Вторжение Химеры - Дмитрий Казаков Страница 30

– Пожалуйста. – Голос Ангелины звучал очень приятно.

– Ладно. – Роберт сдался. – Когда нужно подойти?

– Сегодня в тринадцать ноль-ноль у нас запланирован урок патриотизма, – обрадовалась учительница, – если бы вы смогли подъехать, было бы просто замечательно.

– А где ваша школа находится?

Он записал адрес, попрощался с Ангелиной и подумал о том, что придется не только вымыться, а еще уничтожить наросшую за последнее время щетину и зайти в магазин за каким-нибудь лосьоном.

Герой войны не может выглядеть небритым и плохо пахнуть.

* * *

Ангелина встретила его у входа в школу, как они и договаривались. Глаза у нее оказались голубыми, волосы светлыми, фигура хрупкой, но рукопожатие неожиданно крепким.

– Еще раз здравствуйте, – сказала девушка. – Пойдемте. Дети ждут.

– А я и не знаю, о чем с ними говорить, – сказал Роберт.

– Я это предвидела, – Ангелина улыбнулась, – и поэтому велела им приготовить вопросы. Начнете с ответа на них, а дальше – как получится.

Они прошли мимо охранника, пожилого, но еще крепкого, тот посмотрел на военную форму с уважением. Миновали стенд, украшенный портретами учителей и небольшим плакатом «Мать-Земля зовет!».

При взгляде на него Роберт ощутил тошноту.

Внутри школы было прохладно и тихо, лишь из спортивного зала доносились азартные вопли.

– Старшеклассники на трудотработке, – пояснила Ангелина. – Два раза в неделю у них смены на заводе. Младших уже отпустили, остались только средние классы. А вот и наш, заходите…

Роберт ощутил, как сильно забилось сердце, перешагнул порог. Гомон стих, шесть десятков восторженных глаз обратились в сторону двери.

– Привет… – сказал он, чувствуя, как краснеет.

– Здравствуйте, – покосившись на учительницу, нестройно ответили школьники.

Им было на первый взгляд лет двенадцать-тринадцать, и в темно-синей школьной форме они выглядели похожими, точно близнецы.

– Садитесь, Роберт эээ… – Ангелина показала на стул, установленный рядом с передней партой.

– Зовите по имени. – Он сел. – Ну что, так и будете меня разглядывать, словно чудо морское с Аквиума?

Раздались смешки, а рыжая веснушчатая девочка, по виду – типичная отличница, неистово затрясла рукой.

– Спрашивай, Анна, – кивнула Ангелина, занимая место за учительским пультом.

– Гордитесь ли вы тем, что вам выпала честь с оружием в руках защищать нашу Землю? – на одном дыхании выпалила девочка.

Вопрос был из тех, что готовят с помощью учителей и задают в первую очередь, чтобы произвести впечатление на гостя.

– Как сказать, – хмыкнул Роберт. – Пока особенно гордиться нечем, ведь форсеры продолжают угрожать Земле.

– А сколько врагов вы убили? – поинтересовался толстый мальчик, сидящий у окна.

– Не считал, – ответил Роберт, думая о том, что войны начинают не взрослые, а живущие внутри их любопытные и жестокие дети, которым интересно, сколько трупов получится, если затеять небольшую свару. – В бою как-то не до того. Там делаешь все, чтобы не погибнуть самому и выполнить боевую задачу, и не думаешь о том, чья пуля свалила того или иного врага – твоя или товарища.

– А форсеры, они страшные? – Еще один мальчик, тощий и лохматый, как одуванчик, нетерпеливо заерзал.

– Да. Особенно когда сталкиваешься с ними в первый раз. А вообще они очень похожи на нас. Ведь их предки были людьми.

Ангелина напряженно улыбнулась, хотела что-то сказать, но ее опередили.

– Да? – захлопала ресницами белобрысая девочка. – А по телевизору говорят, что они кровожадные уроды, только и мечтающие, как уничтожить нас всех и взорвать Землю.

Роберт вспомнил Марту, ее сородичей, по их мнению, отчаянно сражающихся за свободу, бьющихся за собственные, пусть и не совсем людские идеалы. Обвел взглядом сидящих перед ним детей. Мысль, что они и миллионы их сверстников могут вырасти в убеждении, что обитатели Сложных Миров – тупые злобные монстры из комиксов, заставила его нахмуриться.

Роберт посмотрел на Ангелину, словно прося прощения, и заговорил:

– На самом деле это не так. Они верят в эволюцию, в то, что они более совершенные существа, чем мы, надеются в результате этой войны освободиться от господства земных властей и…

Он рассказывал о том, что на самом деле форсеры – люди, измененные для того, чтобы выжить в жутких условиях Сложных Миров, что об уничтожении Земли они даже не думают, что на войне проявляют жестокость обе стороны.

Дети слушали, некоторые с открытыми ртами, глаза их блестели. Роберт видел, что им интересно, но понимал, что завтра или послезавтра услышанная сегодня правда задохнется под тоннами вранья, изливаемого через телевидение, глобальную сеть и прочие информационные каналы…

Даже взрослый поверит в ложь, если ее повторяют постоянно, да еще и со ссылкой на официальные источники.

Что же говорить о детях?

– Э, спасибо, – проговорила Ангелина, когда Роберт замолчал. – Дети, у кого-нибудь еще есть вопросы?

Рыжая девочка дернулась поднять руку, но под строгим взглядом учительницы послушно замерла.

– Тогда что нужно сказать нашему гостю?

– Спасибо! – Это прозвучало куда более дружно, чем приветствие в самом начале встречи.

– Не за что, – ответил Роберт и вместе с Ангелиной вышел в коридор.

– Благодарю. – Девушка нервно улыбнулась. – Хотя у вас получился отличный рассказ о войне, но никак не урок патриотизма.

– Извините, если чего не так. – Он улыбнулся, развел руками. – Готов загладить вину в любое удобное для вас время.

Щеки Ангелины чуть заметно порозовели.

– Завтра воскресенье, – сказала она. – Позвоните мне после полудня. Надеюсь, что я буду свободна.

– Хорошо. – Роберт кивнул и зашагал к выходу из школы.

Он чувствовал, что девушка смотрит вслед, и это было приятно.

* * *

Они с Ангелиной договорились встретиться в три часа у развлекательного центра «Вулкан», расположенного на Морском проспекте.

По воскресеньям центр работал, хотя и не с таким размахом, как в мирные времена.

Посиделки назначили на вечер, так что Роберт надеялся успеть вернуться к Сашке до того, как начнут собираться немногочисленные школьные друзья, все еще остающиеся во Владивостоке.

Он выбрался из метро за десять минут до назначенного срока и неспешно зашагал в сторону развлекательного центра. Когда рядом, въехав на тротуар, остановился черный кар, глянул на него и удивленно нахмурился.

Вылезающие из машины люди в серых костюмах выглядели одинаковыми и даже двигались сходным образом – мягко, крадучись.