Список на ликвидацию - Лорел Гамильтон Страница 34

— Я давно уже городская.

К нам подошел Эдуард, направляя фонарь в землю, и выключил его, подходя к нам. Но даже от такой малой дозы света в течение недолгого времени сумерки показались гуще.

Глянув ему в лицо, я тут же спросила:

— Что случилось?

— Изменился след. Один из них несет другого, и несет бегом. Он бежит по лесу, пока мы ползем, вот почему мы их не слышим.

— Они ушли, — сказала я.

— Можно считать, — ответил он, и мне было ясно, до чего ему это все неприятно.

— Если не можем их преследовать, то Тилфорд прав — надо выбираться отсюда до наступления полной темноты.

— У нас слишком мало людей, чтобы убрать грузовик, Анита.

— Бревно можем убрать, — предложила я, — и все поместимся в нашу машину.

— Нормально, — кивнул он.

Тилфорд не стал спорить, и Ньюмэн нам троим тоже не возразил. Может, из него еще выйдет хороший работник — если мы не дадим ему погибнуть.

Бревно было из старого валежника и не такое тяжелое, каким было бы свежесваленное дерево, но все равно весило прилично, и нам пришлось подумать, как применить имеющуюся в нашем распоряжении мускульную силу.

Тилфорд поглядывал то на нас, то на деревья, пока мы решали, как лучше взяться.

— Отчего ты вверх смотришь? — спросил Ньюмэн.

— Они иногда летают, — ответил Тилфорд.

Мы с Эдуардом просто кивнули.

Ньюмэн тоже стал посматривать вверх. Быстро обучается мальчик. Даст бог, не погибнет.

И вот когда я это подумала второй раз, то поняла, что это какой-то болезненный интерес.

Черт!..

Тилфорда и Ньюмэна мы поставили у верхушки, а сами с Эдуардом встали у комля. Он был тяжелее, больше, но его надо было тащить поперек дороги на меньшее расстояние. Эдуард посчитал до трех, и они потянули, а мы стали толкать. Мне не приходилось применять полностью ту новую силу, что получена от вампирских меток и ликантропии, — сейчас я ее попробовала. Наш конец дерева двинулся, просто двинулся, и нас с Эдуардом это поразило. Он даже поскользнулся на листьях. Я тоже поскользнулась, не удержалась и поранила руку об острый корень. Боль была резкая, внезапная, и я знала, что будет кровь, еще не успев ощутить ее струйку. Выругалась себе под нос.

— Сильно? — спросил Эдуард.

— Толкаем, — ответила я.

Он понял этот ответ как то, что рана не серьезна, и мы толкнули ствол. Он теперь полностью вылез на дорогу. Я почувствовала, что вампиры проснулись — как ток прошел по позвоночнику. Было еще слишком много света, чтобы они могли напасть, но до этого оставались минуты. Я уперлась ногами, опустила плечи и подумала, решила, что если сверхсила у меня есть, то сейчас я ее пущу в ход полностью. Взмолилась:

«Господи, если могу я сдвинуть это дерево, дай мне сделать это сейчас».

Выдохнув с воплем, как бывает иногда в тренажерном зале, когда поднимаешь очень большую тяжесть и не знаешь, поднимешь или нет, я уперлась — и дерево поехало. Эдуард приложился плечом рядом со мной, и дерево поехало как на колесах. Я упала на колени — не ожидала такого.

— Анита…

Эдуард стал мне помогать подняться.

— Машина, заводи машину!

Он не стал спорить — сделал, как я сказала, и мне это понравилось.

Я повернула винтовку на ремне, чтобы была в руках, наготове.

Тилфорд выбежал с шумом из леса на той стороне, Ньюмэн за ним. Я показала на машину, правая рука блеснула кровью.

— В машину, быстро!

— Они идут, — сказал Тилфорд.

— Я знаю.

Я встала. Машина ожила, взревела, мы втроем бросились к ней. Ночь наваливалась на нас теплым густым бархатом. Я оттолкнула мысль, что ночь ощущается как Она. Нет, я просто испугалась. Это не Марми Нуар. Это нервы.

Я ощущала вампиров, чувствовала, как они стряхивают с себя остатки дневного паралича. Ощущала их как дрожащий на коже далекий гром, мчащийся к нам среди деревьев. Он заставил меня побежать, и я вдруг опередила двоих наших спутников. Как только что с деревом, я бежала быстрее, чем человек.

У дверцы я оказалась первая. Открыла ее и обернулась, глядя за спину бегущих людей, выискивая среди деревьев чужеродное.

— Быстрее, черт побери! — заорала я.

Ньюмэн поскользнулся и полетел на землю, лицом в гравий. Тилфорд открыл дверцу и сел с другой стороны со словами:

— Я здесь.

Слышно было, как он закрыл дверцу. Ньюмэн встал на четвереньки, поднялся. На лице у него была кровь — сильно ударился, но смотрела я ему за спину. Враги приближались. Они двигались как ветер — такой, что не шевельнет листа, не качнет веточки. Безмолвная призрачная буря, летящая к нам.

— Ньюмэн! — заорала я.

В последнюю минуту я отодвинулась так, чтобы он мог сесть в машину, не загораживая мне обзор. Он плюхнулся на сиденье.

— Садись! — крикнул Эдуард.

Я увидела, что у него окно опущено, ствол винтовки обшаривает лес. Первым нескольким выстрелам окна помешали бы. Он знал, что мы не вырвемся без боя, и я тоже знала.

Прислонившись спиной к дверце, я осматривала лес, пытаясь услышать что-нибудь за гулом двигателя. «Где они?» — думала я.

И вот тут почувствовала их на той стороне дороги. Они были в лесу у самой опушки, прятались в темноте.

— Черт! — выдохнула я, вскочила внутрь, захлопывая дверцу. Еще успела сказать Эдуарду: «Газуй!» — и он врубил скорость и резко рванул с места. Подвинув Ньюмэна, я стала нашаривать ремень, а наша машина расшвыривала гравий. Я точно знала, где враги, чувствовала, как они стоят и смотрят нам вслед. Почему они только смотрят?

Пульс бился у меня в горле. Вдруг стало страшнее, чем было секунду назад.

— Эдуард, они не гонятся за нами. Просто смотрят из лесу.

— Ты их видела? — спросил Ньюмэн.

Я не стала отвечать.

— Почему они только смотрят? — спросил с пассажирского сиденья Тилфорд.

— Не знаю.

Мне удалось наконец защелкнуть ремень, и в этот момент Эдуард вылетел на перекресток со знаками «стоп». Он повернул автомобиль по дуге разлетающегося гравия и притопил газ. Машина метнулась вперед. Был момент, когда я чувствовала, что Эдуард борется с машиной, стараясь удержать ее на дороге. Удержал, дал газу, и мы понеслись прочь.

Едва заметные даже для моего ночного зрения выступили из леса две фигуры, стояли и смотрели нам вслед.

— Это они? — спросил Ньюмэн.

Я кивнула, глядя на этих двоих, будто боясь отвернуться, будто страшась того, что случится, если я отведу от них взгляд. Глупо, суеверно даже, но я смотрела, как они там стоят, пока еще что-то видела в сгущающейся темноте.