Змееныш - Лев Жаков Страница 36

Слон проверил крепость решетки на окне - толстые прутья держали хорошо.

Дверь распахнулась, и он повернулся, сунув руку под рубашку. Коновал и Дикобраз, самые крупные, жилистые мужики из тех, что работали на Слона, втолкнули в комнату Змееныша. На скуле у того расплывался синяк. Слон поморщился.

- Снимите с него… - начал он.

Заточка вышел из-за спины Змееныша, положил на стол «узи» и контейнер, который обычно висел у мальчишки на поясе. Сдвинул крышку.

- А, хорошо, - кивнул хозяин, заглядывая в контейнер. Тот был пуст. Слон вытащил из автомата магазин, кинул в ящик стола, опустившись в кресло, побарабанил пальцами по столешнице. Заточка захлопнул дверь, прислонившись к ней спиной, сложил руки на груди, как прокурор, горящим взглядом прожигал затылок Змееныша. В дверь забарабанили.

- Папа, открой! - кричала Оксана сорванным, дрожащим от слез голосом.

Слон был настроен решительно. Змееныш невозмутимо следил за ним, словно не его вещами распоряжался сейчас Большой Хозяин, будто не его привели сюда силой. И Слон, увидев это холодное равнодушие во взгляде пленника, взъярился.

- Иди в комнату, с тобой потом поговорю! - гаркнул он, тяжело поднимаясь. Обогнув стол, встал перед Змеенышем, навис над ним, разглядывая сверкающими глазами. На виске Слона пульсировала жилка.

- Короче, так. Мое терпение кончилось. Пока ты по лесу вокруг шатался да у людей моих артефакты на спички менял - я тебя терпел. Но дочь моя - это не спички. Она не для тебя на свет родилась, мутант.

Заточка, что-то злобно пробормотав себе под нос, ткнул пленника кулаком в ухо.

- Не для тебя, понял?

- Заткнись! - рявкнул на него Слон и повернул голову к Дикобразу с Коновалом. - Отпустите его, никуда отсюда не денется.

Сталкеры отошли на полшага. Заточка изнемогал от злости, переминался с ноги на ногу, сжимал и разжимал кулаки, ожидая, когда же можно будет бить.

Слон глянул на помощника, перевел взгляд на пленника, пожевал губами.

- Короче, слушай, щенок, два раза повторять не буду. Пшел вон с глаз моих, и чтоб я тебя больше не видел никогда. На мою территорию не суйся. Ты знаешь ее границы. Этим же утром все мои люди получат приказ: стрелять, если увидят тебя у холма. Стрелять в башку… - Рука Слона поднялась, толстый палец уперся Змеенышу между бровей, но тот не пошевелился и даже не моргнул. Рука опустилась, и палец сильно ткнул в левую полови ну груди. - Или в сердце. На поражение, ясно? Я хочу, чтобы тебе до ума дошло, потому что сейчас - последний раз, когда ты видишь мое снисхождение. Больше жалости не будет, потому повторяю: на мою территорию тебе отныне вход воспрещен, сунешься - убьют без разговоров. Можешь жить в Зоне, я дам жратвы и припасов столько, что тебе на несколько месяцев хватит. А про Оксану забудь. Все.

В глазах Змееныша мелькнуло какое-то выражение - едва уловимое, будто рыбка, сверкнувшая неглубоко под водой, - потом они вновь стали безучастными. И все же было в них что-то еще, что-то такое… Снисходительность? Презрение? Слон не мог понять - но его вдруг, как ледяной водой, окатило яростью, глаза бешено сверкнули, испарина проступила по всему телу, и он с разворота ударил мальчишку. Большой волосатый кулак врезался в голову сбоку, ноги Змееныша подогнулись, он повалился на пол.

- А! - чуть не с наслаждением выдохнул Заточка, наклоняясь над ним. Порученец оскалился, серый лоб пощел глубокими складками, левая рука скользнула к самодельному стилету на ремне.

- Вы, двое, идите наружу, смотрите, чтоб Оксанка за дверь ни ногой. Заточка, Колобка ко мне.

- Хозяин, так ты его вправду отпускаешь? - не поверил порученец. Узкое лицо его налилось кровью.

- А что мне, башку ему оторвать и в помойку выбросить? - рявкнул Слон. - Пошли уже!

Дикобраз с Коновалом, сумрачно переглянувшись, вышли. Змееныш уселся на полу под стеной, сплюнул кровью, вытер губы и усмехнулся чему-то своему.

- Да он над тобой смеется! - взвился Заточка. Напряжение превысило его душевные возможности, и, не помня себе от ярости, он с урчанием бросился к пленнику. Щелкнуло, выскакивая, лезвие ножа в правой руке, блеснул стилет в левой.

- Я те счас вторую улыбку нарисую!

Раздался скрип, и пролетевший через всю комнату тяжелый стул спинкой врезал Заточке между лопаток. Слон, только что сидевший на этом стуле, швырнул его с нечеловеческой силой - порученца отбросило к двери, он упал.

Но тут же вскочил, позабыв обо всем на свете, метнулся обратно. В падении Заточка неловко подогнул руку, и лезвие раскладного ножа оставило на тыльной стороне ладони глубокий порез.

- Стоять! - Слон врезал кулаком по столу, и глиняная статуэтка на стопке бумаг подскочила. Хозяин бросился к дерущимся.

Тускло блеснувшее лезвие пошло вниз, Змееныш подобрался, отклоняясь, перехватил Заточку за кисть, вывернул ее необычным вращательным движением, дернул - порученец повалился на него, но мальчишка ужом выскользнул из-под противника. Однако и Заточка не растерялся - падая, ударил левой.

Змееныш вскочил, стилет был у него. Лезвие раскладного ножа распороло куртку на груди, старую футболку, процарапало кожу. Заточка, встав на колени, выбросил перед собой руку, но тут Слон схватил запястье Заточки, сжал с такой силой, что порученец со стоном выпустил нож. Слон ногой отбросил его в угол, разжал хватку и сказал, тяжело дыша:

- Еще раз сцепитесь - убью обоих на месте.

Змееныш лишь пожал плечами. Заточка, часто моргая, на четвереньках отодвинулся к окну, выпрямился, потом присел на корточки. Змееныш покрутил в руках его стилет и разжал пальцы - тот упал, вонзившись в ковер. Змееныш потрогал ухо, Заточка, сжав руку в кулак, оглядел его и лизнул рану, оставленную раскладным ножом.

- Почему ты не хочешь, чтобы я убил его, хозяин? - глухим голосом спросил он, разглядывая кровь, текущую по запястью.

В другое время Слон бы не стал отвечать, но сейчас он видел - Заточка сильно не в себе и может вообще свихнуться. Слон даже понял причину: помощник втрескался в Оксану, по-своему, по-заточьи, то есть это не значит, что он когда-нибудь попытается объясниться с ней в любви или там подарить девчонке цветы, ему такое даже в голову не взбредет, но он защищает ее, как верный пес - хозяйку, страдает от ее невнимания, а еще - безумно ревнует ко всякому другому псу, который пытается приблизиться к ней. А тут - ненавистный Змееныш! Слон хорошо знал своего первого помощника и понимал: тот не мучается возвышенными переживаниями, он просто видит в Змееныше конкурента - красивого, молодого, но не менее, а может, и более опытного в делах Зоны…

- Не хочу, чтоб Оксана думала, будто ее отец убийца, - громко и отчетливо, чтобы до Заточки дошло, произнес Слон. - А ты хочешь, чтобы она так думала о тебе? Чтобы боялась тебя, не хотела, чтоб ты к ней подходил?

Безучастное лицо Заточки исказилось, он вскинул голову, глянул на хозяина.