Падшие - Лорен Кейт Страница 37

Люс сообразила, что обличительная записка Аррианы все еще лежит у нее на парте. Она сглотнула и поспешно убрала бумажку обратно в карман.

— Я хотел извиниться, что так внезапно ушел в тот раз, — начал Дэниел до странного формальным тоном.

Девочка не знала, следует ли принимать его извинения, но он не дал ей времени ответить.

— Я так понимаю, ты благополучно добралась до берега?

Она попыталась улыбнуться. Ей пришло на ум рассказать Дэниелу о недавнем сне, но, к счастью, она вовремя сообразила, насколько дико это прозвучит.

— Что ты думаешь об этом занятии по повторению материала?

Мальчик выглядел отчужденным, закостеневшим, словно они никогда прежде не разговаривали. Возможно, он так шутил.

— Это просто пытка какая-то, — ответила Люс.

Ее всегда раздражало, когда смекалистые девицы притворялись, будто им что-то не по душе, только чтобы произвести впечатление на парня. Но она не притворялась — это действительно было пыткой.

— Хорошо, — кивнул Дэниел, заметно обрадованный.

— Ты тоже весь извелся?

— Нет, — загадочно ответил он.

Теперь Люс пожалела, что не солгала, чтобы показаться более заинтересованной, чем на самом деле.

— Так… тебе понравилось, — протянула она, пытаясь сказать что-нибудь, что угодно, чтобы задержать его. — А что именно тебе понравилось?

— Возможно, «понравилось» — не самое точное слово. — Он помедлил, но после паузы продолжил: — Просто в моей семье… изучают подобные вещи. Думаю, я не мог не ощутить связи.

Потребовалось мгновение, чтобы его слова в полной мере дошли до Люс. Ее мысли вернулись к затхлому древнему подвалу, где она заглянула в личное дело Дэниела. В личное дело, утверждавшее, что Дэниел Григори большую часть жизни провел в сиротском приюте округа Лос-Анджелес.

— Я и не знала, что у тебя есть семья, — ляпнула она.

— Откуда бы тебе? — съязвил мальчик.

— Не знаю… Так она у тебя есть?

— А почему ты вообразила, будто вообще что-то знаешь о моей семье — или обо мне?

Внутри у Люс что-то оборвалось. Она увидела, как во встревоженных глазах Дэниела вспыхнула надпись «Осторожно: преследователь». И поняла, что только что вновь испортила с ним отношения.

— Ди.

Откуда-то сзади появился Роланд и положил руку на обтянутое футболкой плечо Дэниела.

— Ты собираешься торчать тут, в надежде дождаться еще одной лекции в год длиной — или мы все-таки свалим?

— Да, — тихо согласился тот, напоследок бросив на Люс косой взгляд. — Пойдем отсюда.

Конечно же, ей следовало взять себя в руки несколько минут назад — при первом же порыве выболтать подробности из личного дела Дэниела. Любой нормальный человек на ее месте уклонился бы от разговора, или сменил бы тему на менее опасную, или, в крайнем случае, держал бы свой длинный язык за зубами.

Но Люс день за днем доказывала, что — особенно когда дело касается Дэниела — не способна на поступки, подпадающие под категорию «нормальных».

Она смотрела вслед мальчику, уходящему вместе с Роландом. Он так и не оглянулся, и с каждым его шагом прочь она беспричинно чувствовала себя все более и более одинокой.

— Чего ты ждешь? — спросила Пенн спустя секунду после того, как мальчики ушли. — Идем.

Она потянула Люс за руку.

— Идем куда? — удивилась та.

Ее сердце все еще трепетало от разговора с Дэниелом — и от наблюдения за тем, как он удаляется. Вид его силуэта застилал ей взгляд.

Пенн легонько постучала Люс по лбу.

— Эй, там, ау? В библиотеку, как я писала в записке…

Она заметила недоуменное выражение на лице подруги.

— Ты не получила ни одной из моих записок?

Пенн разочарованно шлепнула себя ладонью по бедру.

— Но я отдала их Тодду, чтобы он передал их Кэму, а тот тебе.

— «Пони-экспресс» [8].

Кэм вклинился между Пенн и Люс и протянул последней два сложенных клочка бумаги, зажатые между указательным и средним пальцами.

— Не морочь мне голову. Твоя лошадь что, от изнеможения пала в дороге? — фыркнула Пенн, выхватывая записки. — Я передала их час назад. Почему так долго? Ты ведь их не читал…

— Разумеется, нет.

Оскорбленный Кэм прижал ладонь к мощной груди. На его среднем пальце поблескивало широкое черное кольцо.

— Если помнишь, у Люс были неприятности из-за переписки с Молли…

— Я не переписывалась с Молли…

— Тем не менее, — заключил Кэм, отобрав записки у Пенн и наконец-то передав Люс. — Я всего лишь проявил осмотрительность в твоих же интересах. Ждал подходящей возможности.

— Ну, спасибо.

Девочка убрала бумажки в карман и, посмотрев на подругу, пожала плечами, как бы говоря: «А что поделаешь?»

— И раз уж зашла речь об ожидании подходящего времени, — продолжил Кэм, — я на днях побывал снаружи и увидел вот это.

Он достал маленькую красную бархатную коробочку и открыл перед Люс.

Пенн высунулась из-за ее плеча, чтобы тоже взглянуть.

Внутри на тонкой золотой цепочке лежала маленькая круглая подвеска в форме змеиной головы.

Люс подняла взгляд на Кэма. Он что, смеется над ней?

Он коснулся подвески.

— Я подумал, после того случая… я хотел помочь тебе посмотреть в лицо своему страху, — объяснил он едва ли не робко, опасаясь, что она не примет подарок.

А следует ли его принимать?

— Только в шутку. Мне просто понравилось. Единственная в своем роде вещица, и она напомнила мне о тебе.

Единственная в своем роде. И очень красивая. Люс странным образом ощутила себя недостойной.

— Ты ходил за покупками? — неожиданно для самой себя поинтересовалась она — поскольку обсуждать, как Кэм выбрался с территории школы, было легче, чем спросить: «А почему обо мне?» — Я думала, весь смысл исправительной школы в том, что мы наглухо тут застряли.

Кэм слегка вздернул подбородок и улыбнулся одними глазами.

— Есть способы, — тихонько сообщил он. — Когда-нибудь я тебе покажу. Например, сегодня ночью?

— Кэм, милый, — окликнул голос откуда-то сзади.