Потерянные сказки - Анна Джеймс Страница 3

– А как вы думаете, почему именно это делает книжные странствия по сказкам особенно опасными? – спросила бабушка.

– Ну, потому что… – уверенно начала Тилли, но осеклась, не в силах что-то придумать. Вместо неё ответил Оскар.

– Наверное, это как-то связано с Источниками? – сказал он, морща лоб. – Когда во время книжного странствия возникает какая-то опасность, это обычно связано с Источниками, верно?

– Так, уже теплее, теплее, – подбодрила ребят бабушка. – Продолжайте, молодые люди.

– Если существует много разных вариантов одной и той же сказки… – начала Тилли.

– …и мы не знаем, откуда эта сказка взялась… – продолжил Оскар.

– …то должны существовать разные издания Источников, – закончила Тилли.

– Совершенно верно, – кивнул дедушка. – Мы имеем множество вариантов одной и той же сказки, и каждый из них можно использовать как самостоятельный Источник. Почему так происходит? А вот именно потому, что сказку придумывает не писатель, а народ, и она передаётся из поколения в поколение не в письменном виде, а устно. При этом каждый новый рассказчик может добавить в сказку что-то своё или, наоборот, опустить какие-то детали…

– Можно сказать, что у сказок нет таких надёжных корней, как чернила, перо и бумага, – подхватила бабушка. – Сказки рождаются из воздуха и потому не подчиняются общим правилам. В отличие от прочной, написанной чернилами на бумаге истории, сказки зачастую смешиваются, сталкиваются, переплетаются друг с другом, и в результате может получиться вариант… ну, совершенно не похожий на изначальную сказку. Пытаться странствовать из одной сказки в другую очень опасно, очень. Это всё равно что искать дорогу по карте, не зная, где ты сейчас находишься. Кроме всего прочего, постоянно рождаются новые варианты сказок, а прежние варианты забываются и как бы перестают существовать. Это ещё больше увеличивает риск путешествий по ним. Время от времени Тайная библиотека организует групповые вылазки в сказки, которые всегда возглавляет очень опытный книжный странник, который понимает, чем грозит такое путешествие, и знает, как уцелеть во время него. Или, во всяком случае, попытаться уцелеть.

– А вы сами ходили в сказки? Можете нас туда сводить? – спросила Тилли.

Дедушка и бабушка переглянулись.

«Да, – подумала Тилли. – Здорово они умеют вот так, без слов понимать друг друга. Даже завидно немного. Интересно, а у меня получится когда-нибудь точно так же понимать кого-нибудь?»

И она пристально уставилась на Оскара.

– Ты… ты чего? – нервно спросил он. – У тебя такой вид… Чихнуть хочешь, что ли?

– Нет. Ничего. Не бери в голову, – покраснела Тилли и продолжила, повернувшись к бабушке и дедушке: – Так вы не ответили на мой вопрос.

– Что ж. Действительно, твоя бабушка – одна из немногих книжных странников, кто может совершать путешествия в сказки, причём официально и безопасно, – не скрывая гордости, ответил дедушка.

– Как это? – спросил Оскар.

– Как вы оба знаете, я работала в Тайной библиотеке в зале картографии, – сказала миссис Пейджиз. – Кроме наблюдения за работой реальных книжных магазинов и библиотек, в мои обязанности входило также отслеживание изменений в самих книжных историях. И я начала исследовать сказки, но затем меня заставили прекратить эту работу… Ну, скажем так, из-за расхождения во взглядах.

Тилли очень озадачили эти слова. Бабушку она знала привыкшей штурмом брать любые преграды и не понимала, что это за расхождения такие во взглядах должны были случиться, чтобы заставить её бросить свои исследования.

– А что случилось потом? Я думаю, у этой истории было продолжение? – настойчиво спросила девочка.

– Давайте об этом в другой раз, – вступил в разговор дедушка. – А сейчас мы уже приехали.

На взгляд Тилли, бесконечный поток людей в одинаковых тёмно-синих кардиганах не мог остаться незамеченным для остальных посетителей Британской библиотеки. Однако, несмотря на униформу и громкие перешёптывания, они, казалось, совершенно не привлекали внимания обычных читателей.

– Они принимают их за группу туристов, – объяснил дедушка, пока они проходили через дверь с табличкой «Служебный вход», которая вела внутрь стеклянной, уставленной книгами башни в центре зала Королевской библиотеки. – Люди вообще редко замечают что-либо из того, что не представляет для них интереса. Каким образом, вы думаете, мы прятали от всех столько десятилетий свою волшебную библиотеку? Именно таким – держали её у всех на виду, и никому до нас дела не было и нет.

К неисправному на вид лифту, который спускал книжных странников из главного зала в Британскую Тайную библиотеку, выстроилась очередь. Тилли ожидала, что атмосфера здесь будет такой же мрачной, как в «Пейджиз и Ко», однако в воздухе висел негромкий гул голосов, а вокруг мелькали возбуждённые, полные ожиданий лица.

– Разве все не должны быть опечалены, как мы? – шёпотом спросил Оскар.

– Мы, – ответила ему Тилли, – опечалены потому, что Амелия наш друг. Но, как я понимаю, многие здесь недовольны тем, что она держала в тайне новости про Чока. Так что печалиться им не с чего.

– Но мы… э… на правильной стороне, правда? – промямлил Оскар.

– Стороне чего? – уточнила Тилли.

– Ну, чего бы то ни было, – ответил мальчик. – Потому что здесь явно что-то происходит.

И Тилли с большой неохотой, но была вынуждена признать, что Оскар прав и здесь действительно что-то было неладно. А как только она это признала, в груди зародилась знакомая уже тревога. Чувство сопричастности, которое Матильда испытывала с тех пор, когда впервые обнаружила, что она тоже одна из книжных странников, улетучилось. Теперь девочка ощущала себя во всей этой истории каким-то наполовину вымышленным персонажем. Она принадлежала к миру книжных странников, да, но при этом чувствовала себя отстранённой от него, словно те дети, которые вынуждены жить внутри пластиковых пузырей, потому что больны и могут заразиться от окружающих – она читала о них в одной из книг. Тилли и сама должна была теперь прятаться, заслоняться от всех, оказавшись в самой гуще происходивших в Тайной библиотеке событий, настолько сложных, что она не могла их понять. В голове пробудился тоненький голосок, спросивший, не лучше ли ей было бы никогда не узнать о своей способности путешествовать внутри книг? Зачем ей это надо: быть окружённой непонятными тайнами, ловить на себе подозрительные взгляды, постоянно чувствовать себя не в своей тарелке?