Безликий. Боевая Машина Бога - Андрей Расторгуев Страница 32

«Черт, они же сейчас поубивают друг друга. Кем эта девчонка потом будет править? Если еще живой останется…»

Поддавшись внезапному порыву, Данила врубил громкоговоритель на полную, заорав:

— Остановитесь!!!

Эффект получился не слабый. Словно глас божий с неба грянул.

А то. Он же еще и бог как-никак.

Все без исключения испуганно вжали головы. И друзья, и недруги перестали махать оружием и в нерешительности отступили. Замерли, на него смотрят. Ждут. Надо что-то говорить, иначе снова начнется резня.

— Хватит крови! Ее достаточно пролили сегодня. Вы все одна большая семья. Живете в одном доме под названием Куалорн. Что произойдет, если в непримиримой битве сойдутся отцы и дети из одной семьи за право стать ее главой? Один из них победит. Не важно кто. Но главой чего он после этого будет, если всех убьет? Где он станет жить, если война внутри семьи разрушит его дом?

«Во чешу, как по-писаному, — мелькнуло удивление. — И откуда только слова берутся? Будто давным-давно их знаю. А как внимательно слушают худосочные. Та-ак, физиономии поотворачивали. На соседей косятся. Что, стыдно? То-то же. Ладно, резюмируем, пока не опомнились».

— Если не хотите, чтобы Куалорн погиб, прекращайте драться. Примите волю богов. От их лица говорю вам, что править этой страной поставлена Куал-Таяна-Безликая, моя… кхм… жена. И вот вам еще мое слово. Кто присягнет ей на верность, тот будет прощен. Кто не желает этого, пусть уходит из Куалорна, куда ему вздумается, или же умрет здесь и сейчас от моей руки.

Фу-ух. Вот это речь. В лучших традициях легенд о небожителях. Аж сам себе удивлен. Мацкевич обзавидуется. Но сказал-то все правильно, как и хотел. Лишь бы до этих средневековых остолопов дошло.

До них дошло. Хотя Данила был уверен, что главным аргументом стал все же брус в его руках, щедро запятнанный свежей кровью, и жалкий вид тех, кто эту кровь пролил.

Как бы там ни было, мятежники сдались. Теперь дело за Безликим. Раз обещал принять в свою паству раскаявшихся, а непримиримых отпустить на все четыре стороны, будь любезен исполняй.

Таяна, взяв бразды правления в свои нежные королевские пальчики, приказала вести всех мятежных баронов в тронный зал. Безоружные, с видом побитых собак они столпились полукругом напротив королевы и Безликого. Выходили по одному в центр огромного зала, опускаясь на колени, снимая шлем или просто поднимая забрало, и приносили клятву верности. Пока никто почему-то не высказал желания эмигрировать.

— Встань и иди к нам, — ответил Данила уже шестому лорду положенной в таких случаях фразой, которую в самом начале подсказала ему Таяна.

Барон опустил забрало, поднялся и ушел за трон. На его место встал следующий.

Господи, сколько еще продлится эта дурацкая церемония? Крючков с тоской оглядел толпу плененных аристократов. Человек сорок, не меньше. Нет, чтобы заставить клясться всех одновременно. Ну что за идиотские обычаи!

— …прими мою верность… — бубнил очередной раскаявшийся.

Слушая вполуха, Крючков думал о своем, наболевшем: «Можно и сейчас в контейнер отлить, но лючок пока не закрывать. Закрою, когда буду на улице подальше от чужих глаз…»

— Встань и иди к нам, — опомнился Данила, вовремя сообразив по затянувшемуся молчанию, что клятва давно прозвучала и от него ждут ответа.

«Нет, не годится, — продолжал рассуждать, равнодушно наблюдая за сменой лордов. — И так запашок стоит, не приведи господи: пот вперемешку с гарью, а тут еще и этот добавится. Да и расплескать могу при ходьбе. Надо что-то другое сообразить…»

Он зашарил взглядом по рубке. О, пустые контейнеры для воды! У них и назначение подходящее — хранение жидкости. Остается найти такой, где горловина пошире.

Организм, чувствуя близость долгожданного облегчения, недвусмысленно намекнул, что его терпение вот-вот лопнет. Не теряя ни секунды, техник в темпе отыскал подходящий контейнер, быстро свинтил крышку, лихорадочно дернул застежку на брюках и… О-о-о, какое блаженство! Ну наконец-то!

— Ответь же лорду, Ваше Величество. — Недоуменный голос Таяны вернул с небес на грешную землю.

Что? А-а-а, опять нужно произнести эту чертову фразу. Сейчас. Надо только громкую связь включить. Ага, руки-то заняты. Ладно, попробуем перехватить одной. Так, получилось.

Уже положив палец на тумблер, Данила опомнился. Блин, как некстати это громкое журчание внизу. Его же сейчас все услышат!

— Ваше Величество? — Королева явно нервничала. — Ты с нами?

— С вами, с вами. Я скоро. Потерпи, дорогая, — ясное дело, что бормотал он это не в микрофон.

В зале повисла гнетущая тишина. Напряжение нарастало, растягивалось, будто жвачка, истончаясь все больше, норовя вот-вот порваться. Лорды, не успевшие присягнуть, беспокойно шушукались. А журчащий ручеек меж тем никак не хотел иссякать.

— Данила, не молчи! — В голосе внешне спокойной Таи уже проскакивают панические нотки.

Ее понять можно: мир, с таким трудом восстановленный, грозил в одночасье рухнуть. Все из-за того, что Безликий, несмотря на данное им обещание, не соизволил принять клятву верности какого-то вассала. Остальные решат, что им тоже нечего рассчитывать на прощение, и снова взбунтуются.

Нет, больше медлить нельзя. Одновременно с щелчком тумблера, стараясь голосом замаскировать неуместное журчание, Данила скороговоркой выпалил:

— Вставай-иди-сюда-то-есть-к-нам! — и сразу отключил громкую связь.

Слова не совсем те, конечно, но смысл ведь тот же. И чего ждет коленопреклоненный барон? Сидит на полу, как пришпиленный, да глазками лупает. Вставай уже, горемычный.

Немного помедлив, лорд все же соизволил подняться и уступить место следующему. Фу-ух, обошлось. Теперь бы с этим не облажаться.

Пока еще один соискатель божьей милости повторял слова клятвы, Крючков управился, наконец, со своими делами. На этот раз ответил спокойно, даже с некоторой ленцой. Неторопливо закрутив крышку, сунул изрядно потяжелевший контейнер обратно в ячейку. Не перепутать бы потом, когда пить захочется.

По телу разлилась приятная легкость, неся за собой счастливое умиротворение. До конца церемонии Крючков был невозмутим, как удав. Стойко выдержал все сорок с лишним заверений в беззаветной преданности, то и дело долдоня один и тот же ответ. И все равно был несказанно рад, когда обменялся любезностями с последним из мятежных лордов, готовый тут же покинуть дворец. Но на этом, как дали ему понять, аудиенция еще не закончилась.

За баронами в зал ввели храмовников. Тех, кому посчастливилось выжить в сегодняшней резне, и тех, кто участия в ней вовсе не принимал. Священнослужителей тоже оказалось порядком. Больше двадцати. И то лишь высшие чины — так называемые хранители. По одному от каждого храма, воздвигнутого в честь того или иного божества.