Мародер - Беркем аль Атоми Страница 3

…Ну че, сами решили, а могли бы мимо пройти, даже мысли бы не было стрелять по вам, уроды. Сашка жаль, конечно, но нынче сами знаете — каждый самсусам… Примерно с такими мыслями Ахмет срезал из волыны первого хаслинского в самопальном маскхалате. Его крутануло, кровь из разорванной шеи дымным веером плюхнула на стену, вдоль которой он только что крался… Так, один АК, плюс патронов с полста, теперь главное — не дать вытащить. Достать номера второго сразу он даже не надеялся, но тот не бросился за ближайший угол, а подбежал к дрыгавшемуся номеру первому, и сразу же поймал еще одну короткую очередь. Ахмета тут же засекли, ударили из пяти-шести стволов. Конечно же зря — пока хаслинские рвали толь в крайнем проеме, он уже метнулся на две комнаты правее… Только бы полезли в дом напротив — он так хорошо стоит, из него меня гранатой достать не вопрос, давайте, снизу же так трудно стрелять, — шептал Ахмет кровожадную мантру, цепляя машинку. Но у них, похоже, либо был в команде кто-то местный — либо просто опытный гад, в дом они не пошли… Жаль, разок нажать — и общий привет. Ну вы хотя бы мимо торца пройдите, к стеночке поближе… Блин, пошли! Идут ма-а-аленькие, идут мои хоро-о-ошие… Так, молодцы… Еще давай, вон под то окошко — он почти любил их в те секунды, последние секунды их жизни — вот, еще деху, вот… Есть. Под пальцем туго хрустнула кнопка кэпеэмки, [11]и улица содрогнулась. Сквозь звон в ушах с улицы доносился вой, быстро оборванный одиночным — добили своего… Ну, я и не рассчитывал, что всех. Минимум один попал — теперь вас пятеро самое большее. Если не успокоились, сейчас попробуют обойти. Давайте, через мой двор хоть заобходитесь — только маловато вас, быстро кончитесь. Ахмет подождал — ничего; тихонько высунул перископ — не, точно кто-то местный у них есть — четверо везучих тащили пятого, уже метрах в ста. Шестой наполовину торчал из груды бетона — в одной окровавленной тельняшке: ни полушубка, ни волыны… Хрен че оставят, гады. Ишь, быстро суки бегают. Стрелять вдогон не стал — смысла уже не было. Оставалось мухой смотаться, забрать у первых двух волыны с патронами, пока пыль не села и умников не набежало на халяву. Так закончился Эпизод 1 Хаслинских войн, с прибылью в полушубок, два поебаных акээса и полторы сотни пятерки. Хаслинские тогда ушли, почти все ушли, со всем хабаром. С тех пор приходят каждую зиму, как лед станет — так и лезут, огребаются страшно — но один хрен; жрать-то у них окромя чебака нечего. К Ахмету вот только ближе пятисот не подходят — или думают, что здесь целая толпа сидит, или кто из тогда ушедших до вождя дослужился, помнит, сучара, как тридцатовские за десять секунд отделение ополовинили. Закончив с утесами, пошел проверять погребок. Это наглухо заложенная комната на третьем, с замаскированным проломом в потолке. Служит арсеналом для работы на боевом, четвертом.

А сейчас ко мне подойти будет большой ошибкой, это тогда у меня было всего ничего — волына почти без патронов, да мины. Зато теперь я парень небедный, — ухмыльнулся Ахмет, подсвечивая фонариком свои богатства, свисающие на веревках в погребок. Все в порядке, сухо и чисто. Фанеру на место, сверху — расстрелянную дверь — все, можно запирать и сваливать.

Серый давно закончил, сидит расслабляется.

— Все дырки залечил? Не проверять?

— Да проверяй. И лопату с лоханкой проверь, а то вдруг я их спиздил. Блин, призаебся я че-то.

— Смотри, проверю.

Не сомневаясь в его работе, Ахмет обошел-таки весь дымоход… Буагильберы были суровы и недоверчивы — исторический блин опыт, надо тянуться.

Спустились. Кябир их транзит через свою территорию проигнорировал.

Баба позвала ужинать. Серому тоже втихушку сунула кусок, Ахмет видел — уходил, все сверток нюхал. Ужинают они в кухне. Самое защищенное помещение в доме, а не давит почему-то, из-за печки, наверное. Сегодня пирог с чебаком, да чай — Ахмету нравится, претензиями по жрачке он и Тогда не сильно отличался. За ужином баба начинает нудеть о базаре, хоть вроде и водил недавно. Согласился, подумал — …жалко, Серый ушел, предупредить не успел — теперь тащись к нему на почту с утра пораньше.

— А Сережку я уже предупредила. — Она такая, то ли мысли читает, то ли знает уже все мужнины движения заранее.

— Смотри, доумничаешься. Предупредила она. Сколько раз было сказано — не лезь вперед меня. Ну хоть спрашивай, а то напланировала не спросимши — а вдруг я завтра собрался куда?

— Ну да — собрался. Ты собираешься по два дня, весь издергаешь — где то, где это. Собрался он. Валяешься целыми днями, хоть бы в коридоре прибрал, сколько можно просить — все ноги посшибала об твои железки, вот сейчас поужинаем — убери прям сразу, хорошо?

— Тебе что опять на базаре понадобилось, лучше скажи.

Со двора доносится грохот арматурины по кузову газельки. Хозяин сорвался к себе, глянул в перископчик:

— Че надо?

— Войти можно? Это я, Дима. Мне товар взять! — это один из арендаторов, Дима. На базаре торгует, товар хранит у Ахмета во втором подъезде. Арендаторы — основа его благосостояния, поэтому с ними построже надо. Для них Ахмет генерирует имидж тупого, жадного и свирепого деревенского парня — очень удобно вести дела. Они, кстати, считают его не местным, а попавшим в Тридцатку уже после Того, Как Началось, этаким ушлым башкиром из окрестных деревень.

— Э, Дима, ты пришел? Здравствуй, проходи, делай свой дела. Ты этот месац аренда когда отдавать сабраешса? Не как тот месац? — интеллигента Диму здорово взъебывают такие шуточки тупого татарина.

— Ахмет, я же всегда вовремя, ты же меня знаешь. Ну, один день задержал, тогда из Вениково даже ты сам бы не прошел.

— Смотри-ка, сучонок льстить пытается, — мысленно ухмыльнулся Ахмет.

— Задержал! А если бы я дагаврылся за твои пятерки на тот день! Смотри, этат месац плати вовремя! А то следущий раз придешь, я клемма не сброшу! Шутка, Дима, не бойся! Ахмет свой базар атвечает! — и довольно верно воспроизвел утробный гогот довольного своим остроумием азиата, немного напугавшего глупого урыса. Дима уже прошел над минами, и клемма вернулась на место.

— Кричи как закончишь. Ты берешь, кладешь?

— Да я только возьму.

— Смотри, класть будешь — мне все покажи. Чтоб никакой там тол-шмол, понял, да?

— Конечно, Ахмет, не беспокойся.

Дима скрылся во втором. Там у Ахмета четыре квартиры под сдачу подготовлены, пятерка в день за комнату, замок свой приноси. От базара далековато, зато скромная цена — и репутация сидящего с Самого Начала. Дом ни разу не брали, поэтому торговцы охотно хранят здесь свое барахло. Ничего, хорошее дело, когда все комнаты сданы — почти полрожка пятерки в день. Жить можно, хозяин даже по псам да крысам себе стрелять позволяет. Вернулся на кухню, чай остыл уже, баба посуду моет. Сел к печке, хорошо так. До чего огонь сразу успокаивает, смотришь на него — в голове сразу пусто и хорошо… Только набил трубку — опять Дима орет.