Констанца - Наталья Соколина Страница 30

Он вопросительно посмотрел на Констанцу. Та мотнула головой: желание вымыться, почувствовать своё тело чистым, пересилило голод: — ой, я бы сначала в баню, а потом ужинать…

— Хорошо, — Ален шлёпнул ладонью по столу, — давай так, сначала пойду я, потому что там очень жарко, а потом вы с Джен. Согласна?

* * *

Гости, чисто вымытые, распаренные, сидели за столом, на который радушная хозяйка водрузила здоровенную чугунную жаровню, полную мяса, тушённого с картошкой и приправами из сушёных душистых трав. У Констанцы закрывались глаза, так сильно она хотела спать. За печкой, на верёвке, висело их с Аленом выстиранное бельё, а сами они сидели, наряженные в старые, вылинявшие, но чистые хозяйские одёжки. Девушке Джен дала своё платье, которое, как она пояснила, лежало в сундуке со времён её молодости. Платье было ужасно велико, но Констанца подвязала его бечёвкой, а рукава подогнула. Зато оно пахло чистотой и пижмой, которой проложены вещи, чтобы в сундуке не завелась моль.

Наёмнику досталась старая мужская рубашка, которую Джен носила вместо блузки и такие же старые лёгкие штаны из грубого полотна. Все эти вещи также были извлечены из сундука, потому что давно вышли из обращения.

Констанца, сидевшая напротив Алена, обратила внимание, как натянулась на широкой груди ветхая рубашка, как горделиво посажена его голова на крепкой шее, как чётко очерчен подбородок и жёсткая линия рта. Наконец-то промытые чёрные волосы отливали синевой. В живых, блестящих чёрных глазах искрился смех: — Констанца, ты меня так разглядываешь, что я подумал: может, ты меня не узнала, когда с меня корка грязи смылась?

Констанца смутилась. Ей показалось, что его глаза смотрят на неё ласково, обволакивая всю её тёплой заботой и нежностью. Джен, глянув на них, понимающе хмыкнула, сказала: — жениться тебе давно пора, Ален. Жена — то не позволила бы по королевству месяцами болтаться.

Продолжая смотреть на Констанцу, Ален задумчиво сказал: — пожалуй, я с тобой впервые согласен, Джен.

Сердечко Констанцы встрепенулось. Оказывается, он не женат! И невесты у него нет! Предательский румянец заливал щёки, она не знала, куда девать глаза. Подняв взгляд на наёмника, увидела, что он продолжает смотреть на неё, но при этом ещё и улыбается. Широко, открыто, а в глазах… Окончательно смутившись и покраснев так, что, казалось, даже тело горит, Констанца торопливо выскочила из-за стола и, сбивчиво пробормотав слова благодарности, пошла к кровати. Ей предстояло спать с Джен, но постель была столь широка, что она не боялась, что хозяйка придавит её во сне своими обширными телесами.

Алену предстояло спать на лавке, куда уже был положен толстый тюфяк, сверху застеленный грубыми льняными простынями.

В темноте Констанца слышала, как он раздевался, категорически отказавшись спать в штанах и рубашке. Сама она раздеться не решилась, потому что под платьем ничего не было, а спать голой рядом с хозяйкой она не могла. В темноте ничего не было видно, но она отвела глаза, представив, что наёмник, сняв одежду, остался голышом и таким сейчас укладывался в постель. К своему стыду, она вдруг мысленно увидела его обнажённым, и, о, ужас! — представила, с затаённым интересом то, что внушало ей такое отвращение у лорда Нежина — возбуждённую, налитую желанием плоть. Констанца закрыла глаза и постаралась отогнать бесстыдные мысли, но они снова пришли к ней, и, уже засыпая, она подумала, что у него очень сильные руки, а пальцы длинные, гибкие, и наверно очень приятно, когда он обнимает и прижимает к своей груди. А пахнет от него тоже приятно, чистым мужским телом.

* * *

Вздохнув, Ален полез под прохладную простыню. Его выдержка подвергалась немалому испытанию. Встреча с Констанцей обрекла мужчину на длительное воздержание. В самом деле, не мог же он в таверне у Линдсея подмигнуть заинтересованно глядящей на него женщине и увести её в свою комнату, когда девушка постоянно находилась рядом с ним? Да и Джен грустно вздыхала, глядя на него. Она ждала, зная, что на обратном пути в столицу Ален обязательно заедет к ней. Он ничего ей не обещал, да она и не ожидала. Просто они были симпатичны друг другу, и им было хорошо, невзирая на устрашающие габариты женщины. Они оба считали, что главное, чтобы Ален имел подходящие размеры в определённом месте, а так как у него всё было в порядке, они с удовольствием предавались любовным играм во время нечастых встреч.

Констанца нарушила его хладнокровное смирение. Он знал, что под платьем, туго перетянутым в тонкой талии, нет белья. Оно сушилось где-то за печкой, выстиранное Джен вместе с его собственным и развешенное на протянутой верёвке. Ален порадовался, что темнота скрыла его тело, не позволяя девушкам разглядеть восставшую плоть.

* * *

Утром, за плотным завтраком, Констанца улыбалась наёмнику, и он подумал, как же она хороша. Ясные глаза смотрели доверчиво и открыто, ровные белые зубы и нежные губы притягивали взгляд. Чистые волосы не желали смирно лежать в гладкой причёске, а непослушными прядями падали на лоб.

Она нерешительно взглядывала на него, и он сказал: — что, Констанца? Говори уже. Я же вижу, что ты хочешь что-то спросить.

Она замялась: — Ален, а на чём мы поедем? Вчера Джен говорила о каких-то лошадях… Это для нас?

— Констанца, — он удивился, — а ты разве не видела, как карету обогнал работник из таверны Линдсея? Он проехал рядом с нами, а в поводу вёл моего Грома и твою лошадь.

Она обрадовалась. Признаться, девушка иногда вспоминала свою спокойную послушную Весту. Она не понимала, почему они не привязали лошадей сзади к карете, как иногда делали путники, но Ален сказал, что стражники лорда Нежина могли бы опознать беглецов по лошадям.

Завтрак был закончен, высохшее бельё надето, а хозяйские вещи заняли своё место в сундуке. Благодарная Констанца расцеловала Джен в обе щёки, а та, посмотрев наёмнику в глаза, грустно улыбнулась: — счастливого пути вам обоим. Будь осторожен, Ален и подумай о моём совете! — Он подмигнул женщине и бодро вскочил на коня. Констанца уже сидела верхом на Весте, которую до этого долго обнимала. Лошадка тоже обрадовалась хозяйке и шумно вздыхала, прихватывая пальцы девушки мягкими губами.

Опять перед ними вилась дорога, запруженная телегами и повозками. Иногда они обгоняли кареты, а иногда их обгоняли конные всадники.

Казалось, Ален не спешил. Они ехали, временами касаясь стременами. Он рассказывал о Ферренском лордстве, его городах и людях. Констанца, предвкушая конец пути, позволила себе помечтать о будущем. Оно рисовалось ей смутным, но Ален обещал ей свою помощь, а она уже привыкла во всём полагаться на него.

Они пообедали в придорожной таверне плохим овощным супом и жёсткой жареной курицей, накормили коней и, не задерживаясь более, продолжили путь.

Смеркалось, когда они въехали в Зеленайск, большой город Ферренского лордства. Констанца устала и хотела есть. Она не смотрела по сторонам, а лишь старалась не потерять из виду Алена, ехавшего впереди. Шум и гомон толпы, двигавшейся по тротуарам, крики возниц, требующих пропустить подводы, щёлканье кнутов и стук копыт по мощёной мостовой — всё слилось для неё в единую какофонию звуков.