Форт Росс. Призраки Фортуны - Дмитрий Полетаев Страница 28

Глава пятая Подпространство

Вне времени. Дворец лорда Протектора

В зале дворца лорда Протектора ничего не изменилось. В общем-то, здесь и не должно было что-то меняться. Ни зала, ни сам дворец времени не принадлежали. Вместе со своими обитателями они были вне времени, а потому как бы и не существовали вовсе. По крайней мере, для нашего бренного мира, живущего по стандартному времяисчислению.

Безусловно, был в этом и элемент конспирации. Особенно на первом этапе, когда братство впервые получило в свои руки долгожданное Знание о пространственно-временном переходе, которое расценило тогда как некую «инициацию» к Служению. Вся мудрость этого шага стала очевидна только позже, когда оказалось, что это «вневременное» существование, или, точнее, существование НАД временем, гораздо лучше подходит целям и задачам, которые ставила перед собой эта древняя организация единомышленников и избранных, одним из последних названий которой было Ложа Чистого Знания.

Быть невидимым для мира и оставаться его абсолютным повелителем! Не об этом ли мечтали поколения самых амбициозных правителей? Нет, они даже помыслить об этом не могли! Этот абсолют, эту степень власти человеческому сознанию не дано было даже представить, не говоря о том, чтобы об этом мечтать.

С появлением пространственно-временного трансформера, точнее, с получением первого прибора, который мог обеспечить не теоретическое изучение, а практическое применение временного перехода, братство на первых порах принялось активно использовать новые возможности. Но очень быстро стало понятно, что, к сожалению, материя пространственно-временного континуума довольно болезненно реагирует на искусственно создаваемые порталы переходов. Начались проблемы. Порталы становились все более не стабильными, чаще возникали случаи самопроизвольных коллапсов.

Появились и первые жертвы. И хотя они быстро перешли в ранг мучеников и святых, так же, как это делалось на протяжении двух последних очень религиозных тысячелетий, программа изучения перехода была приостановлена.

Более того, выяснилось, что та точка пространственно-временного континуума, где происходил самопроизвольный коллапс, оказывалась более не подвластной пространственно-временному генератору. По крайней мере на какое-то время.

Иными словами, если член братства и выживал в результате подобной «аварии», то оказывался «навечно» заточенным в некоем вневременном небытии. Трудно было себе даже вообразить, что при этом мог переживать пострадавший. Ведь с биологической точки зрения он оставался живым. Однако сколько это могло продолжаться, зависело уже от ментальных особенностей индивидуума. Ибо редко кто выдерживал абсолютное «небытие» более нескольких часов.

Из «вневременья», как и из царства мертвых, никто пока не возвращался. В этом абсолютно неестественном для человеческого организма состоянии мозг, не получавший никаких сигналов из внешнего мира, просто самоотключался. И наступала уже биологическая смерть. От того, что никто не знал конкретных подробностей и переживаний несчастных, перспектива зависнуть в подпространстве была окрашена мрачной неопределенностью кошмарного сна.

Но как это часто бывает, когда требуется решение проблемы, равное прорыву на грани человеческих возможностей, проблема сама это решение и предложила.

Натолкнулось на это решение братство совершенно случайно.

Было замечено, что в редчайших случаях, когда переход как бы «зависал» на неопределенное время, иногда на достаточно продолжительное, а затем вновь самопроизвольно активизировался, и портал как ни в чем не бывало вновь открывался по ту или иную сторону пространственно-временного континуума, материя гораздо менее эмоционально реагировала на подобное проникновение в суть себя.

Потребовалось еще несколько лет усилий десятков специалистов, прежде чем был получен генератор, который позволял искусственно сворачивать «трубу» — этот «вормхол» — в середине временного перехода. Таким образом, впервые стало возможным не просто «зависнуть» в подпространстве, но сознательно достичь его и, главное, вернуться в целости и сохранности! Более того, оказалось, что если обеспечить себя всем необходимым, то пребывать в пространстве можно сколько угодно. Ведь времени там не существовало!

Но и это было еще не все. Совершенно обескураживающим открытием оказалась реакция самой материи. Если затем довершить переход и «выйти» в любую точку континуума именно из подпространства, то реакция материи на такой переход была настолько минимальна, что можно сказать, ее не было вовсе.

Подвести итог всем этим открытиям и осмыслить новую концепцию существования братства выпало на время правления предыдущего лорда Протектора — последнего, кто одновременно носил и старинный титул Гранд-Мастер. Именно при нем состоялось и Великое переселение, потребовавшее еще порядка пятидесяти лет подготовки. Но что есть земные временные рамки по сравнению с вечностью!

«Домом» для резиденции братства по единогласному решению стал кафедральный собор Святой Цецилии, и по сию пору возвышающийся в городке Альби провинции Лангедок, на юге Франции. И вот, когда все было готово, состоялась великая «инициация» древнего братства, Великое переселение. На торжественной службе, благословляющей это событие, братство в полном составе перешло в мир иной, причем как в переносном, так и в прямом смысле этого слова.

Произошло это событие более тридцати лет назад. Но до сих пор осталось в памяти тех, кто был его свидетелем. Для посторонних переход обставили традиционно, и выглядел он как «самосожжение группы чокнутых религиозных фанатиков» — так это обозвали средства массовой информации. Весь мир облетели тогда видеорепортажи с места событий, бравирующие натуралистическими подробностями массового «самоубийства». Хотя из-за сильного пламени то, что происходило внутри собора, все равно никто не видел. Ватикан поспешил откреститься от этой истории, предав «фанатиков» анафеме и напомнив, что юг Франции традиционно являлся рассадником ереси.

Пошумев некоторое время, пресса в конце концов утихла, и мир переключился на другие драматические события, недостатка в которых, кажется, не будет никогда.

1787 год. Курская губерния

По прибытии в роту, опьяненный бравурными маршами собственных мечтаний, которые он насочинял по дороге и которые все еще продолжали шуметь в его голове вперемежку со стуком копыт, первые дни Резанов продолжал пребывать в эйфории. Этому способствовала и неподдельная радость товарищей по полку, которые приняли его действительно как героя. И вот, пожалуй, только сегодня Николя слегка заволновался. Точнее, нет, не заволновался, а пока еще только удивился. Совсем не так рисовалась в его сознании встреча императрицы с тем, кто пролил свою кровь, спасая ее жизнь! И если первые пару дней Резанову казалось, что Екатерина просто занята, вновь окруженная послами иностранных дворов, спешившими засвидетельствовать ей свое почтение, то сегодня он вдруг понял, что его избегают.