Охота на гончих - Надежда Федотова Страница 30

Королевский советник ткнулся взмокшим затылком в подушки и, закрыв глаза, понял, что уже сам себе не верит.

Спал он плохо.

Нэрис сладко потянулась и, зевнув, села на кровати. Огляделась – Ивара рядом не было. Наверное, встал рано, по своему обыкновению, да уже куда-то ушел. «Или вовсе не приходил? – наморщив брови, подумала она. – Нет, я что-то помню такое…» Леди смущенно почесала кончик носа – вот же соня! Кажется, вчера ее из-за стола просто вынесли? «И вовремя, прямо скажем, не то я бы точно лицом в миске с кашей уснула». Нэрис вспомнила о сердобольной жене ярла и улыбнулась. Какая славная женщина! Надо будет непременно найти ее, поблагодарить за участие. Тихоне вон даже в голову не пришло, что его подопечная устала. Кстати, где он? Ладно, Ивар – у него всегда и везде дела найдутся, ладно Творимир – он другу что тень вторая. А Ульф? Охрана, называется!..

Леди Мак-Лайон откинула в сторону полог и спрыгнула с кровати. В комнате было темно. Зато ни капельки не холодно – кто-то позаботился о том, чтобы заново разжечь погасший за ночь огонь в очаге. На узком столе возле стены интригующе бугрилась белая льняная салфетка. Нэрис сунула туда любопытный нос: горшочек с маслом, обернутый чистой тряпицей хлеб и большая миска еще теплой ячменной каши, хорошенько укутанная толстым шерстяным платком. Тут же стояла крынка молока. «Не иначе как Тира», – тепло подумала леди. И, немного поколебавшись, придвинула к столу табурет. Ивара, конечно, найти надо – хотя бы для того, чтоб узнать, как прошел его вчерашний разговор с Эйнаром… Но какие-нибудь полчаса погоды не сделают, а есть хочется. И каша вкусная! «Куда в меня только лезет? – подивилась она, орудуя ложкой. – Ведь едва не лопнула вчера! Холод, что ли, людей такими прожорливыми делает?» Она свободной рукой подвинула к себе молоко и отхлебнула прямо из кувшина. Какое жирное! И привкус странноватый, козье, не иначе. Интересно, Ивар завтракал? Или так и унесся, как обычно про все забыв? Леди Мак-Лайон озабоченно качнула головой: ну как маленький, честное слово! Завтрак – вещь чрезвычайно важная, силы на весь день дает, им пренебрегать нельзя. А Ивар и без того больше недели постился, кожа да кости. Разве можно так над собой издеваться?..

Протяжно вздыхая и от всей души жалея супруга, Нэрис сама не заметила, как умяла полную миску каши и два ломтя хлеба с маслом. В кувшине сиротливо плескались остатки козьего молока – пальца на два, не больше. Обнаружив сей печальный факт, леди Мак-Лайон ойкнула и поспешно отдернула руку, которая уже вновь потянулась было за румяной горбушкой.

– Этак ты через неделю ни в одно платье не влезешь! – строго сказала она сама себе. И, не удержавшись, с тревогой провела пальцами по щекам. Показалось или они действительно стали круглее?

Решительно отодвинув пустую миску, Нэрис завернула обратно в тряпицу хлеб и быстро накрыла остатки пиршества салфеткой. Хватит чревоугодничать! «Видела бы меня мама, – сердито подумала она, выбираясь из-за стола. – Не умыта, не причесана – и сижу себе, лопаю, в ус не дую? Позорище!» Леди Мак-Лайон оглядела измятое платье и совсем расстроилась. Нет, оно было простое, не жалко, но все равно, бухаться в кровать одетой совсем никуда не годится!.. Нэрис шагнула к своему дорожному сундуку и, расстегнув ремни, откинула крышку. Так. Щетки, полоскание, розовая вода для свежести лица… Слава богу, склянки не побились. Она прислушалась к глухо доносящимся снаружи голосам и, то и дело поглядывая на дверь, быстро принялась приводить себя в порядок.

Свежий морозный воздух приятно обжигал легкие. Под ногами скрипел снег. Творимир – раскрасневшийся, без плаща, с боевым норманнским топором в руке, замер у стены дровяного сарая.

– Эх!

Лезвие топора тускло блеснуло под солнцем. И, звякнув, пружинисто отскочило от стальной полосы меча: противник успел отразить удар. Клинок и топор, описав над землей две серебристые дуги, опять разошлись в стороны.

– Эх!..

– Открылся…

Русич качнулся вперед, одновременно с новым замахом ныряя рукой за спину. Массивное тело вильнуло в сторону, вжикнула сталь. Удар прошел вскользь.

– Эх!

– Усложняем?

Соперник пригнулся, перебросил оружие из одной руки в другую и медленно заскользил по притоптанному снегу, сужая круг. Воевода, не двигаясь, следил за ним взглядом. Взмах! Топор молнией взлетел кверху. Нападающий резво отпрыгнул и тут же, крутнувшись на месте, сделал короткий выпад вперед. Лезвие его меча распороло воздух почти у самой груди Творимира. Русич крякнул. Вновь отшатнулся назад. И, издав глухой рык, выбросил вперед правую руку.

– А, ч-черт!..

Меч противника ткнулся острием в сугроб. Пальцы метнулись к ножнам на поясе.

– Эх! – Творимир, чуть присев, дал крен влево. Тяжелый кинжал просвистел над самым ухом и, царапнув шлем, вонзился в стену сарая. А взвывший соперник полетел в снег – на одно лишь оружие бывший воевода никогда не полагался. И кулаки у него были пудовые.

– Эх? – Русич, сунув топор за пояс, подошел к лежащему ничком поединщику и вопросительно заглянул ему в лицо.

– Порядок, – успокоил лорд Мак-Лайон. Потом, ощупав плечо, добавил с укоризной: – Аккуратнее нельзя было? Размахался клешнями. Дай руку, что ли…

Творимир протянул другу ладонь. И спустя какую-то долю секунды уже лежал бородой в снегу – пускай удар у королевского советника был поставлен не так хорошо, зато на хватку и силу рывка жаловаться пока не приходилось. Творимир, плюясь, поднял голову:

– Эх!..

– Даже не надейся, – весело отозвались сверху. – Продул – терпи! На скольки мы там сошлись? На десяти?

Шлем воеводы загудел.

– Раз, два…

– Э-эх!

– …и нечего возмущаться. Скажи спасибо, что не по лбу. Пять, шесть…

Творимир скорчил сердитую гримасу. Это он-то продул?! А кто дважды под удар подставлялся? Кто меч из рук упустил? Кто лобовую атаку прозевал? Да не будь это обычной тренировкой, на учебном оружии незаточенном – хоронили бы уже! Щелбаны класть много ума не надо. Только ежели вдруг что, они тебя от клинка вражьего не спасут!..

Русич терпеливо дождался, пока бессовестный лорд закончит экзекуцию, и, одним движением стряхнув его со спины, поднялся. Выдернул из сугроба меч:

– Эх.

– Да ладно тебе, – примирительно сказал Ивар, сунув оружие в длинный холщовый мешок. – Оба хороши, чего уж там… Давай сюда топор. И кинжал забери, пока не стащили. Тупой он там, не тупой, но кто их знает, этих норманнов?

Творимир не ответил. Встряхнулся, стащил с головы шлем и вразвалочку направился к сараю. Лицо воеводы было хмурым, и вовсе не из-за обидного проигрыша. Себя он мог упрекнуть разве что в излишней доверчивости. А вот командир сегодня определенно встал не с той ноги: он постоянно отвлекался, не успевал и думал, кажется, вовсе не о поединке. Разве это дело? Русич, выдернув из стены кинжал, недовольно ухнул. И обернулся, услышав знакомый голос: