Крестовый поход - Дебби Виге Страница 33

Но Скай была дочерью Великой Богини, у нее не было ни малейшего повода верить в то, что христианский Бог станет за них вступаться.

И тогда она обратилась за помощью… к иным силам. Но и там не нашла ответа и стала беспокоиться, что, выйдя за пределы священного круга своего отряда, она могла раскрыть планы саламанкийцев и сделать их еще более уязвимыми.

Чувствуя себя виноватой, она чуть не рассказала все отцу Хуану, желая в случае собственной гибели получить отпущение грехов. Но страх заставил ее молчать; она решила, что все свои тайны унесет с собой в могилу.

Они вошли в здание, которое вызвало в памяти Скай образ древнегреческого храма; Холгар восхищенно присвистнул. Это был настоящий храм, где веками собиралось и копилось человеческое знание. Огромная библиотека хранила в своих стенах редчайшие книги, созданные столетия назад. Скай была уверена, что среди них таились и многие из считавшихся ведьмами утраченными вожделенных книг с заклинаниями и заговорами, вместе с томами, которые испанское правительство посчитало опасными для своего народа.

А если говорить об опасности…

Под одеждой они прятали оружие: под широкими плащами короткие мечи в ножнах, ингредиенты для коктейлей Молотова, липкой лентой прикрепленные к ногам. Саламанкийцы, а также «шпак», этот ученый, который, казалось, на ладан дышит, прошли мимо бесконечных стеллажей с книгами в красных и желтовато-зеленых переплетах с золотым тиснением. Скай не могла избавиться от мысли: а что, если среди этих книг есть такие, что содержат рецепты, которые могли бы помочь им вести свою тайную войну? Впрочем, вряд ли; если и есть в них слово «вампир», то оно наверняка характеризуется другим словом — «миф». Новейшая история, подробно и точно описывающая последние события, свидетелями которых они стали, еще ждет своего летописца.

Когда Проклятые открыто заявили о себе всему миру, Скай была еще маленькой. Она помнит свои чувства тогда: потрясение, испуг и одновременно восхищение. Впервые на ее памяти родители стали включать в доме телевизор. Они объясняли это тем, что это, мол, не для того, чтобы засорять ей мозги всякой дрянью, а просто чтобы быть в курсе событий.

В Нью-Йорке, в здании Организации Объединенных Наций, группа вампиров созвала пресс-конференцию. Их лидера, поразительного красавца, звали Соломон. И там перед микрофонами и телекамерами Соломон открыто объявил всему миру правду о существовании своего племени. Правду-то правду, да не всю, один из многих вариантов этой самой правды. Вместе со своими товарищами он открыто продемонстрировал перед камерами свои горящие красным глаза и острые клыки и при этом поклялся, что вампиры питаются только кровью животных, которую покупают в мясных лавках и, в редчайших случаях берут непосредственно у животных. Все это казалось очень даже мило и цивилизованно. Вампиры рассуждали о мирном сосуществовании с людьми, о том, что мир разделен, что давно пора уже слиться всем в единой гармонии.

Но больше всего ей запомнилось не потрясение, охватившее их с сестрой, а совершенное спокойствие родителей. Она потом частенько размышляла об этом и пришла к выводу, что о существовании Проклятых они знали давно.

Скай посмотрела на Антонио, который спокойно шагал рядом с Эрико по освещенным флуоресцентными лампами помещениям. Вампиры утверждают, что хотят жить с людьми в мире, но он единственный вампир, который на самом деле живет и работает вместе с людьми и не хвастает этим. Потрясающий парень; она часто молилась Великой Богине, прося ее о том, чтобы они с Дженн были счастливы вместе.

А вот Холгар для нее — существо еще более странное. Оборотни открыто не объявляли людям о своем существовании, ни группами, ни поодиночке, и не заявляли, что хотят жить с людьми в мире и согласии, как это сделали вампиры. Она всю сознательную жизнь была ведьмой, исповедовала Белую магию и считала все существующее священным, но даже когда Холгар открылся и все в Академии узнали, кто он такой, Скай с большим трудом признала, что в мире реально существуют еще и оборотни. Как правило, им удавалось жить от людей скрытно, прятать от них свои обычаи и повадки. Оборотни способны менять обличье; в полнолуние Холгар превращался в натурального, обросшего шерстью зверя. Но даже в облике человека у него сохраняются совершенно ненормальные ухватки: в бою он царапает врага, словно у него на пальцах когти, воду из ручья лакает языком и рычит так, что вокруг него воздух сотрясается.

Антонио ведет себя, как все нормальные люди. Впрочем, так себя ведут почти все вампиры, стараясь, чтобы люди рядом с ними не чувствовали опасности, не казались им существами особенными. У вампиров много поклонников, а особенно поклонниц, это чаще всего женщины среднего возраста или совсем еще юные девчонки, которые буквально сходят по ним с ума. У них растут клыки и глаза пылают красным огнем? А что, очень даже сексуально. Порой становятся чудовищами? Страшновато, конечно, но…

Холгара Скай сначала побаивалась. Он был не такой, как Антонио, более загадочный, что ли. Его беззаботный смех и широкая улыбка таили в себе нечто темное, и это ее пугало. Антонио стал вампиром уже юношей и помнил, что значит быть человеком. А Холгар родился волком и не знал, каково живется тем, кто не оборотень.

Впрочем, она скоро научилась понимать язык его движений и жестов и правильно на них реагировать. Сначала чувствовала себя полной идиоткой, когда порой гладила его, ну, прямо как собаку, и говорила какие-то глупости. Правда, в первый раз очень смутилась, когда совершенно случайно у нее сорвалось с языка, что он, мол, хороший мальчик. Но, как ни странно, он нисколько не рассердился, напротив, потерся плечом о ее плечо, и она поняла этот жест как знак расположения. Именно такие вещи Джеми, например, никак не мог принять в Холгаре. Постоянно пытался унизить его, относясь к Холгару как к животному. А Холгар не видел в этом ничего оскорбительного.

Саламанкийцы двигались к левой стороне похожего на пещеру читального зала, мимо выставленных в ряд старинных глобусов, украшенных маленькими головками с раздутыми щеками, олицетворяющими ветер, и она старалась держаться поближе к своему боевому товарищу. За столами из потемневшего дерева, повесив пиджаки и шарфы на спинки стульев, погрузившись в книги, сидели читатели, не замечая проходящих мимо охотников. Двое мальчишек тихонько хихикали, играя в портативную видеоигру, и затихали, как только сидящая напротив пожилая женщина поднимала голову и предостерегающе кашляла. Библиотека скоро закрывалась; им повезло, что она была открыта, когда уже было темно, и они могли спокойно войти в здание через двери.

Скай чувствовала напряжение идущего рядом Холгара.

— Легче, — прошептала она, положив ладонь ему на руку и ощущая под пальцами дрожь его мускулатуры. — В чем дело?

— Страх. Здесь все пронизано страхом.

Он пошевелил носом, нюхая воздух, и скорчил гримасу.

— Сейчас это почти везде, — грустно улыбнулась она.

— Nej, min lille heks, но совсем не так.

Он переключался на датский язык, называя ее своей ведьмочкой.