Игра Реальностей. Эра и Кайд. Книга 1  - Вероника Мелан Страница 3

А уж, если бы он спросил «как именно?», я бы вообще плела ковер из слов до вечера.

Собственно, ведя мысленный диалог, я и так вот уже несколько минут сидела молча с весьма рассеянным видом. Нужно отдать Донкинсону должное, он в мой мыслительный процесс не вмешивался. Наверное решил, что я уже колдую ему на пользу.

И я не стала разочаровывать. Ответила просто:

– Завтра все решится так, как вам нужно. А как – уже моя забота.

– Наверное, вы правы.

Он, уставший сидеть с прямой спиной и вспотевшей лысиной, зашевелился на диване, протянул мне свою фотографию.

– Вот, вы просили.

Все верно – по фото проще вступать в связь с объектами.

– Спасибо.

Я сунула ее в лежащий на подлокотнике блокнот.

– Встреча завтра в одиннадцать.

Сделала карандашом заметку туда же.

– Все пройдет отлично.

– Будем верить.

Рой не верил. Но очень желал надеяться. И нет, с его собственными установками и убеждениями, а точнее знанием о том, что в договоре прописаны невыгодные для клиента пункты, сделка бы не состоялась. Ее заранее погубил бы страх Донкинсона о провале.

И потому он пришел вовремя.

«Кто бы думал, что Мена будет торговать Даром…»

Только здесь я не Мена. Здесь я вообще непонятно кто…

А жить на что-то надо.

*****

(P!nk – Happy)

Как вы дышите, так вы и живете.

В прямом смысле.

Если бы кто-то спросил меня о самом простом способе исправления собственной судьбы, я бы ответила – распрямите сутулые плечи и начните глубже дышать. Глубже, медленнее, со вкусом, средним отделом живота, а не верхом легких. Почему? Потому что такое дыхание автоматически переместило бы вас в текущий момент и начало расслаблять ваши напряженные мышцы, в которых физически застревают стрессы, страхи, сомнения, неуверенность. Вот и все. Так просто.

Но Шон Макконелли – симпатичный молодой парень, студент института химических технологий, посетивший мой офис пару дней назад, – ничего об этом не знал. И потому, первым делом, оказавшись слитой с его сознанием, я заставила тело Шона вдохнуть и сделать глубокий выдох. Затем еще и еще, пока плечи не расслабились, пока не перестал дребезжать от раздрая мозг.

«Спокойно парень, все отлично!»

Нет, я никогда не говорила с клиентами из их собственного разума, хотя и могла. Я вообще не выдавала своего присутствия, и тому находилось две причины. Первая – меня восприняли бы еще одним личным внутренним голосом и потому не прислушались бы. Вторая – понимание, что внутри тебя сидит еще один посторонний человек, очень быстро способно сдвинуть «фишку» и надолго выбить из нормальности. Из чего ясно – тоже не вариант.

Вместо этого я какое-то время наслаждалась «не собой»: рассматривала просторную аудиторию, где прямо сейчас шел экзамен, пустой лист, лежащий на парте под руками (большими руками парня с квадратными чистыми ногтями, хи), ручку с надписью «НордАвиа», отключенный сотовый черного цвета. Сидящий напротив аудитории седой профессор вид имел импозантный и расслабленный, но за студентами следил орлиным взором.

Шон волновался. Я же пока не вчитывалась в билет, который комкали пальцы. Я сканировала внутренние ощущения человека, частью которого оказалась: раздражение от того, что тему билета про «промышленный катализ» он когда-то читал, но, кажется, сейчас напрочь забыл; радость от предстоящей вечером у друга вечеринки; азарт от того, что некоего Рича, если тот будет задираться, он на этот раз побьет. И флер нежности… Потому что слева от нас сидела сочная молодая девушка-блондинка в розовом джемпере и рассеянно кусала накрашенные блеском губы. Шон ее хотел. Для души, для тела, для разговоров, для минутных и длинных встреч, для полного спектра эмоций, который парень может испытать с понравившейся ему дамой. А поверх нежного флера адская паника – ГДЕ ОНА???

Это про меня.

Конечно же, ему скоро отвечать на вопрос, а он сидит и думает о том, когда же я, наконец, появлюсь и помогу ему успешно сдать экзамен. Потому что, если он его не сдаст, его не допустят к следующей сессии, а там недалеко и до отчисления. Тогда уж точно – прощай блондинка. Ведь девушки дураков не любят, они любят успешных.

От хода мыслей Шона я фыркнула. Мы сами себя не любим дураками, но любим успешными – вот и вся разница. Ключевая, я бы сказала.

И все же, этот клиент мне нравился. Нравилась сумбурная голова, похожая на залитую солнцем подростковую комнату: на полу разбросаны носки, шорты и футболки, на стене баскетбольное кольцо и круг дартса, в углу клюшки для хоккея, пылится за шторой футбольный мяч. В шкафу над зеркалом плакат рок-группы, а рядом фото девушки с соседнего потока, с которой Шон пока еще даже не осмелился заговорить. В этой комнате я ощущала себя рыжей кошкой, растянувшейся поверх мягкого теплого пледа. Хорошо, уютно. Нравилось мне и раскачанное в тренажерном зале тело – гибкое, податливое, сильное. Нигде ничего не болит, не ноет и не тянет, как у стариков. Все молодое, рабочее, крепкое.

Мне стало забавно, и я мысленно улыбнулась.

Мое собственное тело сейчас лежало на кровати в спальне – смотрело осознанный сон в квартире Айрини.

«Я здесь. Все отлично!» – отправила Шону не мысль, но отчетливое ощущение уверенности, спокойствия и надежности. «Я тут. Все сдадим!»

Нет, я не знаю назубок все темы мира, и уж точно не специалист в химической промышленности, но, если нужные знания не отыщутся в голове Шона, я подключу его к той версии себя, где он эту тему читал. Делов-то. И почему люди постоянно забывают, что это все Игра, и так напрягаются? Собственно, я тоже иногда забываю. Тем интереснее.

– Мистер Макконели, вы уже полчаса сидите, ничего не пишете. Хотите устно?

Профессор, конечно, уловил нервозность сидящего во втором ряду молодого человека и не преминул отвесить комментарий.

– Хочу.

У Шона от моего неожиданного ответа короткие волосы на затылке поднялись дыбом.

«Все, красавчик, я перехватываю управление, подвинься!»

Теперь испуганный парнишка сидел в углу, а невидимые поводья лошадей, запряженных в колесницу его жизни, держала я.

– Садитесь, я буду только рад.

Профессора звали Альберт Ван Линч. Красивое, достойное седобородого джентльмена, имя я вычитала в закоулках сознания.

– Я готов отвечать, мистер Ван Лич.

– Слушаю, слушаю…

Умные глаза пробежали по теме билета. Меня же, точнее Шона, сейчас сверлила недоверчивыми и завистливыми взглядами вся аудитория, включая Лию – девушку в розовом. Сейчас мы покажем ей класс…

И понеслось.