Запределье - Джеффри Форд Страница 28

– В этом нет необходимости. Он и так знает все, что ты можешь ему сказать.

– Когда выступаем? – спросил охотник.

– Если хочешь успеть, нужно отправляться прямо сейчас.

Клэй подобрал свои булыжники и рассовал их по карманам. Потом торопливо перекусил куском свинины, который милостиво оставил ему пес, и спрятал в башмак каменный нож. Подхватив лук, стрелы и флягу с водой, он свистнул Вуда и жестом велел ему забрать обложку книги. Следуя за Васташей, они направились к северной оконечности оазиса.

Прежде чем ступить на розовый песок, каждый сделал по доброму глотку из фляги. Клэй с удивлением наблюдал за тем, как листвень запрокинул голову и стал пить, совершенно как обычный человек. Васташа до сих пор казался охотнику чем-то несуразным, словно внезапно оживший предмет мебели – например, пишущее стихи кресло или занимающиеся любовью ножки стула.

Васташа дал Клэю еще один лист, и как только словесный контакт был установлен, сказал охотнику, что скоро он будет понимать его и без помощи листьев.

– Неужели ты совсем не боишься пустыни? – спросил Клэй. – Ведь для тебя жара губительна.

– Когда мы пройдем по пустыне несколько дней, тебе придется нести меня, – сказал листвень, выходя из тени оазиса на яркое солнце.

Мысль о том, чтобы тащить Васташу на себе, увязая в глубоком песке, не слишком обрадовала Клэя. «Ничего из этого не выйдет», – подумал он, но промолчал.

– Почему я должен тебе верить? – спросил он с вызовом.

– В конце осени, когда мне придется тебя покинуть, Па-ни-та даст тебе знак. Тогда ты убедишься, что она понимает твое желание. А покуда придется тебе верить мне на слово, – сказал Васташа.

Шагнув на горячий песок, Клэй кивнул. У него просто не было другого выбора.

Путники одолели несколько высоких дюн, похожих на горную цепь в миниатюре, затем спустились в песчаную долину и оказались перед новой грядой – втрое выше первой.

Даже Вуду приходилось несладко: собачьи лапы увязали в сыпучем песке. Подъем был крутой, и, сделав два шага вперед, они на шаг соскальзывали назад. Когда до вершины оставалась еще треть пути, Клэй остановился, чтобы перевести дух.

– Ничего, скоро привыкну, – сказал он Васташе, когда тот соскользнул вниз по склону, чтобы помочь ему.

Вуд тем временем упрямо взбирался по бархану, оступался, соскальзывал и карабкался снова, пока не дополз до верха. Оттуда, с вершины, он обернулся и что-то пролаял охотнику и зеленому человеку.

Васташа теперь держался рядом с Клэем и помогал ему взбираться по склону. Глянув вниз, охотник увидел, что листвень за каких-то несколько минут отрастил шипы на подошвах ног. Когда они добрались до верха, Клэй еле-еле переставлял ноги. На вершине песчаного холма он замер: внизу расстилался фиолетовый океан. Вода сверкала под ярким солнцем до самого горизонта, волны накатывали на розовый песок и разбивались пенными взрывами. А в полумиле к северу виднелись деревья и зеленые холмы.

– Ты знал с самого начала! – сказал охотник. И снова услышал в голове смех древесного человека.

– У нас получилось, Клэй. Нет пустынь страшнее тех, что внутри нас.

Васташа рассказал охотнику, что вдоль берега внутреннего океана они отправятся на север – там, в сотне миль отсюда, он знал одно место, где Клэй и Вуд смогут перезимовать с соплеменниками. Это были члены экспедиции с западных провинций. Явившись в Запределье нескольким годами раньше, они основали там поселение.

– Значит, я здесь не один? – сказал Клэй, когда они бок о бок шагали вдоль края лилового моря.

Другие были всегда. И всегда будут, – ответил листвень. – Дебри древнее, чем ты можешь представить. До наступления холодов мы будем вместе, и я покажу тебе кое-что, что поможет тебе понять. В Запределье была война. Нарушение природного равновесия, которое все изменило.

Кажется, я видел во сне этой ночью, как ты и твои собраться должны были стать воинами, – сказал Клэй.

Нас пробудила к жизни Па-ни-та – физическое воплощение сил природы. Вообрази, как сложно одолеть противника, который возрождается каждую весну. Мойссак был дезертиром. Вот почему он был еще жив, когда встретил тех, кто отправился искать Рай.

– А ты? – спросил Клэй.

– Узнаешь позже, – ответил Васташа.

Оставив береговую линию в стороне, листвень повернул в глубь суши, к травянистой равнине. Жестом подозвав Вуда, он освободил его от ноши, сунул пустой переплет под мышку и направился к деревьям.

– Мы не будем удаляться от берега, просто пойдем там, где ты сможешь охотиться, – объяснил он.

– Скажи мне, – сказал Клэй, шагая в ногу с древесным человеком, – почему Вуд так трясется над этой проклятой книгой?

– Он думает, это приспособление для рассказывания историй, – ответил Васташа, и огоньки в его глазах вспыхнули ярче.

– Но с какой стати собаке беспокоиться о каких-то историях?!

– Он знает, что на них держится мир, – отвечал листвень.

Дни напролет они шагали по холмистым лугам, и море всегда оставалось по левую руку. Всякий раз, когда Клэй мельком видел его – с вершины холма или огибая лесную чащу, – он поражался его бескрайности и красоте.

Местность, по которой они шли, буквально кишела дичью. Тут водились и белые олени, и дикие кабанчики, и голенастые индейки, и что-то вроде миниатюрных трехногих полосатых лошадей. Васташа учил Клэя искусству выживания в Запределье, и лучшего учителя было не найти. Он объяснял Клэю свойства незнакомой флоры, а охотник расспрашивал его, как тот или иной вид взаимодействует с местной фауной. Поскольку древесный человек, в буквальном смысле, имел корни в обоих царствах, он прекрасно в этом разбирался.

По ночам у костра Клэй рассказывал о чудесах и ужасах, которые повидал на своем веку, а листвень расспрашивал его о человеческой любви и измене. Из корня, служившего ему указательным пальцем, Васташа за час отращивал абсолютно прямые ветки, из которых Клэй выстругивал стрелы.

Вечер считался незавершенным, пока Клэй не открывал кожаный переплет и не сочинял на ходу очередную историю для пса, а теперь и для своего зеленого друга. Листвень больше всего любил слушать про звезды – откуда они взялись и из чего сделаны. Он рассказал Клэю, что Вуду особенно нравятся истории, в которых фигурирует хотя бы одна собака. Охотник стал настоящим мастером в сочинении подобных басен и с каждым днем слагал их все лучше и легче.

Однажды днем он услышал голос Васташи – предупреждение о гигантской птице, пикирующей ему на голову. Клэй бросился в траву, и в этот самый миг огромная тварь – желтый воробей размером с лисицу, с бритвенно-острым клювом и жуткими когтями – промчалась в опасной близости от него. Охотник пустил вслед стрелу, но промахнулся. Провожая чудовище взглядом, он сообразил, что под языком у него нет листа.