Драконья сага. Восхождение Луны - Туи Сазерленд Страница 3

Между лапами драконихи, удивлённо моргая, сидел крошечный чёрный дракончик! Её дочка!

Подняв головку на тоненькой шее, малышка долго разглядывала морду матери и её огромные крылья. Затем тихонько пискнула, привстала и встряхнулась, разворачивая свои собственные, миниатюрные и совсем новенькие.

Тайна смотрела на дочь с благоговением. Какая красавица, просто идеальная! Крошечные чешуйки блестят, как полированные, острые коготки – словно сияющие полумесяцы, а такого чудесного хвостика не найдёшь на целом свете!

А какая здоровенькая – ни у кого в ночном племени нет таких драконят. Одно это стоило любого риска!

Как жаль, что нельзя показать её отцу. Разве можно ему доверять? Наверняка всё расскажет племени, да ещё настоит, чтобы дракончик рос вместе с другими на острове. Нет уж, пускай лучше никогда не узнает, что у него есть дочь.

Малютка задрала головку ещё выше, всматриваясь в ночное небо, и в её глазах отразилось серебристое сияние двух полных лун. Только теперь Тайна заметила у неё такие же серебряные чешуйки в наружных уголках глаз – точь-в-точь слезинки, готовые скатиться по щекам. Как странно… и как красиво!

Миниатюрные коготки потянулись к лунам, будто хотели цапнуть их и поиграть, словно в мяч. Дракониха подхватила дочурку в лапы, чувствуя себя рядом с ней огромной и неуклюжей, а затем в приливе чувств нежно прижала к груди.

– Я твоя мама, – шепнула она, – и назову я тебя Луновзорой! У тебя будет самая счастливая жизнь, как ни у кого из драконов, и жить ты будешь вечно, и огненная гора никогда не дотянется до тебя.

Маленькая Луновзора снова пискнула и прижалась к тёплой материнской груди.

Тайна больше не ощущала ни вины, ни беспокойства. Не думала ни о том, что случилось, ни о том, что ещё случится. Всё хорошо, она там, где должна быть. Как хорошо, спокойно…

– Тайна! – разорвал тишину драконий рёв откуда-то сверху. – Тай-на-а!

Она вздрогнула и открыла глаза. Дракончик крепко спал, свернувшись клубочком у неё под крылом. Две полные луны заливали серебряным сиянием поляну и верхушки деревьев… за которыми кто-то надрывался в крике.

Следопыт! Идиот, он же всех радужных поднимет!

Проснувшись уже окончательно, Тайна вдруг осознала, что будет, если ночной охотник застанет её вот так, с дракончиком, скрытым от родного племени. Потащит на остров, а там ждёт суровая кара за ложь. Какая, ещё неизвестно, но если их разлучат…

Нет, такого допустить никак нельзя, это невыносимо, лучше вообще не жить!

– Луновзора, – шепнула она тихонько. Малютка разлепила сонные глазки. – Тебя нужно спрятать.

– Аррк? – Озадаченный писк в ответ.

– Идём скорее! – Мать сгребла её в охапку и кинулась в тень зарослей. Луновзора продолжала недовольно пищать, протягивая лапки к лунам. – Нет-нет, туда нельзя, надо спрятаться, понимаешь? Ни один дракон не должен видеть тебя, только я, твоя мамочка!

За поваленным деревом она осмотрелась – вот густые папоротники, вот и ямка в лесной подстилке. Положила туда дочку и стала сгребать в кучу опавшую листву, наваливая сверху.

– Рррк? – Малышка потянула мать за коготь. – Аррк?

– Нет, я не могу остаться! Прости меня… Нам опасно быть вместе. – Перед глазами сменялись страшные картины: на дракончика натыкаются охотники и несут на остров… или находят радужные и тащат к себе в логово. О чём она думала раньше? Одно дело спрятать яйцо, и совсем другое – дракончика, который шевелится и пищит! Он же ещё ничего не понимает… – я скоро вернусь! Пожалуйста, никуда не уходи, вообще не двигайся, пока меня нет! Хорошо?

Луновзора смотрела ей в глаза – так пристально и понятливо, будто видела все её страхи, все ужасные образы, мелькающие в голове. Возможно ли такое на самом деле? В свитках написано, что ночные драконы когда-то умели читать мысли… или это всегда была выдумка, чтобы напугать другие племена? Так или иначе, уже несколько поколений ничего такого не замечали. И всё же… какой у маленькой Луновзоры странный взгляд!

А вдруг? Тайна взяла в лапы крошечную головку дочери и прошептала, глядя в глаза:

– Скрывайся! Таись! Уцелей!

Говоря, она постаралась как можно явственней представить себе опасности леса, а особенно те, что исходили от других драконов. Потом нарисовала в уме образ Луновзоры, уютно свернувшейся под листьями в зарослях папоротников.

Малышка поморгала, глядя всё так же внимательно, потом вдруг медленно кивнула. Попятилась в ямку и принялась сама сгребать к себе листья.

– Тайна, ты где? Тай-на! – Зов Следопыта раздавался уже совсем близко. По чешуе драконихи побежали мурашки.

– Скоро увидимся, доченька, – торопливо шепнула она, подавляя мучительное желание вцепиться когтями в землю и не подпускать сюда никого. Повернулась и взлетела к верхушкам деревьев. Из глаз катились слёзы, но утирать их Тайна не стала – пускай Следопыт видит. Может, не станет ругать за такую долгую и неудачную охоту.

Шорох её крыльев затих во тьме среди трелей цикад, шуршания ящериц и прочих звуков ночного леса. Издалека донёсся рёв ягуара.

Тишина.

– Аррк? – спросил тоненький голосок из кучи листьев.

Нет ответа.

– Аррк?

Одна. Только тени плотно сгустились вокруг, и страшные картинки, оставленные Тайной, теснятся перед глазами. Луновзора только что вылупилась, и о мире знает только, что он очень опасный и страшный, когда рядом нет матери.

– Аррк? – опасливо позвала она снова.

Шорох леса, первые капли ночного дождя.

Тишина. И робкий шёпот:

– Мамочка?

– Не бросай меня здесь! – взмолилась Луна.

Под крылом у мамы так хорошо, так спокойно… Сама природа будто повесила знак: «Лучше места не придумаешь». Сидеть бы и сидеть… и уж точно не оставаться совсем одной на открытом всем ветрам горном пике, где так и кишат незнакомые драконы!

Устроившись под деревом в сторонке, Тайна с Луной наблюдали за поляной, куда слетались приглашённые в академию, и это было просто ужасно. Казалось, их тысячи и тысячи, и все такие разные – и такие шумные! Луна испуганно сжалась, когда мимо с рёвом и хохотом пронеслись галопом двое земляных дракончиков – ну и здоровенные… и наверняка грубияны. Как можно здесь чему-то научиться, если тебя того и гляди растопчут?

А если её невзлюбят? Даже не за неправильный какой-то поступок – а так, скорее всего, и случится, – а просто за то, что она ночная? Впрочем, и сами ночные её не любят – потому что не считают своей.

– Не хочу тут оставаться, не хочу! – повторяла Луна.

– Я понимаю, – вздохнула Тайна, – но ничего не поделаешь… и потом, тебе это полезно. Здесь будет лучше, чем в лагере у ночных, вот увидишь. «На Яшмовой горе хотя бы не так много наших», – продолжила она уже про себя.