Богами не рождаются - Татьяна Устименко Страница 37

Я вздрогнула:

– Мы не допустим ничего подобного. Мы обязаны первыми нанести упреждающий удар по Ордену и постараемся попасть в Убежище для того, чтобы активировать комплекс по очистке почвы, воды и воздуха.

Рей одобрительно кивнул:

– Безусловно, вы правы! Но заклинаю вас, Ника: остерегайтесь Верховного Навигатора, ибо он беспринципен, коварен и пойдет на все ради осуществления своих честолюбивых замыслов…

Этот мир, новый и непонятный, властно манил меня к себе и вместе с тем пугал почти до суеверной дрожи. Мне очень хотелось узнать о нем побольше, причем почерпнуть нужную информацию отнюдь не из рассказов Алехандро, а изведать все самой, увидеть его не на мониторе, а близко – вживую. Протянуть руки и потрогать. Полной грудью вдохнуть воздух – отвратительно сухой и затхлый в коридорах герцогской резиденции и столь свежий и бодрящий вблизи моря. А запахи! Они преследовали меня повсюду, вызывая невольные ассоциации с утраченным домом. Клянусь, стерильная атмосфера звездолета или педантичная чистота наших школьных коридоров не шли ни в какое сравнение со своеобразным амбре, витающим над улицами Никополиса. В городе пахло жизнью! Аромат вянущих цветов в полупрозрачной фарфоровой вазе возле моей постели. Запах жареной рыбы, приправленной базиликом и тмином, доносящийся с монастырской кухни. Тонкое благоухание свечи из миндального воска. Отдающий мускусом лошадиный пот на сапогах Алехандро, изысканная сандаловая мебель…Может быть, природа или вещи не имеют души, но они обладают запахом, с успехом заменяющим им характер и всецело его отображающим. После стольких лет, проведенных в скитаниях между безликими звездами, я просто упивалась красочным и благоуханным миром, безудержно бурлящим вокруг меня

Я тихонько пробралась в отведенную мне комнату и растянулась на кровати, блаженно прижавшись щекой к гладкому шелку покрывала. Меня вовсе не привлекала почетная должность капитана, сулящая одни лишь проблемы да нудные ежедневные обязанности. Как же хотелось мне хотя бы на денек стать прежней босоногой девчонкой, похожей на чумазых детей, беззаботно плещущихся в струях фонтана. Пробежаться по каменной, нагретой солнцем мостовой или прогуляться по рынку, пробуя непритязательные дешевые лакомства. А в порту я заприметила свою давнюю мечту – огромный корабль, увенчанный гордым облаком белоснежных парусов, с настоящим бушпритом и острым носом, заканчивающимся устрашающей мордой некоей зубастой, вырезанной из дерева черной рыбины… Сказка моего детства ожила! Я юлой вертелась на кровати: «Все, не могу больше! Не хочу сидеть под защитой толстых монастырских стен, будучи на самом деле всего лишь добровольной пленницей…»

Я рывком распахнула дверки шкафа и вытащила подарки виконта. Поколебалась, но все же решительно скинула уже изрядно надоевший мне костюм противорадиационной защиты и облачилась в земную одежду – удобные сапоги выше колен, полотняные брюки песочного цвета, свободную белую рубашку. И конечно же я не забыла про почти пиратский, щегольски удлиненный колет с поясом и перевязь для рапиры, сделанную из тисненой золотом кожи. Шелковый платок на голове сдерживает копну моих непослушных рыжих волос. Ничего, как-нибудь привыкну к местной жаре, зато не привлеку излишнего внимания и, кажется, вполне органично впишусь в незамысловатый городской пейзаж. А-а-а, была не была! Я с предвкушающе зажмуренными веками шагнула к огромному зеркалу, занимающему целую стену моих покоев, почти уткнулась носом в стекло и открыла глаза… Хмыкнула, сделала шаг назад – и радостно расхохоталась. Помню, как в возрасте восьми лет мы увлеченно играли в пиратов, превратив школьный дортуар в палубу бригантины или каравеллы. И вот теперь мои детские мечты сбывались! Зеркало отразило высокую фигуру лихой разбойницы – что-то среднее между Джонни Воробьем и Ларой Крофт. Я шутливо поклонилась самой себе – будущей покорительнице морей и искательнице гробниц, совсем не задумываясь о том, что наша жизнь подчас готова сыграть злую шутку с непростительно наивным, зарвавшимся мечтателем, дословно воплотив в реальность его самые смелые фантазии...

Действуя согласно своему уже тщательно продуманному плану, я свернула покрывало в рулончик и прикрыла его простыней. А удачно получилось, между прочим: с расстояния в пару шагов вполне сойдет за крепко спящего человека. Я довольно потерла руки – вот теперь можно со спокойной совестью отправляться на поиски приключений. В тот момент я даже и не смела предположить, к чему в итоге приведет сие опрометчивое решение. А ведь если бы знала, то и носа бы из комнаты не высунула... Ну да, впрочем, все мы, пока нам основательно хвост не прищемило, склонны считать себя самыми умными и самыми прагматичными людьми на свете…

Монастырь окружала высокая каменная стена. Я задрала голову и оценивающе присвистнула. Ничего себе, да тут целая секция по альпинизму вздрогнет и спасует. А если сунусь к воротам – меня там сразу же поймают и даже ругать не станут: просто вежливо водворят обратно в комнату. А затем миленько принудят выступать перед народом, как того пожелал Кардинал, что мне тоже ничуть не улыбается. Ну, спрашивается, чего такого умного я могу им сказать? Выдвину лозунг в стиле: штурмуем Убежище Ордена, запускаем программу очистки – и будет у нас все в шоколаде? А вот фигушки, ибо на фоне всеобщей и всенародной нелюбви к Ордену это вообще чревато началом немедленных военных действий в рамках затяжной гражданской войны. Только революции мне еще для личного счастья и не хватает. Нет, нужно придумать нечто более оригинальное – проявить гибкость ума и попробовать каким-то другим способом во всем разобраться. Тихо, мирно, дипломатично, без излишней суеты... Главное – ничего не сломать, никого не зашибить и боготворчеством не злоупотреблять!

Я ведь ненадолго из монастыря смоюсь... Вот сейчас только придумаю, как через стену перебраться, выберусь наружу, прошвырнусь по ближайшим улочкам, послушаю, о чем горожане говорят,– и тотчас же обратно. Да моего отсутствия даже и заметить никто не успеет. Я вновь задрала голову… М-да, вот только соображу, как через стену перелезть. Веревки у меня нет, антигравитационный ранец в спальне остался, скалолазанием я вообще никогда не увлекалась. Дилемма…

Я осторожно раздвинула пышные кусты сирени и дотронулась до каменной преграды. Следовало признать, что строили ее на совесть: кладка основательная – ни тебе щелей, ни единого зазора между камнями. Может, все-таки попробовать вскарабкаться? Я храбро уцепилась ногтями за какой-то еле видимый выступ, вогнала кончик сапога в крохотную трещинку и повисла на руках... С трудом, матерясь сквозь зубы, подтянулась, отчаянно выискивая глазами хотя бы минимальную точку опоры. Увидела неровный камешек, случайно, боком застрявший в растворе, и ухватилась за него судорожно скрюченными пальцами. Еще рывок, еще… До гребня стены оставалось не так уже и много, когда я неожиданно услышала громкие мужские голоса. Я мысленно застонала, с трудом повернула голову, беспощадно карябая нос о камни, и увидела острия пик двух караульных, неторопливо шествующих по садовой дорожке. Вот черт, принесла же их нелегкая! Сейчас они заметят меня, в нелепой позе раскоряченную в нескольких метрах над землей. Позорище – святая Ника распята на стене! Я обреченно вздохнула, разжала руки и обрушилась в куст сирени. Стукнулась лбом о здоровенный сучок, исцарапалась до крови, чуть глаза себе не выколола. Но самое главное, мне стало до слез жаль всех напрасно затраченных усилий, приложенных к нелегкому делу покорения неприступной монастырской стены.