Бухта надежды. Первый шторм - Галина Громова Страница 3

Завгар принял. Выполняю.

двести два – все в порядке

Я Паштет, - прозвучал в эфире голос Пашки Иванова. – Замечена неподвижно стоящая группа школьников.

Я Миха – подтверждаю. Наблюдаю кровь, у некоторых рваные раны лица и рук.

Митя – второй группе: давайте через дорогу к школе.

Не успел капитан отдать приказ, как от 'Лидера' с его черно-желтой вывеской рванули через дорогу две коренастые фигуры – Панаса и Шила. Грек в это время усиленно крутил стволом по сторонам, а тут и Чучукин подогнал автобус, рыча движком на всю округу, как раненый мамонт в брачный период.

Со стороны школьного забора, возле которого как раз оказались Миха с Пашкой прозвучали выстрелы.

Паштет: минус два… Мля, мужики, это же дети!

Я – Миха. Подхожу поближе. Нужно осмотреться.

Аккуратней там! – посоветовал Дмитрий, крепче перехватывая автомат.

Я Панас – захожу вместе с Шилом и Михой.

Через какое-то время эфир заполнил отборный мат, исходящий из глоток бойцов штурмовой группы, вперемешку со звуками автоматной стрельбы.

Докладывайте! – рявкнул Митрофанов, даже забыв представиться.

На нас напали. Повторяю – напали.

Кто?

Паштет на связи. Нападавшие – школьники. Дохлые. Совсем дохлые – даже проверять не надо. Их много.

Как обстановка? Удерживать можете?

Пытаемся. Прут со всех сторон.

Идем на подмогу! Грек, Чук, Семен, Лось, бегом арш! – рявкнул Митрофанов, на бегу снимая 'калаш' с предохранителя и передергивая затвор, чтобы в любой момент можно было открыть огонь по противнику. По новому виду противника.

Грохоча тяжелыми армейскими ботинками по серому покрытию потрескавшегося асфальта, мужчины буквально влетели в распахнутые ворота школьного двора, где сразу же был виден весь происходящий ужас. Посреди двора – как раз на том месте, где обычно проводились праздничные линейки – заняв круговую оборону, стояли парни. Мишка с Паштетом заняли левый сектор обзора, Шило – правый, Панас же подстраховывал тылы, но как только заметил подмогу, тут же переключился на правый сектор.

А детишки перли и перли! Кто выходил качающейся походкой из огромных дверей храма знаний, кто вываливался, хромая из-за угла школы. Дмитрий мог поклясться, что и в окнах прижимаются к стеклам своими бледными лицами мертвые ученики.

Рассуждать о природе этого явления было некогда, автоматный треск и ветвистая армейская ругань заглушили все мысли. Думать будем потом. Сейчас другая задача.

На школьном крыльце появилась девочка в ярко-розовом свитере, щедро залитым кровью, кровь была и на ее лице, и на руках. Девочка на какое-то мгновение остановилась, будто оценивая обстановку и довольно шустро, по сравнению с остальными учениками, бросилась на беркутовцев. Пуля настигла ее практически за пару метров до опустившегося на одно колено Семена, тщедушное неживое тельце дернулось и по спиралевидной траектории упало на пол.

Сколько таких худеньких, невысоких детских тел скопилось на этом дворе, сказать сейчас было сложно – никто их не считал. За спиной, со стороны улицы послышался какой-то крик. Дмитрий обернулся глянуть, кто же там волает так, что его слышно даже сквозь весь этот грохот. Крикуном оказался какой-то мужик, оказавшийся рядом по стечению обстоятельств. При виде того, как отряд ‘Беркута' расстреливает школьников, он не бросился уносить поскорее ноги, как это бы сделало девяносто процентов населения, а попытался урезонить вояк, давя на их совесть. Лось, контролировавший тылы и Чучукин, высунувшийся из кабины, пытались втолковать через чур деятельному гражданину, что все не так, как кажется на первый взгляд и что ему лучше уносить отсюда ноги, но дядька не поддавался. Шаря в кармане в поиске мобилки, мужик побежал прямо по направлению группы, крича на бегу, чтобы дети убегали и прятались, пока один из умерших детишек не вцепился в удивленное при виде белесых глаз и мертвенно-бледной кожи лицо мужика. Дядька захрипел, пытаясь оттолкнуть от себя странного бледного высокого пацана-старшеклассника, но тот мертвой хваткой вцепился в плечи прохожего и смачно впивался тому в щеку. Боль была нестерпимой, что-то горячее, наверное, кровь – мелькнуло в сознании, стекало по шее и затекало за воротник дешевой куртки, оставляя липкий след и неприятные ощущения.

Наконец, мужику удалось вырваться из смертельных объятий. Зажав изгрызенную щеку рукой, дядька со всех ног дернул вон из этого ада, вспоминая, что здесь неподалеку поликлиника, куда и направился.

Вот придурок! – коротко бросил Дмитрий.

Ага. И не жилец… Может, пристрелить его стоило? – поинтересовался Пашка.

Вот откинется – тогда и пристрелим, а пока он жив – он гражданин этой страны, которых мы поклялись защищать. – Пафосно ответил Дмитрий.

Поток детишек с каждой минутой уменьшался, но вот со стороны улицы от Завгара поступали доклады о медленно приближающихся покачивающихся фигурах. Значит, такое творится не только в школе.

Митя, что это за муйня?! – тяжело дыша, спросил Шило, сменяя рожок автомата и переводя взгляд на напряженное лицо командира. – Это же дети… Мы сейчас туеву хучу детишек положили…

Ага, дети! Как же… Ты видел, как тот ребенок мужику в лицо вцепился… Нет, права была Пашкина подружка – зомбаки они. Глядите, - Панас подошел к ближайшему трупику, чье тело попавшие пули практически превратило в фарш, но то, что когда-то было ребенком, с перебитыми ногами все равно пытался ползти в сторону людей. – Ты видел когда-нибудь чтобы после таких ран выживали?

Ну, может, он на адреналине… - все равно упрямо гнул свое Шило.

Ни фига себе! На адреналине! – подключился к разговору Чук. – Да тут конская доза должна быть...

Уймитесь! – коротко бросил Дмитрий и выстрелил в голову мальчишке, который сразу же затих. – Давайте все разговоры потом. А сейчас у нас есть дело…

Дим, а как мы дочку-то шефа найдем? Мы ее и в глаза-то не видели… - задал резонный вопрос Паштет.

Точно! – Матвеев извлек из нагрудного кармана небольшой фотоснимок, где шеф держал на руках пухленькую девчушку с задорными каштановыми косичками. – Изучите… Заодно нужно проверить этих, что на улице – мало ли…

Парни по очереди просмотрели фотографию, запоминая черты лица девчушки, а потом разбрелись по небольшому двору, всматриваясь в лица упокоенных школьников. Кто-то не выдержал и проблевался – Дмитрий определил его как Чука, судя по виднеющейся из-под 'гондонки' рыжеватой шевелюры.

Ну что? Есть результаты?

Парни только развели руками и отрицательно покачали головой.

Предстояла зачистка здания. Ничего для них нового или сверхъестественного, тем более учитывая типичность планировок зданий школ – все как везде – буква П, где с одной стороны столовка и спортзал, а со второй – крыло начальной школы.