Таня Гроттер и магический контрабас - Дмитрий Емец Страница 3

Когда рука Медузии вновь показалась на поверхности, еепальцы крепко вцепились в ухо маленькой дамочки с бугристым фиолетовым носом изелеными волосами. Ступни у шипящей дамочки были престранные – плоские и весьмасмахивающие на ласты. Пленница шипела, плевалась, щелкала треугольными зубами ипыталась лягнуть Горгонову то правой ластой, то левой, а то и обеимипоочередно.

– Убьюга на местюга! А ну отпущуги кому говорюги!Напустюги заклюнюги! Тьфуги на тыги! И на тыги тъфуги! – яростновыкрикивала она.

– Ишь ты – кикиморка! Любопытный экземплярчик, довольнокрупный... – с интересом разглядывая пойманную Медузией дичь,прокомментировал Черноморов.

– Опять эта нежить! – брезгливо поморщиласьМедузия. – Порой я начинаю сомневаться, что Та-Кого-Нет действительноисчезла. То кто-то подослал Мертвого Грифа, а теперь вот это страшилище... А нуне трепыхайся!

– А-а-а! Сама страшилюга! Отпущуги сволочуги! Моя своиделуги проходуги! Нужнуги вы мнуги рвануги штануги! Тъфуги на тыги! –визжала кикиморка, не оставляя попыток пнуть Медузию ластой. Той приходилосьудерживать ее на расстоянии вытянутой руки, что было непросто, так каккикиморка была довольно упитанная.

– Перестань голосить! Кто тебя подослал? Говори! –строго потребовала Медузия.

– Ничевуги не скажу ги! Глупуга ведьму га! Сейчас каксделугу тебе проклянугу! Сыграешь в гробугу! – гневно пропищала кикиморка,пытаясь сопроводить свои слова прицельным плевком.

Горгонова сурово зыркнула на кикиморку своими пронзительнымиглазами.

– Попробуй! – сказала она с угрозой.

– Очнюга ты мне нужнуга! – мгновенно передумалахитрая кикиморка и жалобно зашепелявила, что она несчастная сирота и что ее,сироту, всякий может обидеть.

– Ага, обидишь тебя, сиротинушку! – хмыкнулСарданапал. Академик сделал вид, что хочет поднести палец ко рту кикиморки, итотчас ее острые треугольные зубы щелкнули, точно капкан. Не отдерни Сарданапалруку, у него стало бы одним пальцем меньше.

– Она ничего не расскажет. Я знаю этот народец. А чтоона не по своим делам тут шастала, так это точно. Может, заспиртуем ее длямузея, чтобы никому не проболталась? – предложила преподавательницанежитеведения, энергично встряхивая кикиморку за ухо.

– А-а-а-а-а! Не хочу га в спиртуга! Я буду молчуга!Буду самая тихая тихуга! – пронзительно заорала кикиморка.

– Не стоит, Медузия. Помещать ее в банку совершеннонеобязательно. Я сделаю так, что она все забудет. – С ловкостью, которойсложно было ожидать от неповоротливого флегматика с круглым брюшком, Сарданапалсхватил кикиморку за ласту и, подув ей в ухо, вполголоса произнес:

– Склеротикус маразматикус! Полниссимо дебилиссимо!

После этого он хладнокровно разжал пальцы, уронив шпионку втраву. Некоторое время зеленая дамочка очумело трясла головой, явно находясь всильном замешательстве. На Сарданапала и Медузию она смотрела тупо и безлюбопытства. Сделав несколько заплетающихся шагов по газону, кикиморка слегкаопомнилась, презрительно фыркнула и, вразвалку подойдя к люку, прыгнула тудасолдатиком. Из люка выбрызнул небольшой фонтанчик воды, раздалось нескольконехороших слов – и все стихло.

– Уплыла, – сказал Сарданапал, указывая зеленымусом направление.

– Ужасно надоела вся эта нежить. Давно пора наложить нанее заклятие, чтобы не совалась к лопухоидам. Однажды она нарушит равновесиесил, и тогда нам всем придется плохо. – Медузия озабоченно прищелкнулаязыком.

Сарданапал легкомысленно отмахнулся:

– Ерунда, Медузия. Ты, как всегда, преувеличиваешь.Нежить – это бестолковая сила, возникшая из хаоса и частично сохранившаяся современ язычества. Да, нежити много, в десятки раз больше, чем нас, магов –белых и черных, но она никогда не была в состоянии договориться между собой.Сколько я себя помню, нежить всегда нарушала запреты, устраивала лопухоидампакости и расшатывала равновесие. Но пока цел волос Древнира и стоят Ворота,нашему миру ничто не угрожает. Даже со стороны темных магов, которых мы никакне выкурим из Тибидохса.

– А как же Та-Кого-Нет?

– Согласен, она была единственной, кто сумелорганизовать нежить и натравить ее на нас. Более того, ей почти удалосьзаставить нас, магов, сдать ей свои позиции. Если бы не Леопольд Гроттер и неего новорожденная дочь...

– Не только Гроттер. Вы никогда не боялись ее,академик! Даже когда она была в силе!

Сарданапал застенчиво порозовел:

– О, разумеется! Я всегда готов произнести вовсеуслышание ее истинное имя – Чума-дель-Торт! Видите? ЧУМА-ДЕЛЬ-ТОРТ! И ничегострашного!

Не успел зычный голос академика замереть в сдвинутомлабиринте многоэтажек, как стекло лоджии на третьем этаже брызнуло осколками иоттуда, подхлестывая себя шнуром, вылетел поблескивающий утюг. Со свистом рассекаявоздух, он понесся точно Сарданапалу в голову. Подобрав полы мантии, академикрезво отпрыгнул и что-то пробормотал. В тот же миг утюг обратился в пар.

– Видели? Та-Кого-Нет хотела вас убить! –испуганно воскликнула Медузия.

– Пустяки. Самой тетки Чумы уже нет... Просто сработалоодно из старых заклинаний. Она их тысячами повсюду разбрасывала. –Сарданапал улыбнулся и наступил на уцелевшую вилку, попытавшуюся обвить егоногу своим шнуром.

Медузия передернулась от омерзения. В ее тонкой рукеневедомым образом возник лорнет, в который она разглядывала части уничтоженногоутюга.

– Какая мерзость! Очередное гадкое изобретениелопухоидов... Идемте отсюда! Здесь нам больше делать нечего.

Черноморов покачал головой:

– А вот тут ты ошибаешься. Пришла пора выполнить самуюнеприятную и тяжелую часть нашей миссии. Я начал об этом говорить, но нампомешали. Мы должны... как это нам ни тяжело... оставить Таню человеку,которого вы недавно видели.

Медузия Горгонова отпрянула. Ее медно-рыжие волосы, и безтого растрепанные, встали вдруг дыбом и зашипели. Случайный человек, незнавший, что Медузия давно завязала со своим прошлым, мог бы поклясться, чтотолько что видел клубок извивающихся змей.

– КАК?! Я не ослышалась? Вы хотите отдать дочьЛеопольда Гроттера этому жалкому лопухоиду? Девочку, неведомым образомуцелевшую в схватке с Той-Кого-Нет? Девочку, после встречи с которойТа-Кого-Нет пропала?

Уловив в голосе Медузии гневные нотки, академик торопливоотвернулся, чтобы случайно не взглянуть ей в глаза. Отвести древнюю магиюможно, но она имеет побочные действия.