Пангея. Книга 2. Подземелья карликов - Дмитрий Колодан Страница 29

Аска не понимала, о чем говорит эта женщина.

— Кто вы? — спросила она. — Вы говорите на моем языке… Вы навси?

— Навси? — Женщины переглянулись. — Мы кайя. Я из рода Медведя, она из рода Рыси… Ули тоже из рода Рыси, но сейчас она спит. Аска, ты забыла свой род?

— Кайя? — Девушка встрепенулась. — Вы кайя?

— Конечно, — кивнула женщина. — Как и ты. Я Силки, разве ты меня не помнишь?

— Я…

— Конечно, — сказала Силки. — Ты не узнаешь меня… Ведь я была совсем маленькой, когда ты ушла в земли предков. Меня тогда звали Росинка. Помнишь? Ты всегда была так добра ко мне.

Аска испуганно замотала головой.

— Но я тебя помню, — вздохнула Силки. — Ни у кого среди кайя не было столь синих глаз и волос цвета солнца. Тогда ты была куда старше, чем сейчас. Когда ты ушла в земли предков, я проплакала три дня. Но я сдержала слово, которое тебе дала… Я же кайя…

— Слово, которое мне дала?

Вытаращив глаза, Аска смотрела на женщину, которую видела впервые в жизни. О чем она говорит? Не иначе как духи забрали ее разум.

— Заботиться о твоей дочери, — сказала Силки. — Оберегать и защищать ее, пока она мала. Я старалась. В голодные зимы отдавала ей свои куски мяса. Она выросла. Она стала отважной и ловкой… Гордой — настоящая кайя.

— Моя дочь? — Аска невольно прижала руки к животу. — Я никогда не знала… У меня нет детей!

Силки не растерялась.

— Духи вернули тебе молодость, — сказала она, — но взамен забрали твою память. Но за что они отправили тебя сюда? Чем ты их прогневала?

Аска прикрыла глаза.

— Я не кайя, — сказала она. — Я навси. Из племени людей Большого Озера.

— Но… — начала Силки, но Аска упрямо продолжала говорить:

— Но я знаю одну девочку из племени кайя. Бесстрашную и сильную. Она умеет исцелять раны. Ее слушаются звери и птицы. Она прошла по реке, и спустилась по водопаду и пришла в Длинный Дом навси. Ее племя забрали люди в черных шкурах, железные птицы унесли их… Но она идет за ними. И она дойдет, я знаю — пусть даже железные птицы улетели на край света. Пусть даже в Земли мертвых. Аска взглянула на Силки. Та смотрела на нее, открыв рот.

— Вы ведь те самые кайя? — спросила Аска. — Которых унесли железные птицы?

Силки кивнула. За ее спиной кто-то заворочался на ложе из странных шкур и тихо вскрикнул.

— Она придет, — сказала Аска. — А с ней… С ней идет дух-хранитель вашего рода. Он не оставил своих детей.

— Хранитель Рода!

Силки потянула себя за косичку. Так же, как это делала Белка.

— Я видела его собственными глазами! — кивнула Аска. — Гигантский медведь, больше мамонта. Я видела, как он растерзал огромное чудовище… И он придет за вами, я знаю.

Аска замолчала, глядя на стену странного дома. Конечно, придет… Потому что с ним придет ее будущий муж. Надо только чуть-чуть подождать.

— Девочка-кайя? — спросила Силки. — Как ее зовут?

— У нее нет имени, — сказала Аска. — Она еще не прошла испытаний. Хотя те испытания, которые она прошла, не по силам лучшим охотникам.

— Белка? У нее рыжие волосы и косички, как у меня? Я сама учила ее заплетать косички…

— Белка, — кивнула Аска.

Глаза Силки вспыхнули.

— Но ведь это … — Она замолчала, пристально глядя на девушку. — Ты права, Аска из племени навси, она дойдет. Но нас осталось мало — они забирают людей-кайя, и никто не приходит назад. Не осталось никого из рода Росомахи.

Что-то в ее голосе заставило Аску поежиться.

— Ули говорит, что есть еще другие дома. Там держат охотников, детей и старших женщин… Но я не знаю, так ли это. Ули все время говорит, если не спит.

— Другие дома? — переспросила Аска. — А здесь…

— Дом для молодых женщин, — резко сказала Силки.

Аска невольно посмотрела на другую девушку. Но та лишь тряхнула челкой и ничего не сказала.

— Это Тайда, — сказала Силки. — Она не разговаривает.

— Почему? — спросила Аска, однако, встретив взгляд Силки, прикусила язык.

Из-за большого кровоподтека глаз Тайды казался темнее и глубже. Аска заметила у нее на щеке четыре белых полосы — шрамы, явно от удара когтей какого-то хищника. Точно такие же шрамы красовались с другой стороны на шее. Аска догадалась, что это была рысь. Похоже, когда-то Тайде довелось сразиться с лесной кошкой. Бледные губы девушки скривились в зверином оскале. С равным успехом это могло быть и приветствие, и предупреждение — мол, не подходи ближе.

— Хочешь есть? — спросила Силки. — Они приносят нам еду… Это не свежая рыба и не мясо бизона, но лучше, чем осиновая кора.

Стоило Силки сказать про еду, и у Аски заурчало в животе.

Она и не думала, что настолько проголодалась. Силки все поняла по одному только взгляду. Она встала и вскоре вернулась с миской, в которой лежало что-то похожее на пережеванное мясо.

— Выглядит хуже, чем на вкус, — сказала Силки с легким смешком. — Ешь, Аска из племени навси, тебе еще понадобятся силы.

Аска рукой зачерпнула из миски холодное склизкое месиво. Силки права — на вкус оно оказалось вполне съедобным, пусть и слишком жирным.

— Кто они? Кто приносит еду? — спросила Аска с набитым ртом.

Силки повернулась к закрытой двери дома.

— Они… Ты еще их увидишь. Один из них приходил к тебе, пока ты спала. Но он тебя не трогал, он только смотрел. Другие…

— Другие? Люди в черных шкурах?

Тайда издала резкий шипящий звук. Глаз в глубине синяка вспыхнул, как раскаленная головешка. С тех пор как Аска проснулась, Тайда не сдвинулась ни на шаг.

— Д… да, — голос Силки дрогнул. — Люди в черных шкурах.

На полу опять кто-то заворочался. Должно быть, та самая Ули, которая либо спит, либо говорит.

— Силки… — послышался тонкий голос. — Я хочу есть… У меня живот прилип к спине, вовек не отдерешь. Нечем даже…

Из горы шкур вонючих шкур показалась растрепанная светловолосая головка. Лицо девушки выглядело совсем детским, чуть припухлое и немного растерянное. Карие глаза — большие и влажные, как у олененка.

Девушка зевнула во весь рот и громко почесала живот.

— Мерзкие вши. — Она сплюнула себе под ноги. — Всю изгрызли, хоть кожу сдирай… Ну, где жратва?

Ули повернулась и наконец заметила Аску.

— О! Смотри, Силки, твоя мертвячка проснулась… И уже жрет за обе щеки. Не давай ей много еды, Силки. Может, ей Белая Росомаха живот выела? Глянь — из нее жратва не вываливается? Хотя чего там — дыркой больше, глядишь, оно и лучше.