След оборотня - Конрад Левандовский Страница 33

Ксин прыгнул в главный зал. Истребитель стоял с арбалетом на изготовку, но цель перемещалась столь быстро, что стрелок промахнулся, несмотря на ничтожное расстояние. В следующее мгновение он уже лежал. Ксин подмял его под себя, ударил когтями. Ошметки мяса разлетелись во все стороны.

Ксин выскочил наружу.

Здесь его не ждали. Во всяком случае не столь быстро.

Брызнувший мозг истребителя, едва успевшего поднять арбалет к плечу, ослепил второго, уже изготовившегося к стрельбе. Вытереть глаза тот не успел. С раздробленным бедром он пролетел через весь двор и остановился лишь, выломав немалый кусок забора.

Остался один предводитель. Он, однако, пал жертвой не Ксина. Прежде чем котолак успел приблизиться, один из вставших на дыбы перепуганных коней опрокинул истребителя наземь и перебил ему позвоночник. Остальное довершили обе тягловые лошади, раздавив раненого опрокинувшейся набок повозкой с клеткой.

Ксин протяжно зарычал, отчего царившая вокруг суматоха превратилась в настоящий вихрь безумия. Потом прыгнул во тьму.

Задняя дверь корчмы резко распахнулась, и наружу вместе с клубами дыма вывалился отчаянно кашлявший человек.

Мастер Якоб, пошатываясь, прошел полтора десятка шагов и рухнул лицом вниз.

Котолак бешеными прыжками мчался вперед.

– Из Катимы никаких известий, – сообщил Сагино, седоволосый комендант Дины. – Гарнизоны Томда и Саферга не выступят, пока не получат распоряжений из Иримы, а те в свою очередь ждут приказа короля.

Даргон ударил кулаком по столу:

– Я ждать не буду! Полутора легионов вполне хватит, чтобы прервать осаду.

– Пригодилось бы побольше…

– Солдат или смелости? – Даргон проницательно взглянул на собеседника. – Смелости можно ждать дольше, чем подкрепления. Порой даже жизни не хватает…

Сагино уставился в пол.

– Советую быть осторожнее, – однако не уступал он. – В случае поражения мы неизбежно потеряем Кемр, а рисковать твоей жизнью, законного наследника короля Редрена, да продлятся его дни, – это значит…

– Я знаю, что это значит, и именно потому не позволю заточить себя в золотую клетку! – Даргон раздраженно дернул висевший на шее амулет, оберегавший от нечисти. – Я уже без борьбы отдал половину провинций! Я потерял флот? Сколько мне еще отступать? Сколько земли отдать? Я что, должен кончить свои дни в качестве Даргона I, короля Северных Топей и Соленых Болот?

– Я советую лишь ударить большими силами и с большей уверенностью в победе.

– Нет.

– Как скажешь, принц.

– Выходим через два дня. Первый пирийский легион – под моим командованием, по дороге на Кемр. Ты

же грузи остальных на корабли и плыви вниз по реке, кто не поместится – пойдет по берегу. До того как суда соединятся, сражений избегаем.

– Да, господин.

Маг-Паук сидел, скрестив ноги и внимательно глядя перед собой. За ним, покрывая собой весь склон холма, притаился неподвижный Волокун. Перед магом висели в воздухе три паука – неживые. Они были сделаны из золота и драгоценных камней и тем не менее двигались совершенно естественно. Это было тем более странно, что их не удерживала никакая видимая паутина. Нити, которые пауки трудолюбиво пряли, скручивали и сплетали, были нитями чар.

Искусственный паук справа внезапно начал ритмично перебирать ногами. Маг сосредоточился на нем.

«Вампир узнал вкус крови Редрена», – прочитал он сообщение, после чего быстро начертал на песке перед собой руническим письмом:

«Подтвердить смерть Редрена».

Паучок из драгоценностей замер неподвижно.

«Вампир уничтожен?»

«Нет».

«Его спугнули?»

«Возможно».

«Если он отведал крови и остался жив, остальное довершит вампирья лихорадка», – решил маг и занялся следующим делом.

Это было значительно труднее. Среди миллионов активных талисманов следовало отыскать один, висевший на шее вполне определенного человека…

Висевшие в воздухе искусственные пауки начали с невероятной скоростью перебирать магические нити в поисках одной-единственной, безошибочно отбрасывая очередные пряди невидимой паутины. Внезапно один из пауков вспыхнул и бесшумно сгорел. На землю в снопе искр упали дымящиеся обломки драгоценностей и капельки расплавленного золота.

Маг поморщился. Видимо, какой-то чародей окружил свой талисман охранительными чарами. Два оставшихся волшебных членистоногих задвигались еще быстрее, беря на себя задачу уничтоженного. Это продолжалось недолго. Затем очередной паучок застыл как вкопанный и ударился оземь, превратившись в золотую блестку, годившуюся разве что на брошку.

На этот раз Маг-Паук угрюмо выругался. У него не было времени на то, чтобы создавать новых исследователей. Если что-то случится с третьим…

Он напряженно наблюдал за деятельностью последнего помощника.

Амулет на шее спящего Даргона дрогнул. Принц ничего не почувствовал, дыхание его оставалось глубоким и размеренным. Ремешок, на котором висел артефакт, явно укоротился. Темный кристалл чуть переместился в сторону горла. Следующее движение было уже более заметным. В течение минуты сократившийся с помощью магии в несколько раз ремешок плотно охватил шею принца. В глубине кристалла загорелся предупреждающий красный огонек, но заметить его было некому.

Чародейская петля начала медленно затягиваться – тихонько, будто лаская. Из-за ограниченного доступа крови и воздуха сон Даргона стал глубже. Дыхание ослабло, постепенно переходя в храп.

В мире сновидений принца начали расти темные толстые стены. Могучие преграды поднимались из-под земли всюду, куда он бросал взгляд, образуя непроходимый лабиринт. Солнце угасало, краски тускнели. Стены продолжали расти. Небо сжалось до ярких островков высоко вверху, но в конце концов исчезли и они. Стены соединились над головой Даргона, заключив его в подобие склепа. Потом все вокруг задрожало. Стены сблизились, сдавили принца, после чего рухнули. Чудовищная тяжесть придавливала, не давала пошевелиться, душила. В затуманенном мозгу Даргона возникла мысль о том, что он погребен живьем. Волна ужаса понесла спящего в направлении яви. Однако туда она не добралась. Не хватило духа… Духа! Воздуха! Дыхания!!!

Безнадежно. Не в силах наполнить легкие, он погрузился в бездну мук, бессилия и страха. Он задыхался, обливаясь холодным потом, не в состоянии проснуться. Наконец он провалился в черный колодец. Он падал все быстрее, бесконечно долго…

Внезапно он увидел огонек. Он приближался, рос. Наконец застыл неподвижно. Из сияния появилась чья-то фигура. Человек наклонился и направил свой взгляд в беззащитный разум Даргона, который поддался ему, даже не пытаясь сопротивляться.