Константа связи - Сергей Слюсаренко Страница 34

— Майор, давай теперь с тобой поговорим как военный с военным, без штатских, согласен? — Вадим, как бы невзначай достал из-за спины «Таурус», пристально посмотрел на него и спрятал обратно. — Шип, выйди на минутку, пожалуйста, нам с товарищем майором надо поговорить о серьезных вещах.

Шип, пользуясь случаем, не заставил себя просить дважды и выскользнул наружу, бережно прижимая детеныша кровососа к себе.

— Стой, — остановил его Вадим. — Это забери!

Он показал на бездыханного социолога. Шип тяжело вздохнул, взял лежащего за ногу и с натугой потащил за собой.

— Садись, майор, доставай, — сказал, а скорее приказал Малахов.

— Ты кто вообще? — устало спросил майор, доставая из тумбы стола бутылку коньяка.

— Неплохо, — сказал Вадим, заметив, что армянский коньяк еще советского производства. — А я думал, что у тебя, майор, память на лица лучше.

— Э… — протянул тот и стал разливать по стаканам в подстаканниках спиртное. — Я сразу понял, что видел тебя раньше. Но не помню. Твоя борода портит диспозицию.

— Свердловская область, 1999 год. Ты тогда летехой был на точке ПВО. Правильно?

— Ну, был… — с нотками сомнения ответил майор.

— Ты в свое боевое дежурство завалил летающую тарелку, помнишь?

— Ну, я не знаю, что там завалили, мне не показывали. Но, согласно правилам боевого дежурства, по приказу вышестоящего начальства, завалил неопознанный летаю… Слушай, вспомнил. Ты с комиссией какой-то приезжал, точно! Там шишки всякие и ты. У тебя на погонах три звездочки было. Я подумал, уже не пацан, а в лейтенантах все еще. Точно! Тебя… Дима зовут?

— Вадим. А звездочки те камуфляжные. Я к тому времени уже две большие имел, но носить не разрешали. Тебя к ордену представили по докладу нашей комиссии. Получил? — Малахов взял стакан, щедро наполненный коньяком, и, покачав напиток, понюхал его. И вправду, это был армянский коньяк.

— К ордену? — Майор удивленно глянул на Вадима. — Да мне потом сказали, что я частный самолет с журналистами завалил. Точку расформировали, меня на Новую Землю отправили с подпиской о неразглашении, а потом дембельнули через пару лет. Вернее, сам попросился, вот и того… Не врешь про орден?

— Если я выйду из Зоны, клянусь, орден тебе дадут.

— Ну, давай! — Майор чокнулся с Вадимом и залпом опрокинул стакан коньяка, занюхав рукояткой пистолета.

Малахов не стал так спешить и с удовольствием смаковал коньяк.

— Я же потом специально выяснял, по интернету лазил! Сбили мы тогда тарелку, сбили. Видел я фото и доклады всякие. — На майора нахлынули воспоминания. — Штатники даже у себя на сайтах ролик выкладывали, как наши ее изучают.

— Да знаю я, знаю. Сам этот ролик делал. Правда, там, в ролике, все неправда. На самом деле все гораздо хуже было, и надо, чтобы за океаном думали, что все произошедшее — это фейк.

— Фейк? — Майор не понял слова.

— Ну, подделка, но такая… тщательная. Тогда мы нарочно солдатиков нарядили в офицерские шинели с погонами милиционеров. Дилетанты клюнули, за большие деньги его купили. А когда спецы в научных отделах ЦРУ глянули, то посмеялись. — На Вадима наплыли ностальгические воспоминания. Веселые времена были.

— Я не понял, зачем? Шутники, да? — Майор налил себе еще раз и чуть добавил Малахову.

Что-то случилось, нас все покидают.

Старые дружбы, как листья, опали.

…Что-то тарелки давно не летают.

Снежные люди куда-то пропали.

А ведь летали над нами, летали.

А ведь кружили по снегу, кружили.

Добрые феи над нами витали.

Добрые ангелы с нами дружили.

Добрые ангелы, что ж вас не видно?

Добрые феи, мне вас не хватает!

Все-таки это ужасно обидно —

Знать, что никто над тобой не летает.

Ю. Левитанский

1999 год. Свердловская область

Потрепанный грузовой АН грузно упал на бетонку. Чиркнули по полосе колеса шасси, оставив, как и тысячи самолетов до этого, черный след на покрытии. Госкомиссия, недовольная полным отсутствием комфорта во время перелета, медленно, на ходу разминая затекшие конечности, вышла на летное поле военного аэродрома в окрестностях Екатеринбурга. Комиссия была не очень представительной. Полковник от генштаба ПВО, майор от органов, Вадим, которого представили комиссии как работника НИИ, и еще какие-то два хмурых мужика из «непонятно откуда» с летными погонами.

К сообщению о сбитом объекте все относились крайне скептически. Так как никаких пропавших самолетов в день происшествия не зарегистрировали и ни одна страна не сообщила, что на территории России сбили их самолет, следовательно, скорее всего охламон-ракетчик принял метеозонд за нарушителя и завалил его всей мощью своего комплекса. Поэтому комиссия относилась к своей миссии крайне безалаберно. Прямо в самолете, предоставленном Генштабом войск ПВО, нажрались дешевого коньяка и накурили так, что летчик пригрозил открыть грузовой люк для проветривания. Загрузившись в уазик-батон защитного цвета, комиссия два часа тряслась по грунтовке, пока не добрались до точки.

Военная часть встретила их крашеной травой, лоснящимися от свежего, еще липкого лака дверями штаба. В части знали о визите комиссии заранее и готовились всеми возможными средствами. В офицерской столовой был накрыт хороший стол, и после сытного завтрака, переходящего в обед, было предложено принять с дороги баньку. Вадим, сославшись на то, что он «уже», от бани отказался. Военные из комиссии не возражали, они все-таки не очень доверяли сотрудникам НИИ, хоть даже и военным в чине старлея, тем более в бане.

— А ты пока сходи поболтай с тем, кто дежурил тогда. Надо же отчет делать, — совершенно не смущаясь, дал указание Малахову полковник, глава комиссии.

Лейтенант, который тогда был в дежурном расчете и который дал команду на пуск ракет, оказался стеснительным молодым человеком. Он, видимо, уже имел не один разговор с начальством, поэтому боялся Вадима, как смерти. Малахову с трудом удалось восстановить события той ночи со скупых слов лейтенанта. Как выяснилось, проходило обычное боевое дежурство. Никаких особых отклонений от регламента не было. Когда на экране появился объект, никак не отзывающийся на запрос «свой-чужой», лейтенант доложил по команде и получил указание действовать на свое усмотрение. На такую провокацию он не повелся и опять запросил инструкций.

А цель двигалась очень медленно, совсем не как самолет или вертолет. Это и вправду было похоже на метеозонд, вот только его траектория никак не совпадала с метеоданными по направлению ветра. И еще объект совершал очень большие эволюции по вертикали. Вадим про себя отметил, что лейтенант был совсем не таким простым запуганным младшим офицером, раз сумел увидеть очень серьезные отклонения в поведении объекта.