Погоня за сказкой - Юлия Григорьева Страница 30

— Успокойтесь, Онорат, я уже почти забыла, — ответила я и сама взяла его за руку.

— Ах, Ада, — граф тут же завладел моей ладонью и горячо сжал ее. — Скажите, что мне сделать, и я сделаю это!

Я уже открыла рот, чтобы остановить его, когда вновь появилась горничная.

— Мадемуазель, ваша подруга просит принять ее, — сказала девушка, и я почувствовала, как мое сердце тревожно забилось. Но не принять ее я не могла. Возможно, при графе она постесняется выговаривать мне гадости. А может, все повернется так, что мне не придется уже объясняться с его светлостью, и он сам все поймет.

Однако Эдит не стала дожидаться приглашения. Она ворвалась в сад следом за горничной и сразу направилась ко мне. Лицо ее пылало, глаза лихорадочно блестели, и все это очень встревожило меня.

— Ада, как ты могла?! — вскричала она, еще не успев дойти до нас с графом. — Ты же мне клялась!

Онорат поднялся со скамьи и загородил меня собой.

— Добрый день, мадемуазель… Матьес, кажется? — произнес он. — Вы находитесь в чужом доме, умерьте тон.

— Ах, ваша светлость, — воскликнула моя подруга — кажется, уже бывшая. — Кого вы пытаетесь защищать? Я столько лет считала Адалаис своей подругой, а она оказалась вертихвосткой, которая крутила шашни с моим женихом за моей спиной! И за вашей, кстати, тоже.

— Эдит! — я в негодовании вскочила со скамьи и вышла из-за Онората. — Сейчас же забери свои слова обратно и извинись! Я ни разу не нарушила данного тебе слова.

— Да? — истерично выкрикнула она. — И потому Дамиан разорвал помолвку?

— Насколько мне известно, помолвки еще даже не было, — ответила я и тут же пожалела об этом, потому что Эдит подошла к скамейке и упала на нее, закрыв лицо ладонями. Плечи ее вздрогнули, и послышался звук рыданий. — Эдит…

Я беспомощно вздохнула и села рядом с ней, обняв подругу за плечи.

— Зачем он тебе? — расслышала я сквозь рыдания. — За тобой же ухаживает дворянин. — Эдит вскинула на меня зареванное лицо и схватила за руки. — За тобой ухаживает дворянин, Ада, зачем тебе Дамиан? Отступись! Откажи ему, и он вернется ко мне, прошу тебя! Если ты все еще моя подруга, я умоляю — не уничтожай меня, не топчи мою душу. Я на волосок от гибели, Ада! Если ты не отступишься, я наложу на себя руки. Я не шучу! — снова вскричала она и вскочила на ноги. — Я который день не в себе, я на грани, Ада.

Эдит вдруг упала на колени, вновь схватила меня за руки и начала целовать их. Я еле вырвала ладони и обняла ее за плечи. Жалость разрывала мне сердце, тревога за подругу ранила душу. Сочувствие затопило меня.

— Эдит, дорогая, встань, — попросила я.

— Нет, — она отчаянно замотала головой. — Не встану, Ада, пока ты не дашь мне клятву. Откажись! Или я умру сегодня же ночью, и моя смерть будет на твоей совести.

Я подняла беспомощный взгляд на графа, но он теперь не вмешивался, только взгляд его стал каким-то странным, приобретя лихорадочный блеск. Онорат нервно тер подбородок и кусал губы. В нем я не нашла поддержки и вновь посмотрела на Эдит.

— Ада, Ада! Спаси меня, умоляю, — воскликнула вновь моя подруга. — У меня и снотворное есть. Я выпью его столько, что утром уже не проснусь. Ты слышишь меня? Если ты не откажешься от Дамиана, я умру!

И силы оставили меня. Я вдруг так ясно увидела мертвую Эдит, что захотелось схватиться за голову и завыть. О, Всевышний, она ведь и правда это сделает, она же сейчас безумна. Но… Но если я скажу то, что она просит… И вновь перед моим внутренним взором встала мертвая девушка. Как я смогу жить и быть счастливой, если на моей совести будет ее смерть? Ох, Всевышний.

— Хорошо, Эдит, — я опустила голову и ответила едва слышно. — Я откажу Дамиану, если он будет свататься. — Мой голос сорвался, но я все же расслышала, как прерывисто выдохнул граф.

— Докажи! — воскликнула Эдит. — Докажи, чтобы я была уверена!

На моих устах появилась горькая усмешка. Я знала только один способ доказать. Обернувшись к молодому человеку, я произнесла:

— Онорат, я принимаю ваше предложение и стану вашей женой.

Слезы побежали по моим щекам, но я заставила себя успокоиться. К тому же в сад вышла матушка, она осмотрела всех нас и стремительно приблизилась.

— Что здесь происходит? — гневно спросила она.

— Торжество справедливости, — ответила Эдит, забыв поздороваться и с хозяйкой дома. — Я удовлетворена, — сказала она уже мне и направилась прочь из нашего дома.

— Я спрашиваю: что происходит? — повторила матушка.

— Я дала согласие господину графу, — пролепетала я и опустилась на скамью, почувствовав, как кружится моя голова.

— Что?! — воскликнула матушка. — Ада! Я требую подробностей! К тому же, — она неожиданно успокоилась, — это не оглашенная помолвка…

— Нет, — я покачала головой. — Я не возьму назад своего слова. Онорат?

— Да? — глухо спросил его светлость.

— Мы могли бы пожениться как можно быстрей? — рыдания рвали мою грудь, но я все еще могла сдерживаться.

— Месяц? — предположил молодой человек.

— Быстрей, — попросила я, опасаясь, что Дамиан успеет вернуться.

— Если свадьба будет слишком поспешна, могут пойти сплетни, что тому есть причина, — мягко возразил он. — Три недели?

— Хорошо, пусть так, — кивнула я и встала. Ноги дрожали, и я вновь упала на скамейку.

— Ада, — матушка снова попробовала призвать меня, но я лишь устало покачала головой. — После поговорим, — произнесла она и удалилась, но до меня успело долететь: — Чертова Матьес, прости, Всевышний.

Онорат некоторое время стоял, глядя на меня. После сел рядом и взял меня за руку; противиться у меня не было сил, да и к чему? Это ведь теперь мой жених. Я горько усмехнулась, и смешок смешался со всхлипом.

— Ада, — граф говорил тихо и тускло, — я знаю, что это согласие у вас вырвали, но я не буду столь благороден, чтобы отказаться от неожиданного счастья, пусть оно мне досталось и таким путем. Пройдет время, и вы привыкнете ко мне, а я всё сделаю, чтобы вы были счастливы. Клянусь вам.

Я посмотрела на него невидящим взглядом, после кивнула и поднялась на ноги.

— Мне нужно к себе в комнату, Онорат, я неважно себя чувствую, — почти шепотом сказала я. — Поговорим с вами позже. Не провожайте меня.

Он не настаивал, и я удалилась в дом. После поднялась к себе в комнату, добрела до кровати и упала на нее, дав наконец свободу рыданиям, давившим грудь.

— Прости, — простонала я, разрывая лист со стихотворением. — Я не сдержала слова… Прощай.

А еще час назад я была счастлива… Еще час назад я витала в облаках и думала, что сумею дождаться возвращения того, к кому стремилась моя душа. И что осталось?

— Ада! — матушка распахнула двери и стояла на пороге моей комнаты, сверля меня возмущенным взглядом. Но, увидев мою истерику, она смягчилась и быстро подошла ко мне. Присела на кровать и обняла. — Дитя, нет ничего непоправимого, успокойся и расскажи, что у вас там произошло.

Конец ознакомительного фрагмента