Спасения не будет - Рина Белая Страница 3

— Повезло мне с парнем, понимаете? — сказала я человеку, не желающему мне верить.

— С огнем играешь… — вконец разозлился дознаватель. Убедившись, что все без толку, он дал знак темному уводить арестантку.

Мы молча прошли сквозь пыльную взвесь коридора, купающегося в сизом полумраке. Ноги едва меня слушались, и, поднимаясь по лестнице, я придерживалась перил. Еще до того как ступила в холл я услышала задушевную речь комендантши, а мгновением позже — увидела знакомую старушку в компании молодого муаровца, который непрерывно водил по бумаге пером. Моим пером!

— …Так я ж и говорю, господин страж, спят они вместе, — вовсю распиналась старуха, казалось, не упуская ни одну деталь из личной жизни Роиль Чансе. — Молодежь совсем стыд потеряла! А некромант этот — птица темная, бережет он ее. Бережет и… балует… платьишки дорогие, туфельки модные, — комендантша скривилась и продолжила угодничать, — на денежки не скупится! Как и на угрозы. Ему, видите ли захотелось проникнуть в женское общежитие. И это в ночное время! А нам пускать не велено…

— А зачем пускали, раз не велено? — ужалила я, томимая острым желанием наколдовать на старческом лице парочку больших и жирных бородавок.

Комендантша прищурилась и смерила меня презрительным взглядом, а после с удвоенным рвением продолжила:

— Она и дома у некроманта ночевала. Помню, неделя только началась, я как раз собиралась обход делать. Никакого доверия к молодежи, сами понимаете?! Хорошо, если только стулья сломают, а иной раз такое бывает, что ой-ой-ой! Польют комнатное растение приготовленным своими ручками удобрением, да разъедутся по домам, а за выходные цветочек-то разросшимися корнями пол стены искорежит, да окно выстеклит. Но не о том же ш сказать я хотела. В окошко я тогда глянула. Смотрю, девка-то с некромантом распрощалась и мышкой в общежитие юркнула. Меня как увидела, так стыдливым румянцем вся и залилась…

— Ты ему еще ботинки оближи, а то в пыли все, — прорвало меня.

Старуха сжала кулаки готовая меня растерзать.

— На выход, — потребовал заклинатель тьмы и, пропуская меня вперед, придержал дверь общежития, чем вызвал мое удивление, которое сменилось брезгливостью при виде конвоирской повозки.

— И откуда вы такие ухоженные вылезли?

Два пузатых мерина нетерпеливо перебирали грязными по колено ногами. Грязь расползлась по днищу повозки, на добрый локоть поднялась по стенам, набилась в подножку. Граненые стержни колес также были облеплены дорожной хлябью, и только металлический обруч, обтянувший наружный обод колеса, сиял отполированный булыжной мостовой.

— В ближайшие сутки все выяснится. Если доказательства, подтверждающие слова призраков, не будут найдены, тебя отправят к менталисту. Приятного мало, зато процедура позволит тебе вернуться в академию, — неожиданно обнадежил темный, после чего резко подхватил и посадил меня в клетку, захлопнул дверцу и со скрипом запер ее. Слуха коснулось ругательство, а после… после шла фраза, которую мое сознание, запнувшись на слове «менталист» уже не восприняло:

— Призрачные ублюдки со своими глупостями, чтоб их тьма поглотила! — повозка покачнулась. — Трогай.

Я обхватила железные прутья решетки, взглядом провожая главное здание академии. Нет, я не прощалась. Я не ставила крест на своей жизни, на судьбе Роиль Чансе. В этот момент я наивно верила, что смогу вернуться и вновь занять одну из подвальных комнат общежития. Я расскажу Фициону о своих чувствах. Я буду честна с ним. Фиц…

Простая фраза, брошенная комендантшей: «бережет он ее», нашла запоздалый отклик в моей душе…

— Фицион… прости.

Я отрешенно разглядывала алые прожилки заклятий, впаянные в стены и пол. Призванные поглотить любой всплеск стихийной магии, они оказались бессильные перед самой обычной плесенью. Ржавые прутья решетки и жесткая седушка со сколотым углом завершали внутренне убранство колесной повозки. Дорога круто повернула, повозка накренилась, я рефлекторно схватилась за доску, на которой сидела. Поморщившись, стряхнула с пальцев гнилую труху и сложила руки на коленях. Оси выровнялись, ритм, отбиваемый металлом подков, сложился, вновь отдаваясь в висках дефектным эхом.

Вскоре повозка остановилась.

«Неужто, все?» — подумала я, припадая к окну.

Крепостная стена, окольцевавшая портовый город, напоминала пригретую лучами утреннего солнца змею. Из-под ее крепкого аспидно-серого тела натужно тянулось к свету деревце. Низкорослое, корявое, не раз пиленное, оно качнулось от ветра, стряхнуло с веток последние золотые искорки осени и вновь замерло. Катарина учила меня, что по тому, как ложатся наземь листья, можно определить, будет зима теплой или поморозит от души. Мама часто обращала мое внимание на знаки-подсказки, которые оставляет нам природа. Тогда я слушала ее в пол уха… Хорошее было время… Счастливое.

В поле зрения попала спина рядового досмотрщика. Он обменялся парой фраз с моим конвоем и дал добро на выезд. Стоило ему всмотреться в зарешеченное окно, как я прижалась к стене, не желая, чтобы меня видели. Хлестнули вожжи, повозку тряхнуло, и мы миновали полосу резкой тени, отброшенную стрельчатой аркой явно не Западных ворот, потому как скрюченное деревце на каменном полотне я бы запомнила, когда въезжала в город Табел.

Грунтовая дорога заглушала топот копыт, награждая взамен отменной тошнотворной тряской. Хотя… лучше уж беспокоиться о целостности зубов, чем думать о холодных стенах камеры и неизвестных личностях с богатым темным прошлым… Милостивые духи, что со мной будет? Как я допустила все это? Почему с такой легкостью пошла на поводу у своих эмоций?

— И угораздило же меня разозлить эту призрачную накипь?! — сказала я вслух и тут же в безоговорочной уверенности ответила сама себе:

— Выкручусь! А иначе никак.

То и дело подпрыгивая на ямах и выбоинах, я убеждала себя, что впредь смогу быть предельно аккуратна в словах и тем более в действиях, что уделю игре с менталистом особое внимание и не наделаю ошибок. И как бы тяжело ни пришлось, я справлюсь! Справлюсь, а иначе смерть!

Со скрипом провернулись и замерли колеса. Щелкнул замок двери. Я приняла протянутую заклинателем руку и спрыгнула на утоптанную площадку. Слова благодарности застряли в горле, словно рыбья кость. С полураскрытым ртом и широко распахнутыми глазами я смотрела на место своего краткосрочного (пожалуйста-пожалуйста, пусть будет так) пребывания, увязшего в темных пятнах истории портового города.

— Милостивые духи, пусть невпопад сердобольная фортуна наградит меня хоть каплей своего везения…

Заклинатель понимающе хмыкнул и указал направление.

— Нехорошее чувство юмора у создателя этого…

— Проект здания разработан архитектором Главного тюремного управления Лариусского королевства — господином Ветерисом Кромским. Внешне напоминает тюрьму, но, по сути, является следственным изолятором. Здесь содержат подозреваемых и осужденных, ожидающих конвоирования в места, исполняющие наказание, — просветил меня темный и кивнул постовым, стоявшим по обе стороны массивных ворот.