Драконы зимней ночи - Маргарет Уэйс Страница 30

– Но ведь наверняка твой отец, прежде чем взять Око, хоть что-нибудь о нем разузнал, – настаивал Танис. – Например, как с ним управляться…

– Может, и так, но об этом он не говорил мне никогда, – ответила Эльхана устало. – Я ничего больше не знаю. А теперь мне нужно отдохнуть… Спокойной ночи, – сказала она Танису, не глядя на него.

– Спокойной ночи, госпожа Эльхана, – ответил он негромко. – Спи спокойно и не беспокойся ни о чем. Твой отец мудр и многое пережил. Я уверен, с ним ничего не случилось.

Эльхана хотела было молча пройти мимо него, но расслышала в его голосе искреннее сочувствие и помедлила, а потом проговорила так тихо, что ему пришлось подойти к ней вплотную:

– Хотя он и прошел Испытание, он не был так силен в магии, как твой друг. И если он решил, что Око – наша последняя надежда, боюсь, он…

Ее голос задрожал и сорвался.

– У гномов есть поговорка… – Почувствовав, что непреодолимая грань между ними исчезла, Танис бережно обнял ее за плечи и притянул к себе, стараясь утешить. – Они говорят: «Одолжишь беду – отдашь с приварном, замешанным на печали». Не беспокойся ни о чем: мы ведь с тобой.

Эльхана не ответила. Она позволила себе лишь несколько мгновений подле него, а потом высвободилась из его рук и пошла ко входу к пещеру. Но у самого входа остановилась и оглянулась назад.

– Ты волнуешься за своих друзей, оставшихся в Тарсисе, – сказала она. – Не волнуйся более. Они благополучно выбрались из города; сейчас они в безопасности. Кендер, правда, некоторое время был близок к смерти, но выжил. Они отправились к Ледяной Стене – разыскивать другое Око Дракона.

Танис так и ахнул:

– Откуда ты знаешь?..

Эльхана покачала головой:

– Я сказала тебе все, что я имею право сказать.

– Эльхана! – спросил он строго. – Откуда ты знаешь?

Ее бледные щеки окрасил румянец.

– Я… я подарила рыцарю Камень-Звезду, – запинаясь, выговорила она. – Он, конечно, понятия не имеет ни о заключенной в нем силе, ни о том, как с ним обращаться. Собственно, я даже не знаю, почему я так поступила, только…

– Только – что? – спросил Танис, беспредельно изумленный ее словами.

– Он… вел себя так мужественно и благородно. Он рисковал жизнью, защищая меня. А ведь он не знал, кто я такая. Он делал это просто потому, что я попала в беду и нуждалась в помощи. И… – ее глаза замерцали, – и он плакал, когда драконы убивали людей. Я еще ни разу не видела, чтобы взрослый мужчина плакал. Мы не проливали слез даже тогда, когда драконы вынудили нас покинуть родную страну. Наверное, мы забыли, как это – плакать…

И, как бы поняв, что слишком разоткровенничалась, она поспешно отдернула одеяло и скрылась в пещере.

– Во имя всех Богов!.. – выдохнул Танис.

Подумать только, Камень-Звезда! Какой редкостный, бесценный подарок! Ими обмениваются эльфийские влюбленные, когда судьба их разлучает, и Камни связывают воедино их души. Это позволяет улавливать все чувства любимого и в час нужды делиться с ним силой. Но Танис, проживший уже немало лет, ни разу не слышал, чтобы Камень-Звезда был подарен человеку. Что он делает с человеком, как действует на него?.. И потом, Эльхана никогда не могла бы полюбить человека или ответить на его любовь. Наверное, решил Танис, это был слепой, случайный порыв. Она была так одинока… так напугана… Нет, добром это не кончится. Разве только что-нибудь решительно изменится в самой природе эльфов. Или в душе Эльханы.

И, как ни радовался Танис тому, что друзья его были живы и здоровы, сердце его сжимало дурное предчувствие. И страх за Стурма…

…Третий день путешествовали они на крыльях грифонов, летя навстречу рассвету. И было похоже, что они оторвались-таки от преследователей – хотя Тика, чьей обязанностью было следить за «тылом», утверждала, что все еще видит черные точки на горизонте. Так или иначе, в тот вечер, когда солнце садилось у них за спиной, впереди заблестела река, известная под именем Тон-Талас – Река Властелина. Испокон веку она отделяла Сильванести от внешнего мира.

Танис был немало наслышан о чудесах и красотах древнейшей Родины Эльфов – притом что эльфы Квалинести без особого сожаления говорили о стране, оставленной ими когда-то. Они не тосковали по утраченным чудесам Сильванести: напротив, те превратились для них в настоящий символ различий, возникших между двумя эльфийскими племенами.

Эльфы Квалинести жили в согласии с природой, предпочитая своим искусством дополнять и подчеркивать ее совершенство. Они возводили свои жилища, меж стройных осин, волшебным образом покрывая их стволы золотом и серебром. Сами же их дома были сложены из мерцающего розового кварца, и дикой природе вовсе не возбранялось жить с ними бок о бок.

А вот народу Сильванести были более по душе разнообразие и неповторимость. И поскольку, по их мнению, этих качеств окружающему миру явно недоставало, они его переделывали на свой вкус. Терпения, как и времени, у них было в достатке, ибо что такое столетие для эльфа, чей век измеряется многими сотнями лет? Не мелочась, они переделывали целые леса, пересаживая и заботливо подстригая деревья, превращая дикие дебри в невообразимо прекрасные, фантастические сады.

Понятия «возводить дом» у них также не существовало. Свои жилища они скорее ваяли, придавая мраморным скалам, которыми изобиловала их страна, столь удивительные и странные формы, что даже гномы, непревзойденные мастера, отправлялись в тысячемильные путешествия только затем, чтобы на них посмотреть, – благо было это в те времена, когда народы Кринна еще не затворялись один от другого. И, если верить легендам, люди, забредшие в чудесные сады Сильванести, не находили в себе сил их покинуть: так и оставались в них навсегда, плененные магией красоты.

Обо всем этом Танис, разумеется, знал лишь понаслышке, ибо со времени Братоубийственных Войн никто из племени Квалинести на древней прародине не бывал. А уж людей, по слухам, в Сильванести перестали пускать еще за сотню лет до того.

– Я слышал, – сказал Танис Эльхане, пролетая на спине грифона над вершинами осин, – что люди, забредшие в Сильванести, не могут выйти назад, очарованные красотой твоей родины. Я начинаю беспокоиться за своих друзей…

Эльхана оглянулась через плечо.

– Я всегда знала, что люди слабы, – сказала она холодно. – Однако это уже что-то новенькое!.. Люди вправду не приходят более в Сильванести, но лишь по той причине, что мы их не пускаем. Удерживать кого-либо из них у себя мы ни за что бы не стали. Более того: заподозри я, что кто-то из вас возжелает остаться, – я не позволила бы ему проникнуть в нашу страну.

– И даже Стурму? – не удержался он от вопроса, задетый ее тоном. Знать бы ему, каков будет ответ. Эльхана обернулась так резко, что ее длинные черные волосы больно хлестнули его по щекам. Ее лицо побелело до такой степени, что кожа стала казаться прозрачной: Танису померещились даже жилки, пульсировавшие под кожей. Темные глаза были двумя полночными омутами.