Бойцы Данвейта - Михаил Ахманов Страница 3

Они вышли на дистанцию поражения, и Кро тремя очередями изрешетил боевые башни дроми. Птурс работал так же деликатно: снаряды его орудия пронзили черные конусы эмиттеров на носу и корме корабля, и силовой экран исчез. Еще одной очередью он выбил на месте люка аккуратную дыру.

– Придется, капитан, скафандры натягивать, – пробурчал Птурс. – Не люблю я этого. Может, пузырями обойдемся?

При его габаритах влезть в скафандр было так же непросто, как в узкий стрелковый ложемент. Решив, что времени терять не стоит, Вальдес согласно кивнул.

– Обойдемся пузырями. Только перчатки не забудьте. А сейчас… Держись, камерады!

«Ланселот» встряхнуло – корабль сел прямо на отверстие в корпусе лоханки дроми. Консоль полыхнула огнями; приборы сообщали, что силовой луч прочно удерживает их, что место стыковки герметизировано пеной, что в корабле противника есть воздух и что число живых врагов не превышает дюжины. Уперевшись ладонями в край пульта, Вальдес выбрался наружу и, сбросив с пальцев когтистые наконечники, сдвинул пластину пояса. Слегка мерцающий силовой кокон окружил его, такой же прочный, как броня, но не стесняющий движений. Рядом с ложементом распахнулся сейф, Вальдес вытащил перчатки с излучателями и лазерными резаками на тыльной стороне, натянул их и оглядел свою команду. Стрелки, хоть не такие молодые, как он, были в полной боевой готовности: Птурс, разминаясь, поводил могучими плечами, Кро успел сменить протез на правой руке. Его новая конечность была порядком длиннее и кончалась устрашающими клешнями.

– Мы готовы, – сказал Вальдес. – Выпускай нас, «Ланселот».

– И о премиальных не забудь, – добавил Птурс.

Часть пола растаяла, и они рухнули в открывшуюся дыру, а затем – в корабль дроми. Тут был воздух, свет и даже тяготение – похоже, судно не лишилось ничего, кроме орудийных башен и защитного экрана. Запах, правда, стоял отвратительный, но к этому Вальдес был готов, помнил, что железы дроми, возбужденных боем, испускают те же флюиды, что тухлые яйца в куче навоза. Планировка тоже была ему знакомой, ибо на корабли врага он десантировался не впервые; эта камера, изогнутая подковой, являлась верхним выходным шлюзом, а пандус у дальней ее переборки вел на жилую палубу и к отсекам управления. В три прыжка он пересек шлюз, встал у пандуса, прячась за углом, и включил усилитель звука и киберпереводчик с дроми-лингвы.

– Это Патруль Данвейта. Вы нарушили границу Зоны влияния [5]и атаковали торговый караван. Два ваших корабля уничтожены. Бросьте оружие! Сдавайтесь!

Загрохотало так, что стены содрогнулись. В переводе ультиматум казался смесью рева, лязганья, рычания и скрежета, с каким сверло входит в стальную балку. Снизу пандуса, из коридора, вылетел палящий луч, и Вальдес, решив, что ему ответили вполне определенно, вытянул руку и стиснул кулак. Пара крохотных зернышек понеслась в коридор, они тут же распались, заливая все вокруг серебристым неярким сиянием, потом раздался чуть слышный хлопок – воздух заполнил образовавшуюся пустоту. Фризерные заряды вымораживали газ, жидкость и любую органику в радиусе пяти-шести метров, но действие их было кратким, и взрыв наступлению не мешал. Пропустив вперед Птурса и Кро, Вальдес скатился вслед за ними по пандусу. Ощущение ледяного холода заставило его ускорить шаги. Своды, пол и стены тут заиндевели, поперек коридора валялся застывший труп дроми: зеленоватая чешуйчатая кожа, короткие ноги-бревна, когтистые лапы, лягушачья пасть на безносом лице, выкаченные круглые глаза. Этногенез дроми был пока неясен для ксенологов; возможно, они произошли от земноводных или ящеров, но не таких, как на Земле, В любом случае их внешность взор не радовала.

Все трое побежали по центральному, довольно широкому проходу с рядом ответвлений, выпуская в каждую подозрительную щель фризерные гранаты. Морозная мгла клубилась за их спинами и оседала на пол, слышались хлопки воздуха, и эхо разносило грохот тяжелых башмаков. Навстречу метнулись три-четыре огненные струи, растеклись пятнами по силовым пузырям, и Птурс чертыхнулся – должно быть, его прижгло. Они ответили из излучателей и, перепрыгнув через пару мертвых тел, ввалились в просторный отсек, забитый, как показалось Вальдесу, зелеными фигурами в шлемах и пластиковых кирасах. Он выстрелил, разворотив противнику панцирь, и тут же сцепился с другим врагом, тянувшимся к горлу когтистой лапой.

Дроми был силен. Средний представитель этой расы был покрепче человека и обладал естественным оружием, когтями и клыками, однако с тренированным земным бойцом тягаться все-таки не мог – ни в быстроте, ни в хладнокровии, ни в знании приемов, какими одна разумная тварь делает другую трупом. Тем не менее с дроми всегда приходилось соблюдать осторожность – это были существа воинственные, мстительные и свирепые. В определенных случаях налет цивилизации сползал с них, как старая шкура с линяющей змеи, и контроль разума отключался, превращая их в настоящих берсерков. Памятуя об этом, Вальдес не медлил, а пустил в ход лазерный резак и чиркнул дроми по шее. Потом отбросил обезглавленное тело в сторону и огляделся.

Все было кончено. Девять зеленокожих мертвецов валялись в отсеке, кто с ранами в груди, кто с переломанной шеей или простреленной головой, а кто и вовсе без головы. Синевато-пурпурная кровь выплескивалась из жил слабыми толчками, душная вонь висела в воздухе, со стен, в тех местах, куда угодили заряды, сползали обгорелые клочья пластика. Вождь Светлая Вода с невозмутимым видом чистил свой протез, выжигая лазерным лезвием чужую плоть и кости. Птурс – его комбинезон был на плече обуглен – пинал дроми башмаком, не замечая, что тот уже мертв, и приговаривал: «Жаба ты поганая… ты у меня, падла, аммиаком мочиться будешь… я из тебя кишки выну и пхоту скормлю… только такую дрянь и пхот не станет жрать… »

– Успокойся, Степан, он уже дохлый, – сказал Вальдес. Птурса, в прошлом коммандера Степана Ракова, он звал по имени в исключительных случаях, дабы напомнить о дисциплине и привести в сознание. – Ну-ка, посчитаем: три в коридоре и девять тут… Все, что ли?

Кро поморщился, покрутил головой:

– Вонь, как у скунсов в норе… Возможно, не все, капитан, вдруг кто-то проник на транспорт.

– Сейчас пойдем и проверим, – сказал Вальдес, снимая перчатки. Он вытащил из кармана аптечку и протянул ее Птурсу: – Ты это… ожог обработай и что-нибудь бодрящее вколи.

– Бодрящее пить надо, а не вкалывать, – пробурчал Птурс, однако стряхнул с плеча обгорелые лохмотья и залил рану спреем. – Вернемся, завалимся в «Медный грош» или к папаше Туку и выпьем… выпьем чего покрепче, рому или ширьяка, чтобы стерилизовать желудок и запах этот поганый отбить. Знаете, братцы, году в двадцать первом или двадцать втором, когда мы с дроми у Понкичоги схлестнулись, лейтенант наш велел скафандры надеть. Так выбросили их потом! Такое, понимаешь, амбре, что…

Не слушая его воркотню, Вальдес направился к нижней шлюзовой. Тут, над широким проемом грузового люка, торчала, вытянув длинную жирафью шею, какая-то машинерия – видимо, мощный лазер, которым дроми прорезали корпус транспортного корабля. Транспорт был велик и, как все торговые суда лоона эо, имел форму цилиндра эллиптического сечения, к которому крепились четыре трубы поменьше, разгонные шахты контурных двигателей и восемь тороидальных гравитаторов [6]. Большую часть корабля занимали трюмы для особо ценных грузов (иногда там перевозили всякое экзотическое зверье), а в самой сердцевине находилась капсула экипажа, состоявшего обычно из сорока или пятидесяти сервов. Дроми пристыковались как раз над ней, словно оса-наездник, оседлавшая большую гусеницу. Пробитое ими отверстие выходило в трюм, где висели световые шары и громоздились контейнеры разнообразной формы. Трюм был просторен и глубок, и из него доносились негромкие звуки – потрескивание и шипенье.