Обитель Апельсинового Дерева - Саманта Шеннон Страница 36

– Мег!

Маргрет обернулась так поспешно, что едва не сшибла кувшин:

– Эда! – Рассмеявшись от облегчения, она наклонилась, поцеловала ее в лоб. – Ох, слава Святому. Ты не первый день без чувств. Врачи говорили о малярии, потом о потнице, потом о чуме…

– Сабран… – прохрипела Эда. – Мег, она цела?

– Прежде надо разобраться, цела ли ты. – Мег пощупала ей щеки, шею. – Что-нибудь болит? Врача привести?

– Не надо врача. Со мной все прекрасно. – Эда облизнула губы. – У тебя есть попить?

– Конечно.

Мег наполнила чашку и поднесла ей к губам. Эда проглотила немного эля.

– Тебя нашли на колокольне, – сказала Маргрет. – Что ты там делала?

Эда мысленно соединила обрывки лжи.

– В библиотеке свернула не туда. Дверь в часовую башню была открыта, и я решила посмотреть. Вот и оказалась там, когда прилетел зверь. Должно быть… это от его ужасного дыма у меня приключилась горячка. – Не дав Маргрет ничего больше спросить, она сказала: – А теперь скажи мне, как Сабран.

– Сабран я никогда еще не видела такой бодрой, и весь Инис знает, что Фиридел не сумел коснуться ее своим пламенем.

– Где теперь змей?

Маргрет вернула чашку на столик у кровати и смочила в миске с водой кусок материи.

– Скрылся. – Она наморщила лоб. – Никто не погиб, но несколько складов он поджег. По словам капитана Куделя, город на грани. Сабран выслала глашатаев уверить жителей, что они под ее защитой, но никто не может поверить в пробуждение высшего западника.

– Этого следовало ожидать, – сказала Эда. – Создания поменьше зашевелились не вчера.

– Да, но не высшие. К счастью, в городе почти никто не догадывается, что они видели правое крыло Безымянного. Все гобелены с его изображениями спрятаны тут, у нас. – Маргрет отжала тряпку. – И его, и его адских родичей.

– Он сказал, что Камот уже проснулся. – Эда сделала еще глоток эля. – И Гелвезу недолго ждать.

– Хорошо хоть остальные давно мертвы. И конечно, сам Безымянный не вернется. Не вернется, пока жива кровь Беретнета.

Эда хотела приподняться, но руки у нее задрожали, и она снова упала на подушки. Маргрет, отойдя к дверям, сказала что-то слуге и вернулась.

– Мег, – обратилась к ней Эда, пока подруга утирала ей лоб. – Я знаю, что с Лотом.

Маргрет замерла:

– Он тебе писал?

– Нет. – Эда бросила взгляд на дверь. – Я подслушала разговор герцогов Духа с Сабран. Комб уверяет, будто Лот отправился на разведку в Карскаро – разузнать, что там творится и поискать Вилстана Чекана. Сказал, будто Лот отбыл без разрешения… но мы обе, я думаю, понимаем, как было дело.

Маргрет медленно села. Рука ее потянулась к животу.

– Спаси, Святой, моего брата, – пробормотала она. – Какой из него шпион. Комб приговорил его к смерти.

Спустилось молчание, только птицы звенели за окном.

– Я ему говорила, Эда, – сказала наконец Маргрет. – Говорила, что дружба с королевой не то что с кем другим и чтобы он остерегся. Но разве Лот послушает. – Она грустно, сухо улыбнулась. – Брат всех людей считает такими же хорошими, как он сам.

Эда хотела бы найти слова утешения, но они замирали на языке. Слишком велика была грозившая Лоту опасность.

– Знаю. Я тоже его предупреждала. – Она взяла подругу за руку. – Может, он еще сумеет найти путь домой.

– Я знаю, в Карскаро он долго не протянет.

– Ты можешь подать Комбу прошение, чтобы вернул его. Ты ведь не кто-нибудь, а Маргрет Исток.

– А Комб – герцог Вежливости. Мне никогда не сравняться с ним ни в богатстве, ни во влиянии.

– А рассказать Сабран нельзя? – спросила Эда. – Она и сама с подозрением отнеслась к этой истории.

– Я не могу обвинить ни Комба, ни других без доказательств заговора. Если он сказал Саб, что Лот сам решил уехать, а я не смогу представить доказательств обратного, она тоже ничего не сможет исправить.

Эда понимала, что Маргрет права. Она сильнее сжала ее руку, и Маргрет с трудом выдохнула.

В дверь постучали. Маргрет, отворив, тихо переговорила с кем-то за дверью. Эда теперь, когда ее сиден замер, не различала слов.

Подруга вернулась с чашкой.

– Гоголь-моголь, – сказала она. – Таллис для тебя приготовила. Такая добрая девочка.

Горячий гоголь-моголь, такой приторный, что лип к нёбу, считался в Инисе средством от всех недугов. У Эды не хватало сил удержать чашку за ручки, и она позволила Маргрет с ложечки кормить ее кошмарным варевом.

Опять постучали. На этот раз Маргрет, открыв дверь, присела в реверансе.

– Оставь нас ненадолго, Мег.

Эда узнала голос. Мег, бросив на нее короткий взгляд, вышла.

На каменный пол ступила королева Иниса. На ней было платье для верховой езды, темно-зеленое, как остролист.

– Кликните, если в нас будет нужда, ваше величество, – проговорил грубый голос снаружи.

– Не думаю, что прикованная к постели женщина так уж угрожает моей особе, рыцарь Гюлс, но благодарю тебя.

Дверь закрылась. Эда кое-как села, остро чувствуя пропитанную потом сорочку и кислый вкус во рту.

– Эда… – начала королева, оглядывая ее с головы до ног. Щеки у нее разгорелись после охоты. – Вижу, ты наконец пришла в себя. Тебя слишком долго не видели в моих покоях.

– Простите меня, ваше величество.

– Нам не хватало твоей щедрости. Я бы заглянула к тебе раньше, но лекари опасались, что у тебя потная лихорадка. – В глазах у королевы вспыхнуло солнце. – Тебя нашли на колокольне в день пришествия змея. Я хотела бы знать, как это случилось.

– Королева?

– Тебя обнаружил королевский библиотекарь. Дама Олива Марчин говорит, что придворные и слуги иногда используют эту башню для… свиданий.

– У меня нет любовника, королева.

– Я не потерплю разврата при дворе. Признайся, и да будет милостив к тебе рыцарь Вежливости.

Эда чувствовала, что скормить королеве историю о случайной ошибке не сумеет.

– Я вышла на колокольню… чтобы попробовать отвлечь зверя от вашего величества. – Хотела бы она произнести эти слова более убедительно. – Но я напрасно боялась за вас.

Вот что осталось от истины, когда от нее отсекли главное.

– Верю, что посланник ак-Испад не просил бы меня принять ко двору особу вольных нравов, – заключила Сабран, – но чтобы я больше не слышала, что ты бываешь на колокольне.

– Конечно, моя госпожа.

Королева подошла к открытому окну, оперлась ладонью на подоконник и выглянула во двор.