Темные врата - Антон Грановский Страница 3

Советник Кудеяр сбросил, наконец, оцепенение, выхватил из-за пояса плеть и ошпарил одного из разбойников по физиономии. Потом схватил его за космы, швырнул на землю и принялся хлестать плеткой по голове и плечам. И забил бы насмерть, не перехвати Глеб его руку.

– Хватит, – спокойно сказал Глеб. – Будет с него.

Советник Кудеяр остановился, тяжело дыша и обливаясь потом. Русая чистая и ухоженная борода его растрепалась. Красивое лицо с голубыми глазами раскраснелось.

Глеб легонько оттолкнул Кудеяра к стене и внимательно его оглядел. Одет советник княгини был роскошно. На голове – шапка с опушкой из черно-бурой лисицы и жемчужной канителью на тулье. Парчовый кафтан с бархатными вставками подпоясан алым кушаком с кручеными кистями, а на концах кистей – искрящиеся яхонты.

– Отличный прикид, – похвалил Глеб. – На выставке безмозглых павлинов ты бы занял первое место. Ты, должно быть, совсем рехнулся, если пришел сюда в такой одежде?

Кудеяр вытер потный лоб рукавом, сунул плеть за пояс и, натянуто улыбнувшись, ответил:

– Я тебя искал, Первоход. Все кружечные дома в городе обошел.

– Вот как? – Глеб снова окинул взглядом роскошную одежду Кудеяра. – Удивляюсь, как ты еще жив.

– При мне была охрана. Но я отправил охоронцев прочь, когда решил вернуться домой.

– Чего ж не вернулся?

– Вспомнил, что в этом кабаке я еще не был. Вот и пришел.

Глеб насмешливо прищурился:

– Видать, сильно я тебе понадобился, коли на такой риск заради меня пошел. Но вот я пред тобой. Говори, чего нужно?

Кудеяр пригладил красивой ладонью русую бороду, отчего перстни на его пальцах заискрились, лукаво прищурился и проговорил:

– Я видел, ты шел в кружечную избу.

– И что?

– Хочу тебя угостить. Надеюсь, ты не откажешь мне в этой любезности.

Десять минут спустя Глеб и Кудеяр сидели за стойкой кружала, пили пиво и заедали его холодной бараниной. Съели по куску, выпили по нескольку глотков, после чего Кудеяр приступил к разговору.

– Есть у меня к тебе, Первоход, дело, – сказал он, внимательно и настороженно глядя на Глеба. – Дело очень важное. Такое, что важнее, пожалуй, и не сыщешь.

– Правда? И что за дело?

– Видишь ли… – Кудеяр на секунду замолчал, подбирая нужные слова, потом покосился на целовальника, натирающего рушником стаканы, и сказал: – Давай-ка переберемся за стол. Разговор у нас будет важный.

– Что ж, давай.

Они взяли со стойки кружки и тарелки и перебрались за стол. Дождавшись, пока Глеб снова отхлебнет из своей кружки, Кудеяр слегка подался вперед и, понизив голос, проговорил:

– Меня послала к тебе княгиня Наталья.

Глеб пару мгновений молча смотрел Кудеяру в лицо, затем отвел взгляд, достал из кармана коробку с бутовыми сигаретами, вытряхнул одну и сунул в губы.

– И что ей от меня понадобилось? – хмуро спросил он.

Кудеяр огляделся, чтобы удостовериться, что их разговор не коснется чужого слуха. Затем сказал:

– В княжестве нашем неспокойно, Первоход. С тех пор как открылось, что князь Егра мертв, все в княжестве разладилось. Бразды правления выскользнули из рук Натальи. Дружинники беспредельничают, вотчинники противятся приказам. Бояре с купцами спелись и вместе на бурой пыли наживаются. Мало им холопов, так повадились лесной люд отлавливать и к делу своему пакостному привлекать. Всяк тянет одеяло на себя, и долго так продолжаться не может.

Кудеяр перевел дух, отхлебнул холодного пива и снова взглянул на Глеба своими голубыми чистыми глазами.

– В соседних княжествах прознали про наш разлад и сбирают войско, – сказал он, понизив голос почти до шепота. – Будут земли наши воевать.

Глеб, загнав сигарету в угол хмурого рта, молчал. Чем больше говорил Кудеяр, тем мрачнее делалось его лицо. Советник тяжело вздохнул и добавил:

– Еще немного – и от княжества нашего не останется камня на камне.

Глеб затянулся сигаретой, выдохнул густое облако дыма, посмотрел сквозь него на советника и четким, сухим голосом заявил:

– Кудеяр, мне нет дела до вашего княжества. И мне нет дела до княгини. Я приехал сюда всего на пару дней, проведать друзей. И уже завтра укачу отсюда прочь.

Советник чуть склонил набок свою красивую голову и спокойно и незлобливо посмотрел на Глеба.

– Княгиня знала, что ты так ответишь, Первоход. Она сказала, что заслужила твою нелюбовь и что ты волен говорить о ней все, что тебе вздумается. Но дело сейчас не в княгине.

– Вот как? – Глеб прищурился сквозь дымовую завесу. – Тогда в ком?

– Наталья помнит, как ты рассказывал ей о стране, из которой прибыл. Она хочет, чтобы ты помог ей устроить в Хлынском княжестве такую же благолепную жизнь.

Лицо Глеба слегка вытянулось от удивления. Затем он насмешливо прознес:

– Забавно. А она меня ни с кем не путает? Я простой огородник, и если устраиваю благолепную жизнь, то не людям, а клубнике с морковью.

Кудеяр слегка качнул белокурой головой, как бы отметая все доводы Глеба, и проговорил твердым, настойчивым голосом:

– Ты умен, смел и дерзок, Первоход. Бояре знают, на что ты способен, и не посмеют тебе перечить. Ежели согласишься помочь, княгиня Наталья сделает тебя своим первым советником и будет во всем тебя слушаться.

Кудеяр замолчал, ожидая ответа, но Глеб с ответом не спешил. Княжество и впрямь катилось в тартарары. Глеб понял это, пробыв в Хлыни всего два дня. На улицах тати вершили беспредел. Не уступали им в этом и вольнонаемные охоронцы. Да и княжьи дружинники с каждым днем становились все лютее. Алчность побеждала долг, и дружинники думали не о служении княжеству, а о звонкой монете и собственных кошелях.

Купцы вели между собой настоящую войну за делянки, на которых добывалась бурая пыль. Бояре тайно им помогали, улыбаясь друг другу в лицо и воюя друг с другом за спинами.

Благодаря всеобщему раздраю степняки нагло, посреди белого дня, набегали на деревни и села, мужчин и детей убивали, а женщин насиловали и уводили в полон. Те, кто уцелел, бежали из сожженных сел и пополняли полчища тощих, вечно голодных бродяг. Умерших с голоду уже не бросали в овраг на съедение бродячим псам, а вывозили к меже и оставляли там на растерзание оборотням, упырям и волколакам. Счет потерям никто не вел.

Н-да… Неладно было в Хлынском княжестве, весьма неладно. Однако вмешиваться во все это Глеб не собирался. Куда одному человеку справиться со всеобщим беспределом? Пусть даже в руке у этого человека есть ружье, а на боку – обоюдоострый меч.

Глеб неторопливо стряхнул пепел в пустую плошку, снова глубоко затянулся, скосив глаза на раскаленный кончик сигареты, затем выпустил облако дыма и медленно проговорил: