Тень в Зеркале - Ян Ирвин Страница 35

— У меня самого растут дочери! — сказал он, обнажив в улыбке желтые зубы, и отвернулся к подошедшему покупателю.

На грязной улочке около Восточных ворот Карана нашла конюшню. Преодолевая брезгливость, она вошла в это убогое помещение, пол которого был покрыт гнилой соломой и завален конским навозом. Двое мужчин и старуха играли в домино на неприбранном столе. Каране сразу стало не по себе и захотелось уйти, но она не заметила в городе других конюшен, а пускаться на их поиски было уже некогда.

— Чего тебе? — спросила Карану старуха. Во рту у нее не было ни одного зуба, грязные седые волосы свисали космами до пояса, а полурасстегнутое платье обнаруживало крайне неаппетитные дряблые телеса.

— Мне необходимо купить лошадь, — сказала Карана, подходя к столу.

Старуха хрюкнула, засунула себе руку за пазуху и почесала под мышкой.

— Ты слишком маленькая! Тебе же не залезть на лошадь!

Старуха повернулась к сидевшему слева от нее здоровенному детине с лицом, жутко изуродованным ожогом, от которого вздулась и сморщилась кожа на правой щеке от угла рта до самого уха. Вообще вся правая сторона его головы была покрыта струпьями и лишена волос, не считая редких пучков щетины в ушах. Он был грязен, как засаленное кухонное полотенце.

— Что скажешь, Квельт? По-моему, она слишком маленькая.

Квельт осклабился, сделав при этом такую мерзкую гримасу, что Каране захотелось с криком выбежать вон. Он страдал какой-то ужасной болезнью десен. Они почернели и гноились, а едва державшиеся в них зубы торчали во все стороны.

— Не такая уж она и маленькая! — сказал он и рыгнул, как бык, напившийся пива. — Мне вполне подходит. — Он встал, вильнув огромным жирным брюхом.

Карану чуть не стошнило. «Мне срочно нужна лошадь! — сказала она себе. — Да и в конце концов, чего мне бояться здесь среди бела дня! Я же не в Фиц Горго, а это не вельмы!»

Старуха сверкнула глазами. Карана поняла, что пора удирать, и бросилась было к выходу, но его уже закрыл тяжелой дверью с засовом третий здоровяк необъятного размера.

— Дайте мне ее кошелек! — прошепелявила беззубая старуха. — И делайте с ней что хотите.

Мужчины стали окружать Карану, протягивая к ней руки. Они были похожи, как родные братья. В руке у девушки блеснуло лезвие ножа, в этот же миг тот из мужчин, что стоял ближе к двери, выхватил из угла железную лопату на длинной ручке. Карана поняла, что им не впервой чинить расправу над посетителями конюшни. Она держала нож перед собой, время от времени поглядывая то на одного, то на другого злодея, чтобы не пропустить момент нападения. К счастью, в критических ситуациях способности редко ее подводили. Вот и сейчас она мгновенно почувствовала, когда следует ждать удара лопатой, и вовремя пригнулась. Лопата просвистела у нее над головой и с хрустом вошла второму из нападавших между ребрами. Он упал, даже не вскрикнув.

Карана быстро скользнула под стол, уперлась руками в столешницу и резко выпрямилась. При этом девушка с такой силой ударила старуху по подбородку краем стола, что та отлетела на кучу навоза, находящуюся у нее за спиной.

— Ой, мамаша! Вам не больно?! — закричал обезображенный шрамами Квельт.

Карана отбросила стол прямо ему под ноги, перепрыгнула через старуху и помчалась в глубь конюшни мимо стойл, которые, кстати сказать, пустовали. Мужчина с лопатой потопал за ней. Задняя дверь была на замке. Карана обернулась как раз в тот момент, когда мужчина метнул в нее лопату. Девушка бросилась на пол, нырнула под не доходившую до пола дверь одного из стойл, вскочила на ноги, забралась на перегородку, ухватилась руками за балку под потолком влезла на нее, потом перепрыгнула на соседнюю и подтянувшись на руках, залезла на сеновал, располагавшийся над конюшней. С другой стороны к сеновалу была прислонена лестница. Она попыталась оттолкнуть лестницу ногой но та даже не шевельнулась, потому что была прибита к доскам гвоздями. Сеновал был забит тюками соломы мешками гнилого зерна, а также разбитыми ящиками, горшками с маслинами, луком, окороками, подвешенными к перекладинам, и другими съестными припасами. Карана не ожидала обнаружить столько еды под прохудившейся крышей из гнилой соломы над грязными и вонючими стойлами.

В этот момент лестница заскрипела. Карана подбежала к ней и взглянула вниз. Квельт стоял на третьей ступеньке и, подняв голову, с кровожадным видом высматривал ее наверху, еще один мужчина находился ступенькой ниже.

Карана схватила мешок с зерном и спихнула его вниз. Он зацепился за гвоздь, порвался, и с сеновала дождем полилось гнилое зерно. Квельт выругался, стал протирать руками глаза, потерял равновесие и упал на своего брата, вместе с которым свалился на пол. Карана сбросила на них еще пару тюков соломы, а потом начала швырять туда горшки и коробки, какие только попадались под руку, до тех пор пока Квельт не уполз куда-то в сторону, оставив своего брата неподвижно лежать на полу. Воздух в конюшне наполнился запахом уксуса и соленых огурцов.

Пока разбойники приходили в себя, Карана забралась на тюки соломы и стала кромсать ножом крышу там, где она выглядела особенно прогнившей. В горле у нее першило от летавшей в воздухе трухи. Солома поддавалась плохо, тем не менее вскоре Карана уже увидела небо сквозь маленькую дырочку. Лестница снова заскрипела, но на этот раз Карана не услышала этого скрипа. Когда над краем сеновала появилось обезображенное ожогом лицо Квельта, Каране, несмотря на все ее старания, еще не удалось расширить дыру в крыше до нужного размера.

Квельт забрался на сеновал, держа в руках острые вилы. Глаза его горели безумной злобой. Заметив его, Карана от неожиданности потеряла равновесие и упала. Квельт бросился на нее, девушка едва успела откатиться в сторону, и в тот же миг вилы с такой силой вошли в пол сеновала, что затряслась вся конюшня. Пока он пытался вытащить их из досок, девушка разбила о его голову горшок, полный маслин.

Карана добралась до лестницы как раз в тот момент, когда снизу появилась взъерошенная голова другого злодея. Она ударила его прямо в лицо копченой свиной ногой. Загнившая ветчина разлетелась по всей конюшне, распространяя невыносимое зловоние. Ноги нападавшего соскользнули с лестницы — он полетел вниз, зацепился подбородком за одну из ступенек, на мгновение повис на ней, после чего рухнул на пол. Для пущей верности Карана швырнула в него еще один окорок, запустила банкой в Квельта и бросилась к дыре в крыше. Наконец девушке удалось ее расширить до нужного размера. Карана убрала нож и подпрыгнула, но упала на пол, потому что сложенная из тюков с соломой пирамида развалилась у нее под ногами, обнаружив тайник с серебром, золотом и прочими драгоценностями. Чего уж тут удивляться, что на такой конюшне не держали лошадей?!

Карана стала лихорадочно укладывать тюки один на другой, чтобы снова добраться до крыши. Внизу зашевелился безобразный Квельт. Голова и плечи девушки были уже снаружи, но что-то не пускало ее дальше. Ну конечно же! Это мешок у нее за спиной, о котором она совсем забыла, зацепился за солому! Карана беспомощно дрыгала в воздухе ногами, потом начала подтягиваться на руках, напрягаясь так, что, казалось, ее руки вот-вот выскочат из суставов. Наконец мешок проскочил!