Бросок Саламандры - Алекс Орлов Страница 3

Эдди выругался и, присев возле стены, стал осторожно моргать, стараясь восстановить зрение. Сегодняшний день был явно не самым удачным.

Вспомнив, что напротив входа в галерею есть небольшой фонтанчик, Эдди почти на ошупь поднялся по ступеням и, добравшись до воды, стал промывать глаза.

Вскоре все уже было в порядке, не считая небольшого остаточного жжения в глазах. Что это было? Песок с колеса машины? Но вся улица вылизана дочиста.

Так и не поняв, что с ним произошло, Кларк пошел домой, а спустя час он уже лежал в своей постели.

Засыпал Эдди с приятной мыслью, что оставалось еще целых два выходных дня, выделенных компанией тем сотрудникам, кто отличился при регистрации.

Непонятно почему, но в выходные дни Кларк не мог долго валяться в постели, и в семь сорок он уже жарил себе яичницу. По кухне распространялись вкусные запахи, среди которых особенно выделялся аромат крепкого кофе.

Утро было солнечное, теплое и радостное.

Через открытое окно, с противоположного конца улицы, доносилось коровье мычание. И это были не галлюцинации, а самые настоящие коровы.

На крыше тридцатиэтажного здания, принадлежавшего радиотехнической корпорации «Ришар-Электро», выходили на подросшую за ночь травку буренки мистера Левандера.

Это от его милостей на столе Эдди Кларка никогда не переводились свежие сливки, еще не тронутые излучением стерилизаторов. Мистер Левандер не только поставлял Эдди свежие продукты, но и позволял подниматься на тридцатый этаж, чтобы посмотреть, как пасутся его коровы.

Это был знак высокого доверия, поскольку, как утверждал Левандер, от посторонних взглядов у его коровок пропадало молоко.

Покончив с завтраком, Эдди задумался. Ему предстояло решить, чем сегодня заняться. Марго предупредила, что до конца недели должна разобраться с отчетностью в своем антикварном магазинчике, а Джерри как пить дать будет отсыпаться поле бурной ночи.

Можно было, конечно, воспользоваться случаем и съездить в свой домик на побережье. Эдди делал в нем небольшой ремонт, и оставалось покрасить пару дверей и стену.

На секунду представив себя в заляпанной рубашке и с пульверизатором в руках, Эдди решительно покачал головой. Заниматься сегодня ремонтом ему совершенно не хотелось. К тому же куда приятнее работать на глазах у Марго, лишний раз доказывая ей, что ты настоящий мужик и руки у тебя растут откуда надо. А что толку геройствовать, если тебя никто не видит?

Зазвонил телефон. Кларк снял трубку и очень удивился, услышав голос Джерри:

– Привет старик, я тебя не разбудил?..

– Нет, я уже давно встал и даже позавтракал.

– Тогда, может, рванем на острова? Там сегодня в обед гонки в классе "А", а потом пивко на воздухе возле ресторанчика «Барбекю». Знаешь такой?..

– Знаю, – сказал Эдди. – Только это для тебя не слишком тяжело после ночи любви?..

– Никакой ночи любви не было, – признался Райли и вздохнул.

– Как это не было?! – удивился Кларк. – Ты что, опять напился?

– Да какое там напился. Я как из бара вышел, так даже в рот не брал. Сразу посадил ее в такси и повез к себе.

Дальше все чинно, охлажденное шампанское, немного стихов...

– Ты читал ей свои стихи?!

– Совсем немного, Эдди, только поэму... – И она это выдержала?

– Что значит «выдержала», Эдди? – возмутился Райли. – Отрывки этой поэмы, между прочим, напечатали в «Литературном вестнике»...

– Ну ладно, что было дальше?

– Потом я начал ее раздевать, и, уже когда собирался приступать, зазвонила трубка в ее сумочке. Ты бы видел, Эдди, как эта королева во всей своей красе достала телефон и сказала «алло».

– Это звонил ее муж? – попытался угадать Кларк.

– Нет, кто-то из родственников. Я не понял, кто именно. Она сказала: «Извини, я должна уходить. Заболела моя мама».

– И все?

– Нет, сказала, что позвонит.

– Так-так, – задумчиво произнес Кларк. Ему с самого начала не верилось, что у Джерри с этой красоткой что-то получится. Она просто играла с ним. – Ну ладно, старик, тогда встречаемся через два часа на площади. Хорошо?

– Хорошо, Эдди, – согласился Райли, и помолчав спросил: – Эдди, а можно задать тебе личный вопрос?

– В пятнадцатый раз – почему я ушел со службы?

– Нет, я хотел спросить – у вас с Марго серьезно?

– Думаю, что да.

– Счастливые вы. А у меня все как-то не ладится.

– Еще наладится, Джерри. Вот стукнет сороковник, и все пойдет как по маслу. У меня раньше тоже не вязалось – поверь.

– Правда?

– Правда, – соврал Кларк, чтобы успокоить приятеля.

– Ну ладно. – По голосу Джерри чувствовалось, что ему немного полегчало.

Поговорив с Райди, Кларк положил трубку и пошел бриться. Остановившись перед зеркалом, он оттянул веки и внимательно изучил свои глаза. Они выглядели все еще красноватыми.

Энди решил осмотреть платок, которым вытирал глаза, и полез в корзину для белья.

– Так-так, – произнес он, заметив на платке красно-коричневые крупинки. Это означало, что вчера вечером ему запорошило глаза кирпичной крошкой. Возможно, кирпич в стене просто разрушился – иного объяснения Кларк не находил. Он бросил платок обратно в грязное белье и приступил к бритью, решив не забивать голову разными пустяками.

Побрившись, Эдди наскоро оделся и собрал сумку, не забыв положить в нее плавки. На островах, куда собирался он с Джерри, были отличные пляжи, и следовало воспользоваться случаем и немного позагорать.

Хорошее настроение снова вернулось к Кларку, и он почти вприпрыжку добежал до лифта и в последний момент проскочил между закрывающимися дверями.

Кроме него в кабине оказалась только одна пассажирка, сухая старуха с тяжелым недоверчивым взглядом.

– Ну вот, – недовольно пробурчала она, ни к кому не обращаясь.

– Как поживаете, мадам? Как ваши внуки? – приветливо спросил Эдди.

– Какие внуки? У меня собаки, а не внуки...

– Не стоит огорчаться, они еще исправятся – дети всегда шалят, – по-своему истолковал слова старухи Эдди, однако та его не слушала и продолжала:

– Четыре большие собаки и еще пять кошек... И еще две...

Наконец лифт остановился на первом этаже, и Эдди первым вышел в вестибюль.

– Доброе утро, Бодмер! – поздоровался он с консьержем.

– Доброе утро, мистер Кларк!... На службу?

– Нет, у меня еще два дня в запасе, – похвалился Эдди, ощущая свое превосходство над каждым, кто вынужден ждать конца рабочего дня.