Тайны Колдовского мира: Магический камень - Андрэ Нортон Страница 36

Чуткий слух и острое зрение Казариана, несомненно, уловили движение за его спиной. Он резко развернулся, держа наготове кинжал. Когда я показала на монстра, он рассмеялся:

— Мне следовало заранее предупредить тебя о самом выдающемся трофее Кревонеля, — сказал он, убирая кинжал в ножны столь же быстро, как выхватил его перед этим.

Выдернув ближайший факел, Казариан поднял его, осветив гигантскую, похожую на волка с густым мехом, тварь, шкура которой была натянута на невидимый каркас, создавая иллюзию живого, готового к броску хищника. Казариан был высокого роста, но вытянутые передние лапы вставшего на дыбы зверя возвышались над плечами ализонца. Он разглядывал чудовище с выражением, которое я до этого видела лишь один раз, когда он принес мне своего щенка. Невозможно было поверить, но он испытывал настоящую гордость этим монстром, даже нечто вроде любви к нему.

— Сейчас их крайне редко можно встретить, — задумчиво сказал Казариан. — Родитель моего родителя убил этого волколака много лет назад, во время охоты в горах на севере. Мастер, который сделал чучело, добился превосходного эффекта, не правда ли? — Он повел факелом из стороны в сторону. Я едва подавила дрожь, когда, как мне показалось, взгляд сверкающих глаз двинулся следом. — Его глаза — из чистого золота, с черными камнями вместо зрачков, — пояснил Казариан. — Совсем как живые. — Он с сожалением вздохнул. — Мне никогда не доводилось видеть волколака самому, — сказал он. — Мой родитель как-то раз рассказывал мне, что встречал отчетливые следы, но зима была слишком суровой, чтобы преследовать зверя. Тем не менее мы восхищаемся этим великолепным экземпляром, каким не может похвастаться даже Гурбориан, несмотря на все его богатство и власть.

Я с радостью выпила бокал придающего силы вина, которое Казариан налил из стоявшего на столике серебряного кувшина, и была благодарна, когда он предложил мне мягкое кресло. Затем он быстро подошел к двери и позвал Геннарда, чтобы тот помог ему одеться.

Мое отчаянно колотившееся сердце несколько успокоилось к тому времени, когда вернулся Казариан.

Должна признать, он выглядел просто потрясающе в небесно-голубом бархатном камзоле и брюках, белом кожаном поясе и таких же сапогах. С груди его свисала изящная золотая баронская цепь.

Он едва успел сесть, как в дверь ворвался Геннард.

— Хозяин, — поспешно сказал он. — Бодрик ранен.

— Где он? — вскочив на ноги, спросил Казариан. — Ему удалось вернуться в Кревонель?

Прежде чем Геннард ответил, в коридоре послышался шум, и в комнату, шатаясь, вошел сам Бодрик, за которым следовали несколько слуг, которые, отталкивая друг друга, пытались ему помочь. Смотритель замка Кревонель был основательно потрепан. Шея его была обмотана окровавленной тряпкой, а прежде безупречно чистая ливрея порвана и запятнана кровью. Он упал на колени у ног Казариана, безуспешно пытаясь поднести правую руку к груди, к почти оторванному знаку Рода, — Руку порезали, — пробормотал он.

Казариан тут же присел, поддерживая Бодрика за плечи.

— Геннард, — приказал он. — Пошли за Волькором и принеси таз с водой и бинты. Все остальные — убирайтесь прочь.

Слуги поспешно ретировались, подгоняемые Геннардом.

Бодрик медленно поднял голову и начал шарить левой рукой под разодранным камзолом.

— Лурск мертв, хозяин, — прохрипел он.

Схватив кубок с вином, я протянула его Казариану, который поднес его к губам Бодрика.

— Отдохни немного, — посоветовал Казариан. — Сейчас придет Волькор и обработает твои раны.

Вино, похоже, придало Бодрику сил, его побледневшее лицо приобрело почти нормальный цвет. Казариан отставил в сторону пустой кубок и усадил смотрителя в кресло. Тяжелое дыхание Бодрика стало спокойнее. Ему, наконец, удалось извлечь левой рукой пакет с посланием и протянуть его мне.

— Барон Гурбориан поручил мне передать его ответ лично тебе в руки, благородный барон, — сказал он.

Голос его звучал уже более отчетливо и громко.

Взяв перепачканный кровью пакет, я вопросительно взглянула на Казариана, который вытащил один из висевших у него на поясе ножей и разрезал тесьму, перевязывавшую пакет.

— Как умер Лурск? — спросил он.

В реакции Бодрика невозможно было ошибиться — он оскалил свои ализонские клыки в торжествующей ухмылке.

— Пока мы ждали во дворе, когда барон Гурбориан напишет ответ, хозяин, у нас с Лурском начался спор.

Казариан мрачно кивнул.

— Как я понимаю, — сказал он, — ты спровоцировал поединок, чтобы облегчить мне задачу?

— Да, хозяин. Я решил, что после открытой схватки с Лурском барон Гурбориан, наверняка, примет меня лично. — Бодрик посмотрел на меня. — До того как я поступил на службу к хозяину, — пояснил он, — Лурск убил моего младшего сородича в Каниспорте. Благодарю тебя, благородный барон, за возможность свести счеты моего Рода с Лурском.

В ответ я одобрительно кивнула — по крайней мере, постаралась, чтобы это выглядело именно так. Я провела в Ализоне лишь несколько часов, и это уже привело к смерти. Что за чудовищное место — полное жестоких псов, легендарных монстров, убийц-баронов…

Казариан продолжал держать пакет с посланием в руке.

— Как тебе удалось остаться в живых, если Лурск мертв? — угрожающе спокойно спросил он. — Ведь в поместье Рептур, наверняка, были и другие? мертв?

— Люди Лурска убили бы меня, — уверенно ответил Бодрик, — если бы не лорд Гратч. Шум нашей драки привлек его внимание. Он вышел на балкон с пером в руке, как раз тогда, когда Лурск по собственной глупости споткнулся и напоролся на мой кинжал. Другие уже собирались на меня накинуться, но лорд Гратч приказал им схватить меня и немедленно доставить к барону Гурбориану. Барон был очень недоволен, узнав о смерти Лурска, но сказал лорду Гратчу, что не следует пренебрегать возможностью, о которой говорится в письме из Кревонеля, из-за оплошности слуг. Тогда я заговорил, хозяин. Я сказал ему, что у меня были личные счеты с Лурском — наш поединок не имел никакого отношения ни к Кревонелю, ни к Рептуру. Он ответил, что мне лучше с этих пор держаться подальше от Рептура, а затем приказал доставить его ответ, прежде чем он не передумал и не убил меня сам.

Казариан недружелюбно улыбнулся.

— Если мне потребуется передать Гурбориану новое послание, — заметил он, — я постараюсь найти другого гонца.

Вернулся Геннард с бинтами и тазом воды, и тут же появился Волькор с потертой сумкой, раздувшейся от многочисленных банок с мазями и травами, которые, судя по всему, предназначались для лечения раненых псов — или ализонцев. К счастью, для меня это было далеко не первое знакомство с серьезными боевыми ранениями. Мне приходилось помогать нашим Мудрым в страшные годы войны в Долинах, так что меня не поразил вид крови и изуродованной плоти. Взяв бинты у Геннарда, я разложила их на стоявшем рядом столе, готовясь отрезать кусок нужного размера.