. Камней там много, так что предлагаю вернуться, набрать полные карманы и продолжить.

Друзья согласились. Запасаясь камнями, Мак не переставал сканировать рисунки со стен пещеры, раз теперь некуда было спешить. По его расчетам, флиттер находился на расстоянии часа полета от них.

— Ну что ж, — подвел итог Таринье, — теперь можно и не стараться. Будем просто сидеть и ждать, пока нас спасут. Не похоже, чтобы чудовища добрались бы сюда сквозь завал. На флиттере уже предупреждены, и Янирин наверняка послал вооруженное подкрепление, дабы обезвредить наших гостей.

— Разумеется, — сказала Акорна, — но я уверена, что нам нужно и самим что-то делать. Вдруг спасательная команда решит, что мы погибли во время обвала? Или они не смогут откопать нас и вывести на поверхность? А что, если по планете бегает гораздо больше этих волосатиков? Да и вообще, мы пришли сюда исследовать пещеру. Я согласна с Маком — надо вернуться к дешифровке рун, пока есть свободное время. А еще хочу прощупать минеральный состав этих стен и поискать таким способом выход.

— Даже если здесь и был когда-то запасной выход, теперь его, вероятно, уже нет, — возразил Таринье. — А главный погребен глубоко под камнями.

Юноша казался подавленным и испуганным. Он не был трусом, пусть даже совсем недавно вел себя более чем осторожно. Акорна видела однажды, как бесстрашно Таринье атаковал кхлеви, когда друзья оказались в опасности. Просто он не из тех, кто идет на смерть без необходимости — особенно когда вокруг нет никого, кто мог бы впечатлиться и оценить его поступок.

Поэтому девушка улыбнулась и, пожав плечами, сказала:

— Нам это неизвестно. Разрушения, которые тут устроили кхлеви, и недавние взрывы Мака могли вывести на поверхность то, что раньше, во времена смотрителей, было скрыто глубоко под землей. Кто знает, что еще мы здесь обнаружим? А вдруг мы станем героями? Смотри на это как на приключение!

Таринье воспрял духом. Стать героем — заманчивая перспектива!

А Мак тем временем продолжал сканировать и переводить руны. Работал он гораздо медленнее, чем раньше, поскольку главная опасность миновала и можно было расслабиться. Акорна его не торопила. Ей тоже требовалось сосредоточиться, чтобы составить геологическую карту скалы. Но не тут-то было. Таринье ни с того ни с сего решил ее подбодрить.

— Мы спасемся, Кхорнья, вот увидишь. За нами придут с минуты на минуту. Просто уверен, корабль послал дополнительные флиттеры. Животных поймали и волокут их сейчас на корабль, в специальные камеры с решетками. А как ты думаешь, откуда они вообще тут появились? Никогда таких чудиков не видел…

— Мак определил, что они говорили на древнем языке Терры, — ответила девушка, не слишком вникая в болтовню Таринье. Руны в этом участке пещеры казались намного древнее и бледнее, чем те, которые встречались раньше, а дальше стены вообще были голыми. — Может быть, они прилетели из какой-нибудь брошенной космической колонии.

— Полной существ, которые не умеют стричь волосы и пользоваться лазером, но способны путешествовать в космосе? — скептически спросил Таринье. — Маловероятно. Давай же, напряги извилины!

— Что я и делаю. — Акорна взяла его за плечи и мягко развернула в обратную сторону. — По-моему, твои способности лучше пригодятся Маку. В конце концов, ты единственный из нас, для кого линьярский — родной язык.

Едва Таринье скрылся из виду, она почувствовала, как что-то пушистое трется о ногу. РК решил составить ей компанию. К счастью, молча. Девушка улыбнулась коту, открыла разум и приложила ладони к стенам пещеры. Она медленно шла по коридору вдоль стен, не забывая каждые два шага оставлять пирамидки из камней. Закончив с одной стороной коридора, она прошлась обратно по другой, стараясь дышать как можно ровнее и глубже. Легче всего ей далось определение минерального состава: известняк с прожилками кварца и меди, базальт, залежи азурита и аметрина — разновидности кварца, содержащего аметисты и цитрины.

Понемногу приходило ощущение того, что находилось под ними — сначала вблизи, а потом все дальше. Камень, камень, камень, песок и… вода! Много текущей, подвижной воды, глубоко, очень глубоко под ногами. По одну сторону от Акорны были грязь и камни, гранит обвалившихся горных склонов. По другую — то, что она и надеялась найти… легкий разреженный воздух смешивался с чем-то другим, непонятным, хотя по-прежнему присутствовал и камень. Ее сенсорные впечатления перебивались эмоциональными. Огорчение… нет, что-то более глубокое… разочарование… отвращение… и страстное желание… Желание чего? — подумала Акорна. Любви? Пищи? Оно было похоже на эмоции ребенка, который хочет к маме. По интенсивности чувство было схоже с впечатлениями, полученными Акорной на Кездете, — сильное эмоциональное потрясение детей, чьи родители стали жертвами войны, слепая ярость, толкнувшая их на борьбу против угнетателей, которая привела к еще более унизительному рабству. Но в отличие от Кездета в нынешнем сплетении эмоций не было настоящей ярости. Злость — да, много злости. Уставившись перед собой, Акорна сосредоточилась и задышала глубже.

Внезапно коридор затопило светом. На стенах, исписанных рунами, проявились и ожили голограммы — разнообразные картины, истории и сценки разыгрывались сами по себе, петляя вниз по коридорам. Но едва потрясенная девушка принялась звать Таринье и Мака, как стены потемнели, стали холодными, иероглифы замерли. От видений, только что возникших перед Акорной, не осталось и следа. Тогда она снова осторожно попыталась вызвать картины, потянувшись к ним мысленно и эмоционально. Девушка шла, в возбуждении забыв о камешках, которыми отмечала свой путь, об обвале, о друзьях, забыв все, кроме волшебного действа, разворачивающегося вокруг нее, испытывая непреодолимую потребность добраться до начала, до самого истока и понять, что происходит.

В тупике, которым заканчивался туннель, с потолка словно лился целый «водопад» историй. Подойдя ближе, Акорна обнаружила, что это вовсе не тупик. В стене были вырублены каменные ступени, украшенные петроглифами и рунами, — они и образовывали русло для стремительного потока видений. А над ступенями светился более прозаичный символ, знак, яснее которого она не встречала за всю свою жизнь.