Весенний подарок ведьм - Элина Литера Страница 34

В пристойных одеждах есть свои недостатки. Уже смеркалось, когда мы подходили к городу, и путь нам преградили две тени, выскочившие при нашем приближении из зарослей. В свете луны у одного из них сверкнула короткая полоска стали: — Кошельки сюда, мешки на земь, карманы выворачивайте. И побыстрее, Прут ждать не любит. Слыхали про меня? — Не слыхали, мы не местные — вырвалось само собой. — Ты, бабка, не шути мне тут. На прутья порежу. Сымай мешок, — и ближний ко мне протянул руку, чтоб тут же оказаться на земле с вывернутой конечностью. Второго Дэн попросту ударил ногой в живот.

Пока его товарищ охал на земле, Прут попытался вывернуться и вспороть Дэна ножом, но я вцепилась ногтями ему в запястье, а Дэн спокойно вынул нож из разжавшихся пальцев. Оценив лезвие, он ударил рукоятью бандита по голове, а второму прибавил ногой по темечку. — Ты их убил? — меня только сейчас начало потряхивать. — Нет, очухаются позже. Пойдем, может, успеем сказать дозорным, чтоб их повязали.

Мы, действительно, встретили дозорного, того самого, который грозил нам кнутом накануне. Но сегодня, оценив при свете хилого светляка нашу добротную одежду и приличного объема багаж, он выслушал просьбу показать безопасную для селян таверну и указал заведение в двух кварталах ближе к чистому центру. Я объяснила ему, где найти повергнутых нами бандитов, тот охнул и заторопился собирать команду.

Нам пришлось задержаться, чтоб дождаться обоза, который идет в нужном нам направлении. Шел третий день в городке, и я все больше и больше волновалась. Мы были слишком близко от столицы, чтоб я могла спокойно расхаживать по улицам, не рискуя наткнуться на кого-то, кто помнит, что год назад старуху-магтефактора доставили в Леоссон. По моим расчетам сегодня-завтра староста должен был отпустить лейтенанта с командой. Что он выберет? Попытается догнать нас с Дэном или поскачет в столицу жаловаться на непокорное селение? Надеюсь, староста уже нашел хорошего приказчика и вывел махинатора на чистую воду. Я опасалась, что лейтенант окажется достаточно мстительным, чтоб попытаться меня догнать, и достаточно умным, чтоб просчитать, куда ему нужно для этого ехать.

— Дэн, нам нужно разделиться. Мы слишком задержались, и лейтенант может нас нагнать. Он будет искать нас двоих. В одиночку у меня больше шансов спрятаться. — Я тебя не отпущу одну. — Дэн, нас схватят, меня отволокут в Леоссон и заставят магичить на Леосс, и в этот раз уже в кандалах и в подземелье! А тебя просто убьют. — Что ты предлагаешь? — Мы поедем порознь и встретимся у гор. — Нет.

Я поняла, что Дэна мне не переупрямить. Я и сама была не очень уверена в правильности идеи. Конечно, я могу снять личину, но одинокой девушке все равно будет непросто. А с Дэном… ох, Дэна лейтенант все равно запомнил. — Да, ты прав. Лейтенант все равно тебя узнает и будет пытать, пока не скажешь, куда я делась. — Ты права, нам нужно разделиться. Ты можешь загримироваться, я их уведу за собой. — Ну уж нет, я не отпущу тебя одного!

Мы улыбнулись. Как быстро мы поменялись местами!

Задумавшись, мы молча сидели на кроватях. В хорошей таверне мы сняли номер с двумя отдельными местами и своей уборной, куда я загоняла Дэна, когда мне нужно было переодеться. — На месте оставаться нельзя, — наконец проговорил Дэн. — Боюсь, что завтра к вечеру лейтенант будет тут. Станет гнать во весь опор, но постарается тебя найти. За ночь он перероет весь город и отыщет наши следы, после чего поедет вслед за обозом. Мы не сможем присоединиться к обозу незаметно. — Сможем, — ответила я, — если сделаем это не в городе. — Пешком мы далеко не уйдем. Он проверит тракты, которые ведут к горам, сам или пошлет людей. Не знаю, какие у него полномочия, но боюсь, в погоне за магтефактором он найдет сторонников. — Пойдем в сторону моря. К горам идет тракт на север и на северозапад. Дорога к морю забирает к югу. Вряд ли он решит, что мы двинулись назад. — Я грустно уронила голову на руки. — И мы пойдем назад… вглубь Леосса…

Не сдержавшись, я расплакалась. Наверно, зрелище рыдающей старухи должно быть противным, мерзким и неприятным. Но Дэн пересел ко мне, обнял за плечи и был рядом. Просто был рядом, и мне этого уже хватило, чтоб успокоиться.

— Вот что, — сказал парень, когда мои всхлипы утихли. — Договорись с любым обозом, который идет хоть куда-то в нужную сторону. Заметем следы. Обоз догонят через день-два, нас там не будет, их перетряхнут, поругаются, если повезет, подерутся, обыщут дорогу, а мы затаимся около города на неделю. А лучше пойдем к северу лесными тропами. — Не получится, — покачала я головой. — Я тропы около Стрежча месяцами выискивала. А здесь болота. Если не знать, куда идти, или будем кругами ходить, или зайдем в трясину. — Значит, найдем тех, кто знает. Есть же здесь охотники, грибники.

Я тряхнула головой. — Точно! С утра пойду на базар, поговорю с грибниками. Но, Дэн, я должна идти одна. Наша пара слишком приметная, лейтенанту не стоит знать, с кем мы говорили. А старушка — да мало ли тут старушек. Я оденусь иначе, и меня не запомнят.

Вечером я поговорила с несколькими возницами, стараясь выбирать время, когда вокруг вертелся кто-нибудь еще. Упоминала болезного внука, и что сама я травница из поселения. Утром мы с Дэром прошлись вдоль обоза, в нескольких повозках ближе к хвосту сказали, что поедем у "головы". Старясь не привлекать внимания, я вернулась в комнату и поддела под серую старушечью юбку голубую, в которой убегала из Леоссона больше года назад. Не зря я ее с собой захватила. Дэну сказала, что я так маскируюсь. И, конечно, едва отошла достаточно от таверны, как сняла личину вместе с юбкой, укрывшись в кустах в глухом закоулке.

Поболтав с торговками я быстро выяснила, что к северу отсюда меньше чем в двух днях есть село Заозерье, которое находится, вестимо, за озером. Дороги напрямую к нему нет, потому что севернее городка по лесам идет полоса болот. Кто знает тропки, тот легко пройдет. Кто не знает — пожалте в объезд, до Заозерья по дорогам четыре дня трястись. Только никому это не нужно, дальше от Заозерья только малоезженная дорога к горам. Идет она по болотистым лесам, петляя туда-сюда, а в горах приличному человеку делать нечего — так мне сказали торговки.

Я принялась вызнавать, кто ходит по лесам к северу отсюда. Тихая тетка с хитрыми глазами буравила меня взглядом и отказывалась разговаривать, пока не расскажу, зачем мне нужны тропки. Я вздохнула: — Бабушка моя когда-то была травницей. Сейчас уже на продажу варить зелья сил нет, но для себя собрать запасы хочет. Попросила меня проводника найти. Где-то в лесах есть то, что ей нужно, а что, не говорит. Она заплатит, ей бы только дорожки показать. — Не пройдете вы с бабкой там сами. Вести вас надо, а у меня времени нет. Разве что… хорошо заплатит бабка? — Хорошо. Сколько возьмете? — Не я возьму, золовку пошлю. Данья ее зовут. За ней должок, вот пусть сходит, а деньги пополам. Четыре серебра дадите? Торговаться не буду. Или столько, или ищи других.

Я прикинула. Конечно, у нас уже осталось не так много монет, и запасы подкупить нужно, но четыре серебра найдем. На всякий случай, чтоб торговка не думала, что мы богатые олухи, и нас можно пощипать, тяжело вздохнула: — Хорошо, четыре так четыре. Здоровье бабушки дороже. — Вечером приходите, пойдем вместе в селенье, познакомлю. Переночуете, а там двинетесь. — Нам бы пораньше выйти. Никак нельзя? — А торговать кто будет? Хотя… серебряный накинешь, накарябаю записку и расскажу, как до села дойти. Туда час всего.