Виридитерра: начало пути - Тери Ли Страница 38

Алма Нова был единственным человеком, который мог говорить с Кристианом так грубо, потому что лорд-протектор никогда не позволял этого никому другому. Но управы на сына у него не было, и Кристиан оставался ленивым, пассивным и абсолютно равнодушным к политике. И была у лорда-протектора такая необычная черта, свойственная человеку, закаленному в бесчисленных боях, – он ни при каких условиях никогда не повышал голоса. Ему это и не нужно было, ведь оставившие на постаревшем лице Алмы годы свой отпечаток, коснулись и голоса. Он до сих пор звучал устрашающе, зловеще, подобно свисту стали в воздухе.

– Нет, я нахожу забавным то, что вы обсуждаете это между собой, – проговорил Кристиан с неизменной широкой улыбкой, – вместо того, чтобы заявить об этом Сторку лично. – Он поднял руки вверх и захохотал: – Эй, господин Большой император, мы Мепаис. Ты помнишь нас? Надрали тебе много лет назад задницу и стали отдельным государством. Мы еще казнили твою сестричку.

– Прекрати дурачиться, – рыкнул Алма Нова и, подойдя к сыну, ударил его по лицу.

Кристиан поднял на отца нечитаемый взгляд – о, нет, Алма Нова знал этот взгляд в отличие от присутствующих – и погладил ударенную щеку. В его глазах был лишь упрек отцу, который предпочел борьбу за страну борьбе за сына. В его глазах была ненависть за пренебрежение матерью и осуждение, что сейчас Алма Нова вспомнил, что у него есть сын. И вспомнил, когда понял, что Мепаису нужен наследник.

– На кону стоит то, за что не одно поколение боролось в течение своей жизни, а ты думаешь, что это шутка? – Алма Нова сощурился. – Я положил на это всю свою жизнь не для того, чтобы ты все уничтожил. Убирайся. Больше не желаю видеть тебя сегодня.

Кристиан еще раз пристально взглянул на рассвирепевшего отца. Алму Нова годы не пощадили. Когда-то каштановые волосы полностью покрыла седина, кожа на лице обвисла под тяжестью глубоких морщин. Даже в его короткой бороде были сплошь седые волосы, но в глазах все еще читался юношеский запал, с которым Алма Нова рвался на завоевание независимости Мепаиса, и готовность к борьбе. Кристиан был похож на отца в молодости – так говорили все, – и Кристиан пытался уничтожить это сходство хотя бы внутренне. Он ненавидел Мепаис – точнее, ненавидел одержимость отца им, – и не готов был всю свою жизнь пытаться сохранить то, ради чего Алма Нова предал собственную семью.

– Я не такой, как ты, отец, – с презрением выплюнул Кристиан, уходя.

В свете факелов в коридорах замка он добрался до своих покоев в башне, где его ждал еще один бочонок вина, виноград и вся ночь впереди. Луна лукаво заглядывала к нему в раскрытое окно, каждую ночь ловя Кристиана на праздной и разгульной жизни, но ему было совсем не стыдно. Он не хочет быть марионеткой в руках отца – у него есть свой выбор и он будет за него бороться. И пускай весь Мепаис считает его бездельником и пьянчугой. Ему нравилась эта роль, хотя он и прекрасно осознавал положение Мепаиса. Сейчас он уязвлен как никогда, ведь на севере этой маленькой республики под свои знамена стягивает силы повстанческая армия под руководством Безликого, Беловолосого мага, которого все имперские маги ненавидят. Это означало, что западные государства не помогут Мепаису, а наоборот приложат руку к ликвидации его с карты Виридитерры.

В дверь коротко постучали, и раздраженный Кристиан открыл ее. На пороге стоял перемазанный мальчуган, который носит уголь для камина по замку, но в этот раз он принес для Кристиана кое-что другое. Только увидев мальчугана в столь поздний час, Кристиан понял, что это значит. Он пропустил мальчишку внутрь и зажег свечу на столе. Из-под своей холщовой рубахи мальчишка вытащил письмо в сером конверте и протянул Кристиану. На конверте был нарисован Лисий знак, и Кристиан только уверился в своей догадке по поводу отправителя.

Кристиан, быстро разломав воск, принялся настороженно читать, ведь никогда руководство не писало ему так часто. Письмо было коротким, но содержательным, и, прочитав его, Кристиан устало опустился на стул. Он потер глаза, обдумывая прочитанное, и потянулся за чернильницей, пером и бумагой, чтобы написать ответ. Его послание вышло еще более коротким – он решил, что отправить его птицей будет безопаснее, чем гонцом, – завернул его и запечатал прежде, чем подозвать к себе мальчишку.

Он притянул мальчика ближе к свету, чтобы тот видел его глаза, и медленно проговорил:

– Возьми послание и отправь птицу этой же же ночью, но за пределами города, а потом забудь, что сегодня произошло.

Глаза Кристиана загорелись золотым светом, и мальчик завороженно смотрел в них, после чего молча взял письмо и побрел прочь выполнять приказ молодого господина. Дверь за ним тихо скрипнула, а Кристиан откинулся на спинку стула. Желание пить отпало насовсем, а холодный ночной воздух и новости его немного отрезвили. Он бросил взгляд за окно – туда, где кипел ночной город, – и тяжело вздохнул.

О том, что Кристиан Нова владеет магией не знал никто. А уж о том, что он тайно поддерживает повстанцев Безликого тем более. И, спасут его Первородные боги, если кто-нибудь об этом прознает раньше времени.

Все ещё тяжело дыша, Ноа спешил к учебному корпусу. Парень предполагал, что он уже опоздал на собрание, а без Осо, которая уже все про эту академию знает, его шансы найти это место стремительно приближались к нулю.

Но оказавшись на улице, парень немного успокоился: даже у входа в лазарет был слышен веселый гул голосов. И у Ноа появилась слабая надежда, что он еще сможет прийти вовремя. Сейчас ему лишь нужно обогнуть здание учебного корпуса и следовать за какой-нибудь кучкой студентов – они-то и приведут его в нужное место. Однако все оказалось куда проще, чем думал Ноа, что его обрадовало и удивило одновременно. Ведь когда Махаон говорил про общее собрание, в голове парня возникали картинки огромного зала с тяжелыми дубовыми стульями для каждого из учеников Хэксенштадта. Ну или что-то в этом роде. Но Ноа даже и подумать не мог, что их соберут прямо на улице.

Учебный корпус с высоты птичьего полета напоминал букву «П». Небольшая площадка перед зданием – почти доходя до главных ворот, через которые не так давно Ноа и Осо прибыли в Хэксенштадт – была плотно уставлена деревянными лавочками. И хоть все студенты уже успели расположиться на них, кучкуясь по такому же принципу, как они и сидели в столовой, собрание еще не началось.

Ноа выдохнул с облегчением, хоть оно и было недолгим. Уже через секунду парень запаниковал с новой силой, ведь в этом ворохе студентов он никак не мог отыскать никого из своих знакомых. От одной возможности снова оказаться среди незнакомых ему людей, дыхание парня участилось. Он вертел головой по сторонам, словно маленький ребенок, потерявшийся в толпе. Но из-за паники, наступавшей ему на горло, он смотрел и не видел, не различал лиц, голосов.

Гул ребят, который с каждой секундой звучал в голове Ноа все громче и громче, сводил его с ума. Не известно, чем это все могло бы закончиться, если бы кто-то сильно не дернул его за руку.

Обернувшись он увидел перед собой круглое лицо Осо. В тот момент Ноа еле сдержался, чтобы не обнять девушку. Осо, прищурив глаза, посмотрела на парня и обеспокоенно произнесла: