Клуб "Темные времена" - Элисон Гудман Страница 3

– Мне ничего не понравилось, – ответила девушка. – Наряды в этом сезоне уж больно вычурные. – Она сморщилась и только потом вспомнила о своем обещании больше никогда так не делать.

Хелен всегда знала, что нос – не самая красивая ее черта. Слишком длинный, слишком узкий. Позже пришло болезненное осознание того, что все в ней длиннее и у же, чем следует. Мало того что Хелен обладала ростом выше среднего, она еще и была худа, как пугало, – так говорил ее старший брат, Эндрю. Хоть подруги и убеждали девушку в том, что она божественно стройна, зеркало у нее было, и Хелен понимала, что она – Длинная Мег [6] по сравнению с другими, да и сморщенный нос не добавляет ей очарования.

Тетушка Леонора сняла вторую перчатку:

– Дай тебе волю, и ты нарядишься, как квакер [7].

Хелен показала ей разворот с возмутившей ее иллюстрацией:

– Сами посмотрите, на одном лифе уже двадцать пять расшитых галунами застежек! Я не хочу спугнуть лошадь своим платьем. Разве я многого прошу?

Тетушка издала громкий, присущий только ей смешок, за который друзья прозвали ее леди Смех, а враги – леди Иа, считая, что он напоминает крик осла.

– В другом сезоне, моя дорогая. В этом один военный вздор.

– Бонапарт за многое должен перед нами ответить. Сначала Европа, теперь наша мода. – Хелен закрыла журнал и положила его обратно к себе на колени.

– Тебе и правда достался угрюмый юмор матери. – Тетушка Леонора приподняла подбородок, чтобы Мэрфитт расстегнула пуговицы на ротонде. – Царствие ей небесное.

Хелен опустила взгляд, изображая повышенный интерес к обложке журнала. Она считала, что на редкие замечания о матери лучше не отвечать, особенно если они касаются их общих черт. Девушка знала, что это не комплименты.

– Обещай, что в «Олмаке» [8] ты воздержишься от столь недостойных острот.

– Никаких острот, – покорно согласилась Хелен, но все-таки не удержалась и добавила: – Может, мне следует молчать до самой свадьбы?

Тетушка мягко хмыкнула:

– Это бы точно пошло на пользу моим нервам. – Она вытянула вперед руки, и горничная ловко высвободила ее из алой накидки. – Нет, моя дорогая, пожалуйста, не молчи. Это ничем не лучше дурного разговора. Обещай, что заготовишь вежливую речь для своих партнеров по танцу. И постарайся не углубляться в политику в своих колкостях. Девушке твоего возраста не полагается быть настолько осведомленной. – Тетушка опустилась на диван рядом с Хелен.

– Это все, миледи? – спросила Мэрфитт.

– Да, благодарю.

Мэрфитт сделала реверанс и закрыла за собой двери, удалившись из комнаты. Лицо тетушки Леоноры тут же обвисло, и она сразу же сделалась усталой морщинистой дамой пятидесяти четырех лет. Она пригладила и расправила складки на синем уличном костюме. От потревоженного тонкого крепа [9] повеяло ароматом розовых духов. Хелен догадалась, что тетушка тянет время, прихорашиваясь, и снова принялась изучать ее лицо: смесь грусти и отчаяния.

Грусть исчезла, на смену ей пришло раздражение.

– Воздержись от пристальных взглядов, Хелен.

Девушка вытянула из переплета «La Belle Assemblée» торчащую нитку:

– Что вас беспокоит, тетушка? Вы были так воодушевлены новостями, а затем ваш восторг пропал.

– Ты опять ко мне приглядывалась? Мы же просили тебя этого не делать.

– Простите. Я случайно это заметила.

Леонора вздохнула – отчасти со смирением, отчасти озабоченно:

– Полагаю, мне бы не удалось скрыть правду. Вскоре ты сама бы все узнала. Войдя сюда, я вспомнила о том, что ты близко знакома с Делией Крэнсдон. Боюсь, что новость связана именно с ней. Прошу тебя, не расстраивайся. Завтра у тебя очень важный день.

Хелен оставила нитку в покое. Рука застыла от плохого предчувствия. Они с Делией не были лучшими подругами – это звание принадлежало достойной Миллисенте Гардуэлл. Тем не менее они с Делией дружили весь тот год, что Хелен обучалась в элитном пансионе для девочек мисс Холкромб.

– Неужели она заболела?

– Хуже. – Уголки рта тетушки Леоноры опустились под весом сожаления. – Три дня назад она сбежала с молодым человеком по имени Трент. Венчания не было.

У Хелен перехватило дыхание. Если это правда, жизнь Делии навсегда разрушена.

– Нет. Невозможно.

Или возможно? Девушка оглянулась на прошедшие месяцы и вспомнила, что в глазах подруги действительно часто мелькало отчаяние. Делию представили свету в позапрошлом лондонском сезоне, но никто так и не предложил ей руку и сердце. Ей не хватало трех существенных достоинств: красоты, связей и богатства. Делии исполнилось двадцать лет, и ее шансы на брак практически испарились. Она даже призналась Хелен и Миллисенте, что ей грозит жизнь старой девы, а значит, все сопутствующие насмешки. Неужели это безрадостное будущее подтолкнуло ее к побегу с малознакомым мужчиной?

Хелен покачала головой:

– Не могу поверить, что Делия так поступила. Должно быть, леди Бэк ошиблась.

– Ее экономка услышала новость от кухарки Крэнсдонов, – принялась рассказывать тетушка Леонора. – Делию с неким мистером Трентом обнаружили не где-нибудь, а в таверне в Сассексе! Ты же понимаешь, что это значит? Шотландия совсем в другой стороне. Они не собирались переходить границу, чтобы пожениться. – Тетушка сцепила руки вместе, и ее костяшки покраснели от напряжения. – Так или иначе, завтра это будет предметом всеобщего обсуждения. Нет смысла скрывать от тебя правду. Твою дорогую подругу нашли всю в крови.

– В крови! – Хелен вскочила с дивана. Она не могла спокойно сидеть, выслушивая настолько кошмарные новости. – Ее ранили?

– Насколько я знаю, нет.

– Чья же это была кровь? Мистера Трента?

– Крепись, моя дорогая, – мягко произнесла тетушка. – Молодой человек совершил самоубийство у нее на глазах. Он застрелился из пистолета.

Суицид? Хелен закрыла глаза, пытаясь скрыть нараставший в сердце ужас. Тяжелейшее преступление, худший из грехов – и Делия стала его свидетельницей. Хелен непроизвольно нарисовала в воображении образ подруги: лицо заляпано кровью, рот открыт в нескончаемом крике.

– Это еще не все, – добавила Леонора, и жуткая картинка рассеялась. – Слуга из таверны клянется, что видел мистера Трента в окне: тот светился изнутри, словно ему под кожу вшили эти недавно изобретенные газовые лампы. Он полагает, что мистер Трент… – тетушка понизила голос, чтобы придать словам больший вес, – вампир.