Пуля на закуску - Дженнифер Рардин Страница 36

— Мы закончили рекогносцировку и направлялись домой, как нас остановила полиция и направила на какую-то большую площадь. Присоединили к группе из тридцати примерно человек, все мужчины. Я спросил одного постарше, знает ли он, зачем нас сюда привели, и он ответил, что все мы подозреваемся в провоцировании беспорядков, случившихся сегодня вечером.

— Кажется, мы там были, — сказала я онемевшими губами. — Там повесили двух женщин?

Коул удивленно кивнул:

— Так он сказал.

— Я думала, беспорядки начались, когда со старшей из женщин упала чадра.

— Как сказал этот старик, дело было в сочетании портрета на ее платье и того, что кричали люди в толпе.

— Расскажи.

Коул поскреб бороду, грызя зубочистку. И то и другое у него — признаки душевного беспокойства.

— Это был портрет ее дочери. Эту дочь родной дядя закопал по пояс в землю, а потом вместе с другими мужчинами семьи побил камнями. За попытку развестись с мужем.

Люди Дэйва эту историю уже слышали, но все равно сильно кривились. А впервые услышавшие Бергман, Кассандра и я переглядывались, не зная, как реагировать. В нашем культурном багаже не было ничего такого, откуда вытащить историю вроде: «Ага, у меня тоже был сумасшедший дядька, который однажды…» Ничего такого. Худшее, что совершил мой дядя Барни — надрался на свадьбе кузины Амелии и решил, что может переплясать в «лимбо» молодых парней. Потянул спину и неделю не мог выйти на работу.

Я пыталась понять менталитет, где существует переход от развода к смертному приговору. Бесполезно. И без того перегруженный разум попытался куда-нибудь смыться, и у меня возникло ощущение, что я смотрю на наше собрание откуда-то с потолка.

— А толпа? — услышала я свой голос. — Что орали эти люди?

— Я думаю, мать после той истории стала диссиденткой, — тихо сказал Коул. — Они кричали: «Женщины достойны жизни!» и «Законы для женщин!» — и зрители от этого озверели. Кажется, тела разорвали в мелкие клочки.

— А что… — Слово застряло в глотке, я вытолкнула его кашлем, начала снова: — А за какое преступление их приговорили?

Коул сунул пятерню в шевелюру. Сейчас эта растрепанная шапка волос точно отражала чувства всех нас.

— Старик мне сказал, что ее и ту, другую, казнили за подстрекательство к неповиновению правительству.

Да. Значит, они не убивали все-таки своих детей.

Мысли вернулись к событиям на площади и нарисовали мне параллель. Большой помост, ожидающая толпа. Зрелище, от которого кажется, будто шагнул в ад на земле. А в настоящем аду Магистрат устраивает собственное зрелище. Оборудует собственную сцену убийства и режиссирует мое театральное спасение.

На земле налетают стаей адских голубей магулы и пируют на ненависти, ярости и страхе всех людей толпы.

Точно так же поступает и Магистрат. Такой же паразит, он хочет питаться чем-то, что может получить, лишь когда я в эфемерном виде лечу к Раулю. Но что это? Кажется, есть только один способ узнать.

Но не сейчас.

Коул продолжал рассказ, объясняя, как он уговорил старика изобразить сердечный приступ. Возникшая суматоха позволила им скрыться.

Дэйв хлопнул себя руками по бедрам — этакий мужской способ сказать: «Ну, ребята, вернемся к делу, которым занимаемся».

— Кэм, диск с записью у тебя?

— В рюкзаке.

— О'кей, поднимись тогда наверх и выгороди имитацию обстановки в отеле. Если поторопимся, успеем устроить пару прогонов до рассвета. — Он повернулся ко мне, до конца играя свою роль: — У вас, ребята, будет сегодня на это время?

— Конечно, — ответила я с охотой.

Как будто я хоть понятие имею, где находится Вайль. И будет ли он в настроении притворяться, что все еще работает с ребятами из спецсил — после нашего с ним взрыва.

Они повернулись уходить.

— Подожди. — Все оглянулись на меня. Класс. Вот что мне сейчас меньше всего нужно, так это публика. — Дэйв, можем мы с тобой секунду поговорить? По семейному делу.

— Ну ладно.

Интонация ясно показывала, что лучше бы мне не отвлекать его по пустякам, когда впереди серьезная работа.

Я завела его в кухню, мы встали по разные стороны кухонного островка лицом друг к другу, и я взяла быка за рога.

— Папа попал в аварию. Шелби сказал, что какая-то женщина въехала сзади в его мотоцикл, и его сильно порвало. Он в реанимации.

Целых тридцать секунд я стояла и ждала реакции. Хоть какой-то. Любой.

Но ее не последовало. Дэйв только скреб себе шею, и я уже решила, что сейчас расцарапает до крови. Потом он сказал:

— О'кей. Сообщи мне, когда будут новости.

И вышел.

— Ух ты, как хорошо все прошло! — буркнула я про себя. — Надо бы тебе больше плохих вестей накопить. Позвонить домой, проверить, не сгорели ли у него блоки памяти, или не украл ли кто-нибудь его личность.

Я давила в себе желание погнаться за ним, встряхнуть его так, чтобы зубы застучали, заорать: «Да что с тобой такое!»

Он взрослый человек, со своими хорошо отработанными способами справляться с жизнью. И не мне, Королеве Отрицания, объяснять ему, что эти способы не помогут ему ночью заснуть.

Когда я вошла в гостиную, Дэйв как раз хлопнул Коула по плечу.

— Отлично сегодня сработал, — сказал он. — Хочешь с нами?

Он мотнул головой в сторону двери в конце коридора, ведущей в квартиру наверх.

— Извини, Дэйв, у меня есть на него планы. Коул потер ногти о рубашку.

— Кажется, мне надо поднимать плату за мои услуги.

Оба они рассмеялись, Дэйв еще раз хлопнул Коула по плечу, отчего тот закашлялся. Я подождала, пока шаги Дэйва не затихли, а потом сказала:

— Коул, ты мне сегодня нужен. И направилась к выходу.

— Куда мы? — спросил он, догнав меня.

Я оглянулась через плечо, чтобы он увидел сталь в моих глазах.

— На охоту.

Мы с Коулом устроились на крыше дома Анвари, выглядывая из-за ее края на тускло освещенную улицу. Тонкий ломтик луны совсем не помогал высматривать высокую и тощую фигуру Аши Васты. А лучше того — решительное постукивание трости с головой тигра, которая могла принадлежать только Вайлю. Как я объяснила Коулу, моя дичь — Аша, а его — Вайль.

— Ты хочешь, чтобы я следил за боссом? — спросил он так, будто я предложила ему дразнить медведя гризли говяжьей вырезкой, танцуя на лугу ирландскую джигу.

— Он меня чует, — объяснила я. — А мне необходимо быть в курсе, где он и что делает. В тот миг, когда он вступит в контакт с Зарсой, я должна буду об этом знать. — Он помотал головой, и я добавила: — Коул, вот только не надо. Ты знаешь, что, если он ее обратит, это будет катастрофа для всех, особенно для ее детей.