Голем. Книга 2. Пленник реторты - Руслан Мельников Страница 3

— И что же у них внутри?

— О, там много всякого… — под магиерский капюшон все же пробрался лучик света. Стало видно, как по бледным губам Лебиуса скользнула улыбка. — Разного всякого… Взрывчатые смеси, мощь которых многократно превосходит силу пороховых зарядов. Горючие субстанции, способные плавить камень. Едкие растворы, в считаные мгновения прожигающие металл. Смертоносные дымы и газы, в коих задохнется любое живое существо. Этим снарядам надлежит разрываться в расположении врага, и уж их-то я под завязку набил самой губительной магической и алхимической начинкой. Содержимое гранатусов действует эффективно и беспощадно…

— А как долго оно действует?

— Недолго, ваша светлость. Пару-тройку минут — не больше. Но больше и не нужно. Больше никому не выдержать. Гранатусы предназначены для того, чтобы сломить сопротивление противника, но они не должны навредить вашим воинам и вашим големам, идущим в атаку. Принцип таков: смерть быстро собирает жатву, а после — рассеивается бесследно. И поле боя остается за вами. Чистое и совершенно безопасное.

— Хорошая задумка, — похвалил Альфред. — Однако хватит болтать. Займемся делом. Где твои мишени, колдун?

— Первая во-о-он там, — широкий рукав магиера указал куда-то за стену. — Видите повозку?

Альфред прищурился, всматриваясь вдаль.

— Возьмите это, ваша светлость, — Лебиус медленно, демонстративно медленно — чтобы не нервировать понапрасну стражей, стоявших за спиной, — извлек из-под складок просторного балахона небольшую жестяную тубу и протянул ее маркграфу. — Будет лучше видно.

Альфред недоуменно повертел в руках продолговатый цилиндрический предмет.

— Что это?

— Смотровая трубка.

— Опять твои колдовские штучки? В этой жестянке заперт чей-то глаз?

— Всего лишь стекло, — ответил Лебиус. — Особым образом изогнутое и обработанное. Ну и еще — небольшой магический кристаллик, усиливающий свойства линз. Трубка приближает то, что трудно увидеть издали. Смотреть нужно сюда, вот в это окошко…

Альфред поднес трубку к глазам, как было показано. И…

Надо же! Мир словно скакнул ему навстречу. Все, что допрежь располагалось почти у горизонта, вдруг оказалось рядом: чудилось, руку протяни — и потрогать можно.

Маркграф отнял трубку от лица. Морок кончился. Окружающий мир стал прежним. Да уж, чудеса… Альфред снова взглянул в круглое, чуть выпуклое поблескивающее окошко магиерского инструмента. И вновь маленький глазок смотровой трубки обратился в целый мир, где далекое становится близким, а близкое надвигается вплотную.

«Полезная игрушка, — решил Альфред. — Пожалуй, стоит оставить у себя».

— Это вам, ваша светлость, — Лебиус верно угадал ход его мыслей. — Подарок…

— Угу, — удовлетворенно буркнул маркграф, разглядывая окрестности. — Но все же… мишень-то твоя где?

— Извольте посмотреть чуть правее, — посоветовал Лебиус. Мягким осторожным касанием отклонил трубку в сторону. — Еще чуть-чуть. Теперь видите? Там, на дальнем склоне, где куча камней?

Да, теперь Альфред увидел. Опустил магиерский инструмент, проморгался. Посмотрел снова. Со смотровой трубкой. И без.

Разглядеть невооруженным глазом небольшую грязную повозку, поставленную среди огромных серых валунов, было затруднительно. А уж попасть в нее…

— Ты хочешь сказать, что сможешь достать отсюда эту телегу? — недоверчиво шевельнул бровями Альфред.

— С вашего позволения… — качнулся темный капюшон.

— Я позволяю. Действуй, колдун.

Маркграф отошел в сторону, держа наготове смотровую трубку. Лебиус несколько секунд повозился у лафета, наводя орудие на цель. Затем тонким металлическим штырем проткнул через затравочное отверстие уже уложенный в камору «огнестрельный» мешочек с зарядом. Сверху — горкой — насыпал мелко истолченного пороха. В углях жаровни поджег пальник. Поднес дымящийся фитиль к пушке…

Бухнуло.

Коротко дернувшийся в пружинистом ложе ствол выплюнул огонь и дым. Облачко, поднявшееся над крепостью, правда, вышло каким-то жидковатым. Да и звук выстрела был не так уж, чтоб очень громким. По сравнению с привычным-то оглушительным бомбардным грохотом!

Однако повозка-мишень вдруг подскочила, будто сама собой. Перевернулась, переломленная надвое. Полетели доски с разбитых бортов. Колесо, сорванное с задней оси, покатилось вниз по склону вслед за весело скачущим темным дымящимся шариком.

Вот это выстрел! Вот это меткость!

Когда потрясенный Альфред Оберландский наконец отнял от глаза магиерскую трубку, орудие вновь было готово к стрельбе.

— Ваша светлость, соизвольте обратить свой взор левее, — попросил Лебиус. — Нет, еще левее и еще дальше.

Еще левее и еще дальше — значительно дальше разбитой повозки — располагалась небольшая группка пленников из замковых темниц. Полдюжины человек, скованных цепью, оба конца которой были намертво вмурованы в скальные обломки. В магиерскую трубку хорошо просматривались нашейные и наручные кандалы, грязные лохмотья, изможденные лица. Пленники, которым тоже надлежало стать мишенью, волновались и вертели головами, бросая испуганные взгляды то на замок, то на разбитую повозку. Кто-то что-то кричал, кто-то махал руками. Кто-то плакал: через чудесную смотровую трубку Альфред отчетливо различал влагу на впалых щеках.

— Теперь гранатус, ваша светлость! — словно сообщая о смене блюд на пиршественном столе, объявил Лебиус. — Огненный гранатус…

Тщательно наведя длинноствольного «змея» на новую цель, магиер пообещал:

— Это будет красиво. Очень красиво… Хотите попробовать сами?

Поколебавшись секунду, Альфред кивнул. Встал у орудия. С горящим пальником в одной руке, со смотровой трубкой — в другой.

Да — было. Да — красиво. Да — очень. Колдун не обманул. Далекий беззвучный разрыв расцвел ярким кровавым бутоном над шестью маленькими, разом павшими наземь человеческими фигурками. А после — огненные лепестки опустились вниз, накрыв собой неподвижные валуны и корчащихся меж ними людей. Дым, поднявшийся к небу, был непроглядно черным, но пламя, объявшее камни, казалось удивительно чистым.

Прильнув к глазку магиерской трубки, Альфред Оберландский наблюдал, как обращается в пепел и уголья человеческая плоть, как раскалывается от жара скальная порода, как плавятся толстые цепные звенья.

Огонь бушевал лишь пару минут. Затем сник, опал, сошел на нет. Черное дымное облако порвало и унесло ветром.

— Желаете продолжить или прикажете перейти к демонстрации ручных бомбард? — раздался над ухом маркграфа скрипучий вкрадчивый голос.

— Что? — Альфред не без труда оторвался от смотровой чудо-трубки. Некоторое время потребовалось на то, чтобы привести в порядок мысли и успокоить чувства. — К чему перейти?