Коготь и цепь - Анастасия Машевская Страница 3

– Ты себе что позволяешь? – спросила раману до жути медленно и тихо.

– Ой, прошу, оставьте эти балаганные позы, – бросила Бану совершенно небрежно.

У Тахивран затряслась челюсть, но раману удалось достаточно взять себя в руки, чтобы выплюнуть:

– Ты дрянь.

– Вообще, – Бансабира прошлась из стороны в сторону, разминая пальцы, – я заметила, что в Ясе все любят пышные сборища. Особенно на переговорах. Мой дед тоже в свое время собрал какую-то прорву родственников на обсуждение дел, видимо, чтобы никто не забыл со мной познакомиться. Кстати о родственниках, – остановилась прямо напротив раману, уставилась глаза в глаза. – Хотите, я представлю вам ваших? Они ждут за воротами. – Бану говорила без тени усмешки, пристально следя за лицом женщины. И, не дождавшись ответа, осведомилась: – Полагаю, вы слышали о последних событиях в Зеленом танааре?

Это стало последней каплей.

– Да как у тебя хватило духу?! – Тонкие губы в напряжении искривились. – Они же дети! И моя племянница…

– Что? – Лицо Бану наконец преобразилось, выражая теперь интерес к происходящему. – Неужели вы любите свою родню?

Не в любви дело – Бансабира знала из добытых за годы войны писем раману и ее отца, из донесений разведки, из сообщений шпионов. Дело в том, что тан Аамут очень быстро определил будущее старшей дочери и с малых лет сумел ей внушить, что трон под бедрами дан ей не Праматерью, а им, ее родителем, и для заботы не о стране, а о своих кровных родственниках.

– Она же просто маленькая девочка, бессовестная ты мразь!

Не такая уж маленькая, подумала Бану, вспоминая, на что она сама была способна в тринадцать-то лет.

– Не вам говорить мне о совести, – ледяным тоном припечатала танша.

– Ну да, не мне, – со злобой бросила раману. – Что сделала бы на моем месте ты, вечно правильная Бану Кошмарная, если бы Шаут развернул свои бесчисленные орды в сторону твоего дома?!

У Бану щелкнуло в голове. Она облизнула губы и сделала шаг навстречу раману, поднимая голову и игнорируя подавшихся в ее сторону стражников. Охранники самой танши тоже напряглись сильнее прежнего.

– Шаут со своими ордами, – подчеркнула каждое слово, – держал меня в осаде двадцать недель. Меня и еще четыре тысячи бойцов. И даже когда было ясно, чем все закончится, – Бансабира сделала еще шаг, – ни один из них не отступил! Не предал меня, не сбежал и не подставил стоящего рядом! Ни один член ни одной танской семьи, – заголосила Бану так, что звук стал эхом отражаться от стен, – никогда не позволил бы себе из трусости продавать тех, кого обязан был защищать!

Вцепившись в подлокотники, раману вскочила с трона, яростно отвечая.

– Все верно, Маленькая танша, – презрительно бросила государыня. – Член танской семьи не позволил бы, но я не принадлежу к сословию защитников! Я – раману великодержавного Яса, Светлейшая, – вздернула она голову, и без того возвышаясь над Бансабирой во всю высоту лестничного подъема к трону, – Тень Богов, и мои решения не могут быть продиктованы какой-то там танской прихотью! Развалить танаар можно, и даже все двенадцать – тоже! Но позволить одному из тех, кто, как ты говоришь, обязан защищать Яс, разрушить столицу – значит уничтожить само государство! И не говори мне, малолетка, что поступила бы иначе в подобной ситуации, имея власть над двенадцатью танами!

От такого заявления Бансабиру затрясло.

– У вас нет ника…

– Стража!

– …кой власти над танами! И знаете почему? – наконец взяв себя в руки, ехидно бросила тану. Бансабиру окружили, но пока не трогали. Тахивран молчала и не двигалась. Бансабира демонстративно медленно вытащила нож, закрепленный у запястья, и бросила на пол. Следом бросила еще один, начала восхождение по ступенькам, последовательно избавляясь от оружия. – Может, ваш муж, Кхазар Четвертый Яасдур, и принадлежит к династии, которая имеет какое-то отношение к жречеству – недаром ведь он столько лет пытается постичь мудрость Праматери, – но вы по рождению то же, что и я – та-нин А-а-мут.

Бансабира поднялась почти доверху. Ее аура вынуждала Тахивран пятиться, но за спиной государыни находился недвижимый трон, так что обратной стороной бедер она даже через ткань платья чувствовала леденящую поверхность мрамора.

– Вы не имеете власти над танами, в том числе и надо мной, потому что по происхождению мы равны, а по выслуге – давайте признаемся – я превосхожу вас на голову. – Бану окончательно сравнялась с Тахивран на помосте и теперь и впрямь возвышалась над ней на полголовы.

Собрав все мужество, Тахивран не дрогнула под натиском, не позволяя солдатам вмешиваться. Посмотрела Бансабире прямо в глаза, вздернув подбородок.

– Длинная, ширококостная, бледная, – надменно кивнула Тахивран в сторону Бану, намекая на светлые волосы и белую кожу, – и годишься только на то, чтобы махать мечом. Не равняй меня с собой, выскочка! Чем ты будешь без своих командиров, генералов, телохранителей, без армии? А? – высокомерно спросила Светлейшая. – Обычной девчонкой, которая овдовела до того, как узнала семью мужа? А я – Тень Илланы, Мать этих земель, и не тебе указывать мне, какие решения правильны, как нести жреческий долг и как понимать богов.

Краски с лица Бану отхлынули. Отступили гнев, ярость, роковое изумление, сопровождавшее мысли о раману в последние годы, и даже ненависть, поселившаяся в сердце с тринадцати лет. Вот, значит, как. Настолько незамысловато, несложно, примитивно… Все прежние противники казались Бану достойными ее усилий: кто-то был умен и терпелив, как змей; кто-то лукав и хитер, как лис; кто-то настойчив и силен, как бык. А раману Тахивран оказалась просто гордячкой, самонадеянной до того, что даже Гор, который во все времена раздражал Бану самомнением, самолюбием и безразмерно раздутым тщеславием, присвистнул бы с завистью.

– Посеяв вражду между двумя домами, вы не попытались ее унять – напротив, вы изыскали тысячу способов напомнить остальным «защитникам» старые счеты. Стравив танов, вы лишили Яс главной опоры в лице опытного командования и огромной части армии. Что будет, если завтра на нас нападет внешний враг? Вы думали об этом, отстаивая собственную важность в глазах придворных и семьи?

– Если бы ты не появилась, война закончилась бы два года назад победой трех танских домов. Но когда из-за тебя Сабир с новой прытью ввязался в бойню, когда ты взбаламутила один из наиболее важных союзов, все закрутилось с новой силой. И вместо того чтобы дать всем танам расползтись зализывать раны, ты устроила какие-то одной тебе понятные игрища! Носилась по стране с ордой конных головорезов, а теперь твердишь, что я повинна в происходящем?

Бансабира не слушала женщину.

– Ответьте на мой вопрос, – попросила танша. – Что будет, если на нас нападут Бледные острова? Или Мирасийская империя? Или страны востока?

– А разве не очевидно? – Тахивран огрызнулась, почти рявкнув. – Яс – единственная страна, занимающая целый континент. Даже сейчас наша армия превосходит любой восточный альянс.