Колдун и кристалл - Стивен Кинг Страница 36

Один из револьверов Стивена покинул кобуру на его бедре иоказался в руке, прежде чем глаз Роланда уловил какое-то движение. Единственныйвыстрел громом прогремел в комнатенке. Прошла минута, прежде чем Роланд вновьначал слышать. Подмастерьевского револьвера у него давно уже не было. Еговышибло из руки, до сих пор дрожащей мелкой дрожью. Он вылетел в окно,превращенный в кусок расплющенного металла, так и не успев послужить новомухозяину.

Роланд изумленно взирал на отца, тот долго молчал, не сводяглаз с сына. Теперь на его лице читались спокойствие и уверенность. Такое лицоРоланд помнил с раннего детства. Усталость и едва сдерживаемая ярость исчезли,как вчерашние раскаты грома. Наконец Стивен заговорил:

– Я сказал неправду и извиняюсь перед тобой. Ты не забылмоего лица, Роланд. Но все-таки ты сглупил, позволил себе поддаться на уловкухитреца, с которым тебе никогда не сравниться. И только благодаря милосердиюбогов и воле ка тебя не послали на запад. И тогда еще одного истинного стрелкасмело бы с дороги Мартена… с дороги Джона Фарсона… с дороги, ведущей ксуществу, которое правит ими. – Он встал, протянул к сыну руки. – Если бы япотерял тебя, Роланд, то умер бы.

Роланд поднялся, голый подошел к отцу, который яростно егообнял. Когда Стивен Дискейн поцеловал Роланда сначала в одну щеку, а потом вовторую, мальчик заплакал. И тут же Стивен Дискейн прошептал на ухо сыну шестьслов.

– Каких? – спросила Сюзанна. – Каких шесть слов?

– "Я знаю об этом два года", – ответил Роланд. –Вот что он прошептал.

– Святой Иисус, – вырвалось у Эдди.

– Он сказал, что во дворец мне возвращаться нельзя, или я недоживу до захода солнца. Он сказал: "Ты рожден для того, чтобы выполнитьпредназначенное тебе судьбой, и никакие козни Мартена не смогут этому помешать.Однако он поклялся убить тебя, прежде чем ты вырастешь и превратишься в угрозуего планам. И ты все равно должен покинуть Гилеад, хотя и вышел победителем изпоединка с Кортом. Только поедешь ты не за запад, а на восток. Я не могуотослать тебя одного и без цели. – После короткой паузы Стивен добавил: – И сэтими жалкими "подмастерьевскими револьверами".

– И какую он поставил перед тобой цель? – спросил Джейк.История захватила его, глаза блестели, как у Ыша. – Кого послал с тобой?

– Все это вам предстоит услышать, – ответствовал Роланд. – Исо временем дать мне оценку.

Он глубоко вздохнул, так вздыхают перед тем, как приступитьк тяжелой, но нужной работе, подбросил в костер сушняка. А когда разгорелосьпламя, отодвинув от костра тени, начал рассказ. Говорил он всю ночь, закончивисторию Сюзан Дельгадо, лишь когда на востоке поднялось солнце, залилостеклянный замок ярким светом нового дня и все увидели, что истинный цвет стен,башен и крыши – зеленый.

Идеальный серебряный диск, Целующаяся Луна, как ее звали наПолную Землю, висела над изъеденным ветром, лишенным растительности холмом, чтовысился в пяти милях к востоку от Хэмбри и в десяти милях к югу от каньонаМолнии. Под холмом еще стояла жара позднего лета, удушливая даже через два часапосле захода солнца, но на вершине Кооса уже миновала пора жатвы, и резкийветер бросал в лицо порывы холодного воздуха. Женщине, которая жила на холме вкомпании старого кота-мутанта и змеи, предстояла долгая ночь.

Она, впрочем, не возражала. Отнюдь. Руки при деле –счастливые руки. Так чего жаловаться.

Женщина подождала, пока стихнет топот лошадей ее ночныхгостей, сидя у окна в большой комнате хижины (вторая комната, спальня,размерами лишь не намного превосходила чулан). Масти, шестилапый кот, устроилсяу нее на плече. На ее колени падал лунный свет.

Три лошади уносили прочь троих мужчин. Больших охотников загробами, так они называли себя.

Она хмыкнула. Забавные они, эти мужчины, но самое смешноезаключалось в том, что они об этом и не подозревали. Мужчины, такие хвастливые,выдумывающие себе грозные прозвища. Мужчины, так гордящиеся своими мускулами,способностью много выпить, много съесть, а особенно своими болтающимисяконцами. Да, даже в нынешние времена, когда большая их часть годится лишь нато, чтобы зачать детей-уродов, которых следует сразу топить в ближайшемколодце. Но вина, разумеется, лежит не на них, не так ли, дорогая? Нет, всегдавиновата женщина: ее чрево – ее вина. Мужчины такие трусы. Улыбающиеся трусы. Иэти трое ничем не отличались от остальных. Разве что хромоногого старикаследовало остерегаться, его ясных и очень уж любопытных глаз, которые смотрелина нее с его головы, но она не видела в них ничего такого, с чем не смогла бысправиться.

Мужчины! Она не могла понять, почему так много женщин ихбоится. Разве боги не создали их с наиболее уязвимой частью организма,болтающейся между ног, как кишка, которой не хватило места в животе? Ударь ихтуда, и они свернутся в спираль. Поласкай их там, и у них растают мозги. Атому, кто хоть чуть-чуть сомневался в справедливости этого утверждения,достаточно узнать о том деле, что еще ждало ее. Торин! Мэр Хэмбри! Командиргвардии феода! Нет большего дурака, чем старый дурак!

Однако эти мысли лишь пролетали в ее голове и не несли всебе никакой угрозы, по крайней мере пока. Трое мужчин, называвших себяБольшими охотниками за гробами, привезли ей чудо из чудес, и женщине нетерпелось взглянуть на него. Не просто взглянуть, до дна испить глазами эту чашу.Этим она и собиралась заняться.

Джонас, этот хромоногий, настоял, чтобы она спряталапривезенное ими чудо, ему сказали, что у нее есть такой тайник. Нет, нет, самон не хотел знать, где находится этот тайник или какой другой, избави Боже (приэтих словах Дипейп и Рейнолдс загоготали, как тролли). Она спрятала, но теперь,когда топот копыт растворился в порывах ветра, могла делать все, что ейзаблагорассудится. Девушка, грудь которой лишила Харта Торина остатков мозгов,придет не раньше чем через час (старуха настояла, чтобы из города девушка шлапешком, якобы для того, чтобы ее очистил лунный свет: на самом же деле ейхотелось развести во времени две встречи), и этот час она могла использовать пособственному усмотрению.

– О, как ты прекрасен, я в этом уверена, – прошептала она ипочувствовала некий жар в том месте, где сходились ноги. Влага проступила всухом ручье, что прятался там?

О боги!

– Да, даже сквозь ящик, в котором они тебя спрятали, ячувствую твой блеск. Масти, он так же прекрасен, как и ты. – Она сняла кота сплеча, подержала перед собой. Старый кот замурлыкал и потянулся мордочкой к еелицу. Она поцеловала его в нос. Кот от восторга зажмурился. – Прекрасен, какты. Да, как ты, как ты! Увидишь сам!