Загробные миры - Скотт Вестерфельд Страница 35

– Бюджет говорит, что после арендной платы мне останется по семнадцать долларов в день. – Дарси опустила глаза на гамбургер, который с чаевыми обойдется ей, по меньшей мере, в столько же. – Значит, я стану есть меньше мяса. Это же хорошо, не правда ли?

Лалана покачала головой.

– Чтобы готовить, нужна не только еда, Дарси. У тебя есть тарелки, кастрюли и сковородки?

– Ээ…

– Или что-нибудь для уборки дома? Швабра? Метла? Резиновые перчатки?

Дарси рассмеялась от мысли, что наденет резиновые перчатки. Но у нее и впрямь не было ничего такого: ни чистящей губки, ни сковородки.

– А как насчет стульев? Стола, на котором ты будешь писать? Ручек и бумаги?

– Ниша оставила в моем бюджете место на обустройство, например: мебель и… швабры, – вяло произнесла она.

Кстати, швабра казалась наименее интересной покупкой. Дарси всегда тратила деньги только на то, чего действительно хотела: одежду, еду, музыкальные диски, пиво и книги. Лишь недавно она поняла, как много у людей скучнейшего имущества: штор, мусорных корзин, моющих средств, шнуров-удлинителей, электрических ламп, наволочек. Когда она вернулась, чтобы забрать договор и оглядеться в последний раз, в квартире 4Е не было ничего, кроме клочьев пыли и старого телефонного провода, торчащего из стены.

Жилье выглядело пустым, но готовым наполниться историями.

– Мне нужен стол, а еще стул и ноутбук, – сказала она.

– И кухонная утварь. Ты любишь покушать.

Дарси не спорила. Они с Лаланой провели утро в Маленькой Италии, [42]где на полках магазинов поблескивали сверкающие приспособления для кухни – машины для изготовления домашней пасты, кофеварки и ножи для пиццы, – которые сами казались почти съедобными. В одном из магазинов круги сыра громоздились штабелем от пола до потолка, каждый был размером с автомобильную покрышку. Нижние сыры блестели сильнее, и, опустившись на колени ради их изучения, Дарси обнаружила, что на них, выжимая маслянистый налет, давит объединенный вес остальных кругов.

В помещении был дивный аромат, в воздухе витал соблазнительный запах сыра.

Однако каждый круг стоил пятьсот долларов. Или, как теперь приходилось думать Дарси, месячное содержание.

– Каждому приходится учиться жить по средствам, – спорила сама с собой Лалана. – Кроме того, сейчас у тебя есть время до отъезда в колледж.

Дарси кивнула в знак согласия, но, должно быть, выражение лица ее выдало.

Лалана прищурилась.

– Ты ведь собираешься учиться после написания второй книги, верно?

– Да, – пробормотала Дарси. Если бы тут присутствовали ее родители, секундная заминка была бы губительной. – Но до этого больше года. Все зависит от того, как будет продвигаться моя карьера.

Голос слегка запнулся на слове «карьера», которое почудилось ей глупым, как будто она опять превратилась в ребенка, переодевающегося в материнское платье. Ради встречи с тетей Лаланой Дарси облачилась в черный шелковый топ и джинсы, вытертые на коленях.

– Ладно, – вздохнула Лалана. – Полагаю, что мой родственный долг велит мне подписать бумаги. Не хотелось бы, чтобы ты жила в другой квартире.

– Спасибо! – воскликнула Дарси и нахмурилась. – Подожди… а почему?

Лалана извлекла из сумочки крошечную серебряную ручку.

– Оплачивая такую высокую аренду, ты не сможешь навсегда остаться в городе.

– О! – И правда, каждый потраченный Дарси доллар приближал день ее отъезда из Нью-Йорка. Однако, желай она лишь писать как можно дольше, то осталась бы дома или жила где угодно, например, в спичечном коробке.

Ее цель заключалась в том, чтобы стать писательницей, и для ее осуществления квартира 4Е была просто жизненно необходима Дарси, как и сам Нью-Йорк.

Тетя Лалана занесла ручку над бумагой.

– Но если я подписываю документы, тебе, Дарси, стоит дать мне два обещания.

– Что угодно!

– Не позволяй городу себя отвлекать, заверши свою работу.

– Само собой, тетя Лалана!

– И не держи от меня секретов, даже если о чем-то умалчиваешь родителям. Мне нужно, чтобы меня держали в курсе проблем!

– По рукам, – пообещала Дарси как раз в тот момент, когда тетя Лалана выводила на документе размашистую, витиеватую роспись.

– Готово, – ручка стукнулась о поверхность стола, и Лалана подняла стакан охлажденного чая с молоком и специями. – Поздравляю. У тебя есть собственное жилье в Нью-Йорке. И это моя вина.

Дарси просияла, хотя пол кафе головокружительно накренился. Квартира 4Е стала реальностью.

Теперь все будет как надо.

– Итак, мы заключили сделку, – продолжила Лалана. – Каков твой первый секрет от родителей? Ты чрезмерно увлеклась мальчиками?

– Ничего подобного! Я целиком сосредоточена на книге, – рассмеялась Дарси. – Но, в общем, одна тайна есть… но тебе ни в коем случае нельзя звонить моим родителям и делиться с ними тем, что я тебе скажу.

Лалана молча ждала.

– Я проморгала крайний срок подачи заявления об отсрочке в Оберлине. Он был первого июня.

– Дарси, ты шутишь?

– Я поняла не сразу, информацию оказалось ужасно трудно найти на их сайте, – Дарси не добавила, что заглянула туда только на прошлой неделе, когда было уже поздно. – Ерунда! На следующий год я опять подам документы.

– Это не ерунда.

Дарси всплеснула руками.

– Я могу использовать те же баллы Академического оценочного теста [43]и сварганить новое эссе о написании романов в Нью-Йорке. Неужели ты думаешь, что меня не захотят принять в Оберлин?

Тетя Лалана искоса взглянула на Дарси и уставилась в окно.

– Любой колледж с радостью заполучит юное дарование, но родителей больше нет рядом, чтобы водить тебя за ручку. Тебе не хватает ответственности.

– Точно, – Дарси в знак согласия подняла собственный стакан. – Спасибо, что мне доверяешь. Обещаю не делать таких ошибок.

– Уверена, ты нас еще удивишь, – произнесла Лалана и улыбнулась.

Они чокнулись, и Дарси задумалась, что именно имела в виду тетя.

– В глухих местах проще увидеть призрачные здания, – заявила Минди. – А еще ночью.

– Из-за темноты?