Кровь и честь - Андрей Ерпылев Страница 33

Но вода из душа опять сочилась тонкой, охрянно-ржавой, пронзительно отдававшей хлоркой струйкой, и все высокие мысли мгновенно вылетели у поручика из головы…

* * *

«Туристы» прибыли под вечер.

Не самолетом, как можно было ожидать, и даже не с очередным караваном. Саша, маявшийся в их ожидании в раскаленном салоне вездехода — с утра его сильно мутило, кружилась голова, мучила мигрень, готов был плюнуть на все, в том числе и на просьбу ротмистра, и отправиться домой, где, по крайней мере, было относительно прохладно.

«Прав был Иннокентий Порфирьевич, — корил он себя. — Надо было еще недельку в госпитале отлежаться… Нет же, понесло перед жандармом выслуживаться! Теперь вот терпи, подвижник!..»

Солдат-водитель откровенно дрых на своем месте, опустив стриженную «под ноль» голову на сложенные на руле руки, и ему было абсолютно наплевать на юного бледного офицерика, ежеминутно прикладывающегося к пластиковой бутылке. Нет, сперва он заинтересованно вел каждый раз носом, но, так и не уловив запаха спиртного, охладел к пассажиру — вода, она вода и есть: водой пьян не будешь.

Чувствуя, что еще полчаса в духовке кабины он не выдержит, Бежецкий уже собирался разбудить засоню и приказать возвращаться, как рядом с их «Фельдвагеном», борт в борт, остановился явно туземный микроавтобус с настолько пыльными стеклами, что они казались серой фанерой, прибитой к мятому, раскрашенному в местной дикой манере кузову. Самое удивительное, что и лобовое стекло, начисто лишенное дворников, мало чем отличалось от боковых: каким образом неведомый седок видел сквозь его пыльную завесу дорогу, оставалось тайной. Не иначе вел машину по приборам, словно пилот-ас.

«Какого черта!.. Неужели не видит, что это армейская машина? Опять, поди, что-нибудь клянчить будут, попрошайки…»

Водитель тоже встрепенулся и повернул к поручику заспанное недовольное лицо с багровым рубчатым оттиском баранки на лбу:

— Разрешите, вашбродь, пугнуть этих голодранцев? Совсем житья не стало! Коли не воруют, то побираются, черно…

Здоровенная мужицкая пятерня уже тянула из-под сиденья что-то железное — не то монтировку, не то обрезок трубы, но Саша с сожалением вынужден был отказать солдату: затевать здесь, в туземном квартале, свару совсем не входило в его планы.

— Отставить, фельдфебель!

— Слушаюсь, вашбродь… — буркнул водитель и сердито, с лязгом, не враз запихнул свое орудие обратно. — Только стянут чего — я не виноват. У Савушкина, штабного, вон давеча запаску с багажника свинтили, пока на перекрестке стоял — даже не заметил, бедняга. А с него за утерю аж четыре рублика с четвертаком из жалованья удержали. Даром, что покрышка вся лысая была — заплатил, как за новую! А у кума моего…

— Отставить! — оборвал его излияния поручик, напряженно вглядываясь в замерший рядом автомобиль: поговаривали, что в Герате недели три назад такой же вот драндулет, остановившийся рядом с армейской колонной, внезапно взорвался, разметав грузовики, будто игрушечные. Погибло тогда семь русских солдат и сопровождающий колонну офицер, а уж раненых и перебитых туземцев вообще никто не считал. Правда, вряд ли кто станет взрывать себя с каким-то поручиком — не генерал или какая-нибудь иная шишка, но кто их знает, эти темные местные мозги?..

Словно подслушав Сашины мысли, фельдфебель снова запустил руку под сиденье и положил на колени уже не какую-то невразумительную железяку, а короткий пистолет-пулемет, мимоходом передернув затвор.

«Ну что же, это не лишнее», — мысленно одобрил его действия Бежецкий, борясь с желанием расстегнуть кобуру: что дозволено солдату, понимаете ли…

Боковое стекло «соседа» наконец опустилось на два пальца, и из темноты салона на Сашу глянули чьи-то глаза.

— Поручик Бежецкий? — негромко послышалось оттуда, и Саша расслабился: ни малейшего акцента не улавливалось, а следовательно, говоривший мог быть кем угодно, только не афганцем. Да и откуда туземцу знать его по фамилии?

— Да… То есть так точно.

— Замечательно. Поезжайте вперед, поручик, и не обращайте на нас внимания.

Стекло вновь встало на место, опять превратив легкомысленный желто-розовый микроавтобус в некое подобие бронетранспортера.

«Не обращать так не обращать», — подумал Саша и приказал водителю:

— Все, едем домой.

Желтый «броневик» тронулся с места, лишь когда вездеход почти скрылся за углом…

* * *

«Туристами» оказались одиннадцать крепких мужчин от тридцати до пятидесяти. Несмотря на отлично сидящую на них гражданскую одежду, сразу было видно, что привыкли они носить совсем другой фасон.

Выгрузились и «всосались» в отведенный для их проживания дом они настолько быстро, что Саша даже не успел выйти из автомобиля. Радушный хозяин вынужден был входить в дом после гостей.

«Черт знает что! — рассердился поручик, слыша, как „гости“ бодро осваиваются в новой для себя обстановке, перебрасываясь короткими фразами и двигая мебель: казалось, что на него они вообще не обращают внимания. — Знал бы, что они такие самостоятельные, — ни за что не согласился бы… Зачем я вообще нужен? Дорогу могли и по карте найти…»

Но долго топтаться в прихожей ему не дали: из глубины дома появился похожий на медведя «турист» с коротко стриженным полуседым «ежиком» на голове и скупо улыбнулся Бежецкому:

— Пройдите, пожалуйста, к старшему, поручик. Третья дверь по коридору.

И, не говоря больше ни слова, плюхнулся на табурет прямо перед дверью, вынул из кармана крошечные маникюрные ножнички и занялся ногтями на пальцах, больше смахивающих на сосиски. Мускулистые такие сосиски.

«Черт-те что!» — в несчетный раз ругнулся про себя Александр, направляясь по указанному адресу.

Судя по голосу, старший оказался именно тем, с кем «беседовал» Бежецкий в машине. Причем старший явно не по возрасту — среди «туристов», как приметил поручик, были и постарше. Стройный мужчина лет тридцати, не больше, облаченный в щегольский темно-синий костюм и обычную для местных деловых людей белоснежную «водолазку» под горло, на туземца не походил совершенно, хотя волосы и глаза его были темны, а лицо загорело до шоколадного оттенка. Вообще, все «туристы» щеголяли отличным загаром, как будто прибыли не из зимней России, а откуда-то совсем с иной стороны. Да и блондинов с шатенами среди них заметно не было.

— Проходите, поручик, устраивайтесь поудобнее, — радушно указал старший на диван, к которому был придвинут низкий столик. — У нас будет долгий разговор…

— А разве?.. — не понял Саша, полагавший, что его миссия уже исполнена и, по крайней мере, до завтра он может быть свободен.

— Увы, увы, — деланно погрустнел мужчина. — Разве Кирилл Сергеевич вам не говорил, что вы поступаете в мое распоряжение на все время нашей… экскурсии?

— Да, но…

— Вы себе не так это представляли? Вынужден разочаровать. Так что занимайте любую свободную комнату — на ближайшие дни о своей квартире вам придется забыть. Или у вас имеются какие-то личные причины?