Маги Второго Круга - Эва Бялоленьская Страница 3

Камушку казалось, что кропотливое отслеживание значений древних символов напоминает наблюдения за муравейником. В первые дни все муравьи кажутся совершенно одинаковыми и в их суете не видно никакого смысла. Но постепенно отдельные насекомые приобретают индивидуальные черты, а самые заядлые любители муравьев (например, те, что принадлежат к числу Говорунов животных) наверняка в конце концов начинают давать им имена. В течение двух недель они с Соленым определили несколько десятков муравьишек… то есть значков, но конца этой работе еще даже не предвиделось.

Старая мастерская Стражника слов ожила, как во времена своего былого великолепия. Увлеченные изучением и систематизированием книг, маги там и работали, и ели, и спали к вящему неудовольствию Лунного Цветка, которая предпочла бы, чтоб муж был рядом с ней хотя бы в сезон дождей. К сожалению, его любовь к знаниям побеждала его же любовь к жене (тоже отнюдь не слабую), что неизменно приводило к супружеским стычкам.

В библиотеке на каменном полу стояли наспех изготовленные нары и несколько железных тазов, в которых тлели толстые полешки — подальше от ценных бумаг. Помещение окружал сплошной камень, поэтому там было довольно холодно, тем более что солнцу редко удавалось пробиться сквозь дождевые тучи и заглянуть внутрь через проделанные в граните оконца.

Примерно догадываясь о содержании отдельных томов по изображениям на гравюрах, Соленый и Камушек вкладывали между страницами листки бумаги с короткими надписями «анатомия и хирургия», «растения», «карты», «оружие и доспехи, война», «морские рыбы», «насекомые и прочие гадости», «странные животные», «другое». И вот этого «другого» оказалось в три раза больше всего остального, а колонки аккуратного рукописного текста старательно укрывали свои тайны. Это были те книжки и свитки, где отсутствовали рисунки, поэтому невозможно было понять, о чем они повествуют. Там могли содержаться как невероятные секреты вселенной, так и стихи, политические памфлеты или рецепты ста способов приготовления рыбы-ежа.

Две кудрявые головы до поздней ночи склонялись над рукописями. В теплом золотистом свете лампы две пары глаз вылавливали из книжек наиболее простые знаки, которые еще как-то можно было соотнести с чем-то знакомым. Если б у исследователей была под рукой библиотека Круга, их работа продвигалась бы вперед гораздо быстрее. Ведь там предположительно содержались материалы об изменениях в написании со времен, по крайней мере, Рассеяния, но Говорун достаточно неодобрительно смотрел на то, чтобы найденным собранием книг занялись библиотекари из Замка магов.

«Черепахи порой гораздо более безумны, чем старые драконы. Они в состоянии убить за… во всяком случае, украсть все, что имеет страницы, — уверял он Ткача иллюзий. — Конечно, они гораздо более образованны, чем мы, но я готов дать руку на отсечение, что они, попади сюда, вывезут все на континент в мгновение ока. А уж потом ты бы скорее собственное ухо сподобился увидеть без зеркала, чем хоть что-нибудь из этого собрания. — Соленый размашистым движением обвел полки. — Если уж Круг наложит на них лапу, мы никогда не узнаем, что в них есть. Все это богатство исчезнет в бездне библиотеки Замка, а доступ к нему получат только бумажные крысы из-под знака черепахи».

Камушек не верил ему:

«Не может быть. Соленый, ты наверняка ошибаешься. Ведь это же общее достояние. Как же они могут закрыть доступ к нему другим людям? Может, разве каким-то чужим, но не магам же!»

Соленый скривился в грустноватой и полупрезрительной усмешке:

«Ты такой наивный, малыш. И веришь еще, что Круг магов — это объединение самых благородных, бескорыстных и выдающихся личностей. Я тоже так когда-то думал. К сожалению, разочарование тем более болезненно, чем сильнее веришь в такие вещи».

Камушку очень хотелось спросить, чем Соленого так обидел Круг. Но старый маг, похоже, не был склонен к откровенным излияниям.

«Значит ли это, что, вернувшись на континент, я должен сидеть тихо? — переспросил парнишка. — Что это мне даст? Так ли, сяк ли, у меня все равно не будет доступа сюда. И я не могу тут сидеть вечно. А еще такое открытие помогло бы мне войти в число магистров».

Говорун пожал плечами:

«Разумеется, титул лазурного магистра — вещь крайне важная, может, даже наиважнейшая. Лазурь — это власть, богатство и красивые женщины… все, что только пожелаешь. Только подумай сначала, очень прошу тебя, ты на самом деле хочешь именно этого?»

На лице Камушка отразилось замешательство. Почему бы ему не хотеть богатства? Наверняка возможность не беспокоиться о ежедневном куске хлеба была бы весьма кстати. Власть? Лучше самому указывать, чем подчиняться чужим указаниям, это же ясно. О женщинах же у него пока не было сложившегося мнения.

Наконец со всей решительностью, на какую он только был способен, Камушек ответил: «Соленый, я думаю, ты не должен решать судьбу того, что не ты нашел».

Соленый, похоже, ожидал такого поворота событий, поскольку в ответ только насмешливо поднял бровь:

«Это верно. Право такое принадлежит открывателю. Поэтому очень интересно, что скажет на сей счет Пожиратель Туч. Ведь он же был вторым открывателем, верно?»

У Камушка лицо вытянулось. Об этом он и не подумал.

* * *

Как можно было предвидеть, Пожиратель Туч поддержал Соленого. Спор длился долго и выглядел уже просто как обычная ссора, поскольку с самого начала стороны обвиняли друг друга в эгоизме и указывали на многочисленные недостатки и дурные качества. Ягода просто не выдержала этого и удрала на гору. И только когда все эмоции слегка улеглись, Соленый, Камушек и Пожиратель Туч оказались способны проявить несколько большую терпимость.

«Мне почему-то кажется, что этим всем ученым ребятам из Замка не захочется тут сидеть и читать все книжки подряд. А если даже… то драконы все равно не пустят сюда больше людей, можно не сомневаться… Поэтому я думаю, что те, из Замка, все заберут отсюда, и я уже ничего больше не узнаю. Дракона-то они наверняка в библиотеку не впустят. Нет, я предпочитаю, чтобы ты ничего не говорил людям на континенте», — выразил свое мнение Пожиратель Туч.

Хотя Пожирателя на первый взгляд мало интересовала работа над книжным собранием, его очень заинтересовали четыре манускрипта, которые должны были, по крайней мере, частично, повествовать о драконах, поскольку в них имелись гравюры с изображениями драконов. Правда, Пожиратель счел их не слишком удачными, но можно было допустить, что неопытный художник рисовал с натуры. А это, в свою очередь, могло свидетельствовать о том, что там содержатся знания, забытые людьми и утерянные драконами — которые ничего не забывали, но порой слишком небрежно относились к некоторым сведениям и не передавали их младшему поколению. Поэтому возможную перспективу расставания с этими документами Пожиратель допускал с огромным сопротивлением.

«Это исключительная находка, и мы не можем сохранить ее только для себя и укрывать от других. Какая разница, где будут заперты книги — в библиотеке Круга или тут, в лабиринте?» — Камушек сдавался очень и очень медленно. С одной стороны, Соленый никогда не давал ему повода для недоверия, с другой — почему, собственно, так важно сохранить это открытие в тайне от Круга? И зачем это надо?