Поток - Сири Петтерсен Страница 3

Слова Ярладина больно ударили по Римеру. Они открыли рану, полную воспоминаний. Деревня у реки, жители которой считали, что на них напал набирн. Трупорождённый. Но в земляном погребе оказался всего лишь раненый медведь. Дитя… Слабенькое тельце у стены. Рыжие волосы. Мёртвые глаза. Ример помнил, как мужчина, который убил мальчика, опустился перед ним на колени. И не мог забыть привкус собственной ярости. И всё же он медлил. Дело завершил Свартэльд. Свартэльд, который пожертвовал собственной жизнью, чтобы научить его доводить любое дело до конца.

Ример схватил Ярладина за руку.

– Ты знаешь, что произошло! Я никогда… Я бы никогда…

Их взгляды встретились, и юноша всё понял.

Не имело никакого значения, каким образом обстояли дела на самом деле. В дом вместе с ним заходил только Свартэльд, а он больше ничего не может засвидетельствовать. Как и наёмный убийца.

Ример вновь опустился на скамью. Он забыл всё то, что сам объяснял Хирке, как ему теперь казалось, целую вечность назад. Истина не принимается в расчёт Советом до тех пор, пока она бесполезна.

Ярладин приблизился и навис над гостем во всю мощь своего бычьего тела.

– Так расскажи же мне… Где ты был?

Ример почувствовал тяжесть на сердце. Словно мертвецы и несправедливость затягивают его в болото. Мысли подёрнулись туманом, будто от вина. Ничто больше не было настоящим.

Где-то в самой глубине души Ример знал: он кое-что совершил. Нечто важное, за что стоило заплатить высокую цену. Это прозвучит безумно, но он должен всё рассказать.

– Я был у неё, – начал он. – Был у людей. Я нашёл трупорождённых братьев, старых, как сам Поток. Набирнов, которые до сих пор помнят войну. Один из них – её отец. Она наполовину слепая, Ярладин. Наполовину человек, наполовину слепая. Дочь полководца в изгнании. И я нашёл его. Всевидящего…

Собеседник коснулся рукой лица. Жест выдал его. Ример знал, что он думает. Совет прав. Ример Ан-Эльдерин, внук Илюме, лишился рассудка. Впал в безумие.

Ример поднял глаза.

– Он существовал. Всевидящий существовал на самом деле.

Ярладин сложил руки на груди.

– И что же ты сделал, когда встретился с ним?

Римеру казалось, что отчаяние вот-вот поглотит его.

– Я убил его.

– Ты нашёл Всевидящего и убил его?

Ример кивнул и уставился в горящий очаг. Пламя угасало. Красные искры плясали по обугленным дровам. Он должен ощущать что-то другое, не пустоту.

– Значит, ты победил собственного призрака. Последовал за ней Всевидящий знает куда, а теперь вернулся и думаешь, что в мире ничего не изменилось. Что ни одно из твоих действий не имело последствий. А ведь у каждого есть свой призрак, с которым он ведёт битву.

Ример встал.

– Ты считаешь, я выдумываю…

Ярладин ткнул в него пальцем.

– Я делал всё, что было в моей власти, чтобы защитить тебя! ВСЁ! В Совете у тебя имелся всего один друг, а ты исчез! Не сказав ни слова! Я помогал тебе. Я… – Мужчина замолчал и склонил голову набок. В его взгляде нарастало недоверие. Он искал то, чего найти не мог: хвост.

Никакое объяснение не поможет. Между ними разверзлась пропасть с отвесными стенами. Ример не сумеет одержать победу. Не сегодня.

Член Совета побледнел и попятился. Его реакция доставила юноше пугающее удовлетворение, как будто он внезапно вновь обрёл власть и свободу быть проклятым.

Ример подошёл вплотную к Ярладину. Тот отстранился и попытался увеличить расстояние между ними, как будто разговаривал с больным чумой. А может, так оно и было.

Это я гниль. Не она.

Ример хрипло прошептал на ухо собеседнику:

– Я отрубил его. Стал бесхвостым. Человеком. Думаешь, я сделал это в припадке безумия? Оттого, что потерял рассудок? Я поступил так, потому что мне пришлось. Ты говоришь о грядущей войне. Страны пойдут друг на друга, власть Совета висит на волоске… Считаешь, хуже быть не может? Я расскажу тебе такое, от чего кровь застынет в венах. Страна на страну – это детский лепет по сравнению с тем, что надвигается на нас. Если мир пойдёт на мир, попробуй-ка остановить их. Вот против чего я сражаюсь.

Ярладин отвернулся.

– Ты следуешь за ней, вот и всё, – его голосу недоставало уверенности.

– Уже нет. С этим покончено. Как и со всем остальным. – Ример почувствовал, что слова пронзают его насквозь, испытал неожиданно резкую боль и поэтому повернулся спиной к члену Совета. Затем открыл окно, запрыгнул на подоконник, посидел немного на корточках, собрался с мыслями и вновь повернулся к Ярладину.

– Я не знал, кого обнаружу здесь. Врага или друга. Но я точно уверен в том, кем является Даркдаггар. Представляю, на что он способен, если окажется под давлением. Не сомневайся, он приглядывает за тобой.

– Думаешь, ты разбираешься в членах Совета, Ример? Ты слеплен совсем из другого теста, нежели они.

– Я разбираюсь в убийцах.

Ярладин отступил на шаг назад. Его нога наткнулась на бокал, который упал на пол. Сосуд раскололся на две части. Разбился.

– Здесь для тебя опасно, Ярладин. Для тебя и твоей семьи. У тебя мало друзей в Совете, а Даркдаггар – коварный имлинг. Возможно, тебе стоит уехать из Маннфаллы.

– Никогда.

Другого Ример и не ожидал.

– Тогда хотя бы пообещай, что ещё какое-то время убережёшь Внутренний круг от распада.

– Хочешь, чтобы они держались вместе? Члены Совета, который ты изо всех сил старался разрушить?

Ример мог бы улыбнуться от иронии ситуации, но только не сегодня.

– Да, я желаю именно этого. Потому что теперь мне известна альтернатива. То, что может произойти потом, никому из нас не понравится.

Он встал на ноги и приготовился прыгнуть.

– Ты облегчил им задачу, – сказал Ярладин у него за спиной. – Раньше они бы не решились отнять у тебя жизнь. Испугались бы народного гнева. Или, что ещё хуже, мести Колкагг. Ни того ни другого им больше бояться не нужно. Ты для них мёртв.

– Таким я и останусь. – Ример слился с Потоком и растворился в холоде ночи.

Из мрака в свет.

В ослепительно-белый. В метель.

Ветер проносил мимо неё снежинки. Наискосок. Или она падает?

Хирка прижалась к стене. Камень. Сугробы. Она прошла сквозь врата.

Сражаясь с тошнотой, она сделала глубокий вдох. Лёгкие защипало. Холодно. Как же холодно. Что-то треснуло.

Хирка взглянула на металлический ларец, что держала в руках. Его поверхность покрылась инеем, который цветами распускался вокруг её пальцев. Она засунула шкатулку под мышку и натянула рукава свитера на ладони.