Переплетенные судьбы - Ада Николаева Страница 33

— Я решил, что должен сам возглавить операцию. Все-таки это моя провинция и только я несу ответственность за ее жителей. Жаль, стальные доспехи уже тяжеловаты, старею.

— Ты не можешь, отец! — меня окутала тревога. — Ты много лет не сражался, не тренировался… и да, ты постарел.

— Лилиан, твой старик еще способен навалять обычным разбойникам.

— Тогда возьми меня с собой. Я много лет упражнялась. Ты ведь знаешь, моя подготовка не уступает воинам столицы.

— Это слишком опасно.

— Но я хочу отправиться с тобой. Прошу! — жалобно пищала я.

— Я не знаю… — он замялся.

Я почти уговорила отца, как вдруг вмешался Бьёрк. Он был неподалеку, запрягал свою лошадь и слышал весь наш разговор. Поняв, что отец почти сдался, как сдавался всегда перед моими уговорами, Бьёрк заявил:

— Лилиан никуда не поедет.

— Это еще почему?! — возмутилась я.

— Потому что я так решил.

— Не ты тут главный, а отец. Это его провинция.

— А это мои люди и моя операция. Я не изменю своего решения, ступай домой.

— Прости милая, — вклинился отец. — Бьёрк уже все решил.

Руки затряслись и дыхание сбилось. Слушаться приказов Бьёрка? Вот уж нет! Обезумев от ярости, я, не сдерживаясь, начала орать на бывшего друга:

— Отправляйся ко всем чертям! Кто ты такой, чтобы решать, что мне можно и нельзя?! Ты грязный попрошайка с дороги, которому я отдала все, что имела! Никто в этом мире не относился к тебе с той же теплотой, с которой отнеслась я! Ты отвратительный человек и мне жаль, что мы вообще встретились!

Бьёрк молча проглотил все мои гнусные слова о нем. Ни одна мышца на его вытянутом лице не дрогнула, даже бровью не повел. Лишь отец заговорил:

— Лилиан, ты ведешь себя неподобающе. Прекрати меня позорить, отправляйся домой и приведи себя в порядок.

Слезы подкатили к глазам и, чтобы не показывать их, я убежала домой, точно, как и велел отец.

* * *

Я вбежала в свою комнату и уткнулась лицом в подушку. Слезы рекой полились из глаз.

«Почему он так поступает со мной? Зачем забирает все, когда я и так была готова поделиться с ним всем, что имею?»

Приступ жалости к себе прервали мои кузины, вошедшие в спальню. С ходу Мия спросила:

— Лили, ты как?

— Мы слышали твои крики во дворе, — добавила Сиф. — Ты задала жару Бьёрку.

— Ага, — подтвердила Мия. — Еще и на глазах у всего его отряда.

— Мне так больно, — стонала я, не отрывая лица от подушки. — За что он так со мной? Он отнял у меня все, даже отца.

Девушки сели на кровать по обе стороны от меня. Мия начала гладить мои волосы, ее пальцы застревали в спутавшихся локонах, тогда она произнесла:

— Лили, тебе нужно расчесаться.

— Не хочу. Вообще ничего не хочу.

— Я тебя расчешу, — сообщила Сиф и пошла за расческой, что лежала на прикроватном столике.

— Они уже уехали? — поинтересовалась я.

— Да, — ответила Мия.

Я оторвала лицо от подушки, села на край кровати, а Сиф принялась расчесывать мои растрепанные волосы.

— Как же мне это надоело… — вздохнула я. — Кричу, грублю, но ему безразличны мои едкие слова. И зачем я только срываюсь и позорю отца?

— Не кори себя за это, — произнесла Сиф. — Дядя Эймариус поймет.

— Наверное. Просто рядом с Бьёрком, я чувствую себя такой маленькой, невзрачной… пустым местом. Именно так, пустым местом.

— Оно и понятно, — заговорила Мия. — Он действительно стал очень важным, затмевающим всех вокруг. Уж прости.

— Тут с Мией не поспоришь, — подтвердила Сиф. — У меня у самой дыхание сперло, когда Бьёрк запретил тебе отправиться вместе с ними.

— Вспомни, каким он был на церемонии принятия в клан и сейчас? Два разных человека, — Мия продолжила нахваливать Бьёрка.

— А мне и тогда показалось, что от него исходит мощь и величие, — заявила Сиф.

И вновь я молча слушала, как сестры с обожанием обсуждают Бьёрка. Я больше не могла это выносить, вскочила на ноги и прокричала:

— Хватит! Прошу вас, хватит говорить о Бьёрке! Да, я все еще влюблена в него… Влюблена по уши!

Девушки посмотрели на меня большими выпученными глазами, и я продолжила, но уже намного спокойнее:

— Я никогда и не переставала его любить, просто надоело, что вы жалеете меня и тогда я соврала, сказав, что мне плевать на него, только бы вы покончили с утешениями.

— Но зачем? Мы ведь беспокоились о тебе, — произнесла Мия.

— Я знаю, просто мне надоело быть отвергнутой неудачницей, хотелось двигаться дальше.

— Бедная Лили… — Сиф встала на ноги и обняла меня.

— Все будет хорошо, как обычно. Просто сейчас я на взводе, волнуюсь за отца. Зря он отправился с отрядом.

— Может, спустимся вниз и позавтракаем? — предложила Мия. — Тебя обязательно полегчает от вкусненького.

— Наверное… — промямлила я.

— Однозначно!

Кузины схватили меня под руки и потащили прочь из спальни.

К вечеру следующего дня отряд вернулся. Увидав их, я сразу выскочила во двор, чтобы встретить отца. Я бежала к воротам, навстречу всадникам, но притормозила, заметив, что Бьёрк и отец седлают одну лошадь. Еще мгновение и я увидела кровавую рану на груди отца.

— Что случилось?! — прокричала я, но никто мне не ответил.

Бьёрк спустил отца с лошади и приказал своим людям отнести того в дом. На его руке также виднелся свежий порез, а одежда была перепачкана кровью. Но, не обращая внимания на ранение Бьёрка, я схватила его за край мантии, и еще раз громко спросила:

— Что с моим отцом?!

— Эймариус серьезно ранен. Я уже послал одного из своих всадников в деревню за лекарем.

Тогда я резко отвела взгляд в сторону и увидела, как несколько воинов вносят отца в дом, затем снова посмотрела на Бьёрка, а он произнес:

— Будь с ним, я не знаю, как все закончится. Эймариус потерял слишком много крови. Ступай.

Я побежала в дом, следуя за отцом. С ужасом наблюдая за каплями крови, стекавшими с его груди и падавшими на пол.

«Я так и знала, что ему не следовало ехать. Только бы теперь все обошлось…»

Я шла за воинами, что волокли отца наверх, до самой двери его спальни, как вдруг Арлета преградила мне путь: