Повелитель Островов - Дэвид Аллен Дрейк Страница 31

Даже при спокойной погоде нос триремы постоянно окатывало брызгами, поскольку из-за тяжелого бронзового тарана [26]судно глубоко ныряло с каждой мало-мальски высокой волны. Водяная пыль хорошим душем обрушивалась на отшельника, блестя на его волосатых руках, оседая на тунике (что, впрочем, никак не вредило тяжелой черной шерсти).

Брызги, похоже, мало мешали Ноннусу. Мыслями он витал, как всегда, где-то далеко, в то же время наблюдая за всем, что происходило на палубе.

Окончив молитву, Шарина направилась к своему другу. Боги могут не услышать ее или же оказаться на стороне ее врагов. Что же касается Ноннуса, то в нем сомневаться не приходилось.

Тем временем спор моряков закончился победой помощника капитана Кизуты.

— Ну хорошо, — сказал капитан. — Ставьте кливер. [27]Хотя после того, что нам встретилось по пути на восток, я бы не стал полагаться даже на него.

Кизута потопал вперед, к правой гребной платформе, на ходу давая команды матросам. Ноннус толчком выпрямился и направился к Шарине. Навстречу ему сквозь толпу Кровавых Орлов пробирались моряки с огромным рулоном кливера. Во избежание столкновения с отшельником им приходилось выделывать грациозные пируэты.

Не меньшей помехой передвижению по судну служили нагрудники и шлемы солдат, сложенные на палубе меж скамьями гребцов. Сейчас, в плавании, Кровавые Орлы расхаживали в длинных кожаных жилетах и облегченных шлемах, тоже из мягкой кожи. Сухая кожа прилично смягчала удары меча, но размокнув от дождя или морских волн, она превращалась в разбухшую массу, способную защитить не лучше, чем овечий сыр.

В отсутствие серьезной угрозы солдаты держали свое оружие в специальном оружейном сундуке. Несомненно, это выглядело разумным, поскольку в дорожной тесноте легко было выронить копье за борт или ненароком поранить товарища. К тому же ножи и кинжалы то и дело задевали за поручни триремы и другую оснастку, нанося непоправимый вред. Стальные лезвия неминуемо ржавели и портились в пропитанной солью и влагой атмосфере.

Сами Кровавые Орлы предпочитали сидеть на своем длинном сундуке или стоять поблизости — это было единственное место на корабле, где они ощущали свою необходимость. Остановив проходящего мимо Ноннуса, один из солдат спросил, не боится ли старик, что такой тяжелый нож в случае чего утащит его прямо на дно? И предложил тоже поместить его в сундук.

— Я приложу все усилия, чтобы не упасть за борт, — мягко ответил отшельник. Поднявшись на корабль, он сразу же отправил свой дротик в солдатский сундук, но с ножом решил не расставаться. Шарина вообще не помнила, чтобы видела его без ножа, кроме как за молитвой.

Девушка порывисто прижалась к отшельнику, но тут же отстранилась, поймав на себе тяжелый взгляд того самого солдата. Очевидно, его покоробило зрелище юной хорошенькой девушки в объятиях старика. Другие Кровавые Орлы строго смотрели на товарища, явно не одобряя его намерения влезть в чужой разговор.

— А мне кажется, такой старик, как ты, легко может оказаться за бортом, если позабудет об уважении к вышестоящим лицам. — Солдат явно лез на рожон. — Я полагаю, твой нож великоват для бритья. Почему бы тебе не снять его прямо сейчас? А еще лучше: почему бы не выкинуть его за борт?

— Прошу прощения, если чем-то обидел вас, господин, — произнес Ноннус с каменным выражением лица. Он низко склонит голову, но глаза его при этом зорко шныряли по сторонам. Зрелище было неутешительным — повсюду стояли солдаты.

— Найнджир, какого черта ты здесь вытворяешь? — прокричал Вейнер, продираясь сквозь толпу с красным от гнева лицом. Беседуя на палубе с госпожой прокуратором, он углядел назревающий конфликт и поспешил вмешаться.

— Ну, я… — начал оправдываться солдат, не ожидавший такого поворота событий.

— Послушай, ты, молодой дурак! — прорычал командир. — Я хорошо знаю, что такое пьюльские ножи. Для них нет ничего невозможного. Я как-то видел работу этих самых ножей, с которой не справились бы обычные мечи. Поэтому ступай вниз и не возвращайся, пока не составишь полную опись всего багажа на корабле!

— Но мне не на чем писать! — запротестовал солдат. Офицер ткнул его в грудь указательным пальцем, толстым, как ручка метлы.

— Значит, сними свой жилет и пиши на нем! — не унимался командир. — Или оставайся там, внизу, до тех пор, пока не сгниешь и не порастешь грибами. Мне плевать на это, просто убирайся с глаз долой!

Крики заставили Шарину сжаться в комок, как делает овца во время стрижки. Зато Ноннус стоял непоколебимо, как старый дуб. Он не прикасался к девушке, но его плечо служило такой надежной опорой.

Смертельно побледнев, Найнджир развернулся и пошел к сходному люку на корме. Остальные Кровавые Орлы выпрямились и подтянулись. Те, что сидели на оружейном сундуке, вскочили. Мгновение царила тишина.

— Проклятый мальчишка! — бросил Вейнер, не глядя отшельнику в глаза.

— Благодарю вас, мой господин, — произнес Ноннус странно охрипшим голосом. — Видно, Госпожа охраняла меня, раз вы подоспели вовремя.

— Да нет, готов поспорить, что Госпожа охраняла дурака Найнджира, — возразил командир Кровавых Орлов и, нахмурившись, добавил: — Я присутствовал на Каменной Стене.

Ноннус спокойно кивнул, но Шарина почувствовала, как его тело снова напряглось.

— Ясное дело, — сказал он. — Вы как раз подходящего возраста.

— Так же как и вы, — парировал Вейнер, глядя на собеседника немигающим взглядом.

— Я, господин, того возраста, — ответил Ноннус, — когда мирно живут в лесной хижине на самом краю света.

Он криво усмехнулся и еще раз повторил с поклоном:

— Большое спасибо вам, что вмешались.

После чего пошел вслед за Шариной на нос триремы.

Пока пассажиры выясняли отношения, моряки поставили кливер, и он сразу же поймал ветер. На холсте четко выделялся алый рисунок акульих челюстей — своего рода вызов или же опознавательный знак.

— Ноннус, что он имел в виду, когда говорил о Каменной Стене? — тихо спросила Шарина.

— Пусть другие расскажут тебе об этом, дитя мое, — ответил отшельник. — Не я.

Он не отрывал взгляда от морских волн. Шарина стояла рядом, не обращая внимания на ветер и брызги. Они долго молчали — пока солнце не склонилось к горизонту на западе. Тогда Ноннус обернулся и прокричал:

— Земля по правому борту!

С каменного крыльца мельницы доносился шум. На ткацком станке Илны челнок ходил взад-вперед с той регулярностью, с какой вода капает из отверстия. Девушка нажимала на педали, то бросая челнок вперед, то возвращая его обратно. Через каждые шесть рядов она поднимала перекладину, чтобы отбить жесткую уточную нить.