Аконит - Даша Пар Страница 32

Я замолчала, вновь вспоминая, что сделала. Подняв голову, увидела, что Арман развернулся и теперь немигающе смотрит на меня. В темноте глаза едва светятся янтарным блеском, он сложил руки на груди, ожидая, что скажу дальше.

— А затем я впустила его.

«Не открывай дверь, Елена! Нет, не надо! Пожалуйста, Елена, стой!»

— Волк набросился на парня, а девушка даже не пыталась бежать. Она съёжилась в сторонке и просто рыдала. Она обмочилась от страха. Я помню всё, как будто это было вчера. Помню, как взяла нож и направилась к ней, намереваясь убить девушку. Она бы не сопротивлялась. Что-то сломалось в ней, когда она увидела, как мальчика пожирает живьём огромное животное с оскаленной пастью и яркими неоновыми голубыми глазами. Я уже собиралась сделать это, когда Кай набросился и перегрыз глотку девчонки одним движением. А затем он трахнул меня и мне это понравилось.

Голос сорвался и я уставилась на свои руки. Перевернув их ладонями вверх, обратила внимание на то, как мелко дрожат пальцы. В полутьме тени настолько глубокие, словно чёрной кровью измазаны руки. Нервно сглотнув, повернула голову и вновь посмотрела на Армана. Он ничего не сказал, поэтому решилась продолжить говорить.

— Кай изменился после охоты. Он начал задавать вопросы, на которые у меня не было ответов. Кажется, он стал понимать, что я «девочка на шарнирах». Он осознал, что на самом деле, я не убийца, не чокнутая, как он сам, и всё, что делаю — делаю ради него, как и другие члены семьи. И он захотел это изменить, — я покачала головой, вспоминая, что он делал со мной. — Он начал играть в любовь и жертвенность. Он экспериментировал с дозировками неона, а потом взбесился, когда понял, что всё это не работает. Он стал срываться на мне. С этого начался тот день. Он орал, как и всегда, а я не знала, куда деться. Я так хотела стать такой, как он хочет! Так хотела угодить ему! Боже, никогда в жизни не испытывала подобных эмоций! Никогда прежде во мне не было столько желаний… А потом он сказал: «Не возвращайся, пока не станешь нормальной!»

Слова эхом отозвались в воспоминаниях. Перед глазами восстала картинка: разгневанный Кай, разбитая ваза, удар по лицу, а потом он уходит в свой кабинет и я остаюсь одна.

— И я ушла. Это всё, что знает Эльза и Лико о том дне.

— Что было дальше? — спросил Арман, когда вновь замолчала, боясь продолжить говорить.

— Ну… он же сказал не возвращаться, пока не стану нормальной, — криво улыбнувшись, ответила ему. — Все эмоции достигли пика и я взорвалась изнутри. Уйдя из дома, начала меняться. Все настоящие чувства проснулись, проснулась я и закричала, как младенец, впервые выбравшийся из утробы матери! Кажется, такое сравнение будет максимально близким к тому, что чувствовала в тот момент. А потом осознала, что со мной случилось, и поняла, что делать дальше. Я знала, что без наркотика не проживу и дня, поэтому вернулась к нему. Кай увидел, что я изменилась, он поверил мне. Поверил, что вернулась, потому что кроме него, у меня никого нет. Поверил, что действительно его люблю и когда мы занялись сексом, он не ожидал, что прямо в сердце вколю яд — тот самый аконит, который стащила из лаборатории. Он не думал, что я способна на это.

«Что ты наделала, Елена?»

Я замолчала, вновь и вновь переживая то, что сделала. Момент истины, когда обнажённый волк, лежащий подо мной, осознаёт, что его предали. Осознаёт, что яд уже бежит по венам, что он уже в его сердце.

Арман подошёл и встал за спиной, положив руки на плечи. Слегка сжав их, он наклонился и прошептал на ухо:

— Скажи мне эти слова, Елена. Давай. Просто скажи, что ты умеешь делать лучше всего и сразу станет легче.

— Я умею выживать, — ответила едва слышно, понимая, что выдержала очередную проверку.

***

Было понятно, что на этом разговор не окончен, что остались вещи, которые следует обсудить, но не сейчас. Не после того, через что прошли прошлым днём.

Вернувшись в свою комнату, подготовила постель ко сну и вошла в ванную, чтобы почистить зубы. А закончив процедуры, замерла, убрав волосы и обнажив лицо. В особые дни шрам всегда казался больше, казалось, что он пульсирует, что он живой.

Как-то Арман сказал, что я счастливица. Дикие волки ядовиты, их укусы почти всегда смертельны для человека и крайне болезненны для обычных волков. Я вошла в число выживших. А шрам так выглядит и так выпирает из-за яда, оставшегося внутри. И поэтому его невероятно сложно скрыть даже с помощью грима, а пластическая операция может убить меня.

Я провела пальцами вдоль линии, а затем спустилась ниже, осторожно коснувшись другой метки. Она была тёплой, мягкой, почти шёлковой. Задумчиво постучав по ней, развернулась и выключила свет.

***

Весь остаток ночи снилась погоня. Среди болотистых лесов, наполненных влажным спёртым воздухом, зелёным туманом, светом неземных светлячков, в полной темноте, где деревья подсвечены едва очерченной кромкой новорождённого месяца, а трава под ногами словно сама по себе серебрится.

Я летала призраком, бесплотным духом, следующим за пёстрой стаей, охотящейся неизвестно на кого. В этот раз сон прервался прежде, чем увидела цель волков. Наверное, это и к лучшем. Мне не хотелось вновь чувствовать кровь на губах.

В последнее время часто думаю о том, что со мной не так. Нет сомнений — я не вполне обычный человек. Сны об охоте всегда со мной. Как и моя странная свободная вторая половина. Так кто же я такая? Шизофреничка или же во мне есть что-то особенное?

Иногда думаю о том, что я такая же, как и Лико — полукровка. Однако это невозможно. Мои родители люди, а вторая ипостась через укус или царапины не передаётся. Таким можно только родиться. И родителей однозначно должно быть трое.

Были и другие вопросы. Как выжил Кай? Я всадила яд прямо в сердце, сложно было промазать. Как ему удалось побороть аконит?

Что на самом деле связывает Армана и Эльзу? Явно нечто больше, чем постель, которая осталась в далёком прошлом.

Что теперь будет со мной? А с Лико? Что ещё придумает Кай?

Что будет с моей семьёй? Знают ли они, что я жива? Думают ли обо мне?

И самый страшный вопрос — что будет, если приму неон? Я… вернусь в семью?

***

Проснувшись как от толчка, сразу выбралась из постели, накинула халат и почти выбежала из комнаты. С первого этажа доносились посторонние голоса, слышен стук молотков и шум дрели. Ремонтируют столовую. Я прямиком направилась к Лико, словно заранее зная, что он только что пришёл в себя.

— Елена, — с радостью в голосе воскликнул он, когда оказалась на пороге комнаты. — Мне снилось, что ты приходила ко мне.

В горле моментально запершило, и я вымученно улыбнулась, подходя к постели и присаживаясь на её край.

— Это был не сон. Как ты себя чувствуешь?

— Стрела была отравлена, ведь так?