Тайна закрытого королевства - Ольга Мороз Страница 39

– А ты прости за клятву, – вернула я ей извинения, вот всегда было некомфортно выяснять отношения и слушать извинения, как и самой извиняться.

– За то, что он сделал со мной, я его, пожалуй, убью, так что готовься, жениха у тебя не будет, – вот это я понимаю, Слава, а то прям слишком эмоциональная и сильно ранимая, а так стоит стерва, прямо как родная, такая знакомая.

– Девочки, если вы уже этого смертника приговорили и сопли на кулак намотали, давайте решать, что делаем дальше, и да, сестренка, родители прислали сообщение, дома и в Империи нам в ближайщее время нельзя появляться. Сейчас там отец устроит бучу, а меня, кстати, не засекли при твоем похищении, так что официально я отправился на твои поиски. Поэтому делаем все тихо и быстро, потом вы кончаете того недожениха и мы возвращаемся домой, обставляя дело так, что ты была в плену и поэтому уходишь на покой. И да, я тут решил, ну его, эти лавры победителей и спасителей, провернем все тихо, а то боюсь от благодарности можно и не выжить.

– Согласна, – спокойность Славы прямо подкупает, только вид хладнокровного убийцы немного смущает.

Я только кивнула, соглашаясь с предложением и почему-то посмотрела на Тимьяна.

– Я изначально был за инкогнито, так что идея все сделать быстро и тихо, как никогда созвучна с моими мыслями.

– Спасибо вам, что спасли меня, – я посмотрела в глаза всем соучастникам спасительного похищения и улыбнулась.

– Это было весело, – Великан в человеческом виде улыбнулся и пихнул Конса в бок, – давно ты на вылазке не бывал, как тебе?

– Особенно мне понравилась там одна девушка во втором ряду с краю, что при виде тебя упала в обморок, да так удачно, что я ее даже придержал и мне открылось поистине прекрасное зрелище. Так что, дружище, так и знай женщины падают к моим ногам, после твоего ухода, – парень засмеялся, глядя на грустное лицо Ромула, конечно, не ему представилась такая картина.

И почему-то все тоже начали смеяться, а после к общему веселью и Великан присоединился, видимо, так мы выпускали наружу шальной адреналин.

23

Естественно, когда мужчины ходили на дело, Тима не брали, а оставили с магистром и ребенок все это время паниковал, поэтому, когда магистр сказал ему, что я вернулась, на меня налетел маленький персональный ураган. Он тараторил, как все ужасно испугались, что он даже не знал, что самый сильный и смелый Тимьян (вот это я понимаю, неподкупная реклама) будет так бояться, и что он весь побелел. А вот мой брат сказал, дальше не переводимая идиома и его желание узнать перевод, прикинулась лингвистической бестолочью и честно похлопала глазами. Магистр очень грозно ругался, ребята психовали, а вот Слава, дальше шепотом, совсем чокнутая, она не нервничала, она спокойно сказала, что идет убивать. И ее, по ходу, даже Алан побаивается, потому что сбежали они, ее не взяв. А брат совсем злой и как всегда заявил ребенку, что тот еще мелкий, и ушел не глядя. Я на всю тираду ребенка серьезно кивала в нужных местах, охала и удивлялась. Потом он рассказал мне, что все тоже волновались, малышня даже плакать начала, когда узнала, что тебя украли, а еще пришел в себя парнишка, которого я оперировала.

– С этого в следующий раз и начинай, – аккуратно попеняла я своего осведомителя, а потом, обняв, шепнула, – я тоже очень рада, что вернулась и спасибо, что волновался за меня, ты настоящий друг. Проводишь? – парнишка, немного опешивший от моего порыва, кивнул и с напряженной спиной пошел вперед.

Если бы он был знаком с моей бабушкой, он бы не удивлялся мимолетным объятьям. Она была чудесной и чудной для всех окружающих, могла плакать навзрыд из-за грустной истории, могла смеяться до слез из-за чего-то забавного и совершенного обыденного, могла обнять не близкого человека, если чувствовала, что ему нужна поддержка. Отдавать всю себя нам, ее родным и близким. Она была…

– Я скучаю за мамой, – когда мы вышли в коридор вдруг сказал мальчишка, – а Ромул не хочет о ней говорить и я боюсь, что стал ее забывать. Не могу вспомнить цвет ее глаз, помню запах и тепло, – мальчишка всхлипнул, я всхлипнула в ответ.

Через пять минут мы стояли вдвоем, обнявшись, и рыдали в унисон, с горем пополам я все-таки смогла взять себя в руки и попытаться донести до него очень важную мысль.

– Когда родителей не стало, твой старший брат оказался один на один с ответственностью, а она пугает даже взрослых. Ему нужно было расти самому и растить тебя, учить и пытаться не испортить все. Я думаю, он запретил себе оплакивать своих родных, чтобы не расклеиться. Вот только знаешь, я думаю ему было тяжело не меньше, чем тебе, а может, даже больше, ведь в его жизни родители были дольше. Пойми его и просто попроси поговорить, объясни, что боишься, что забудешь семью, что тебе очень нужны эти воспоминания, пусть он ими поделится. И самое главное, скажи, что ты им дорожишь не меньше, чем родными, ведь он у тебя единственный родной человек, – едва смогла подавить слезы и опять не начать рыдать.

– Вот ты все время говоришь, человек…

– Тебе неприятно? Могу говорить по-другому, скажи, как правильно? – не хочется расовой дискриминации, сейчас еще обижу ребенка.

– Да ты наоборот, остальные говорят: звери, мутанты, даже оборотни, а мне неприятно, что я, хуже из-за того, что не такой? – он вскинула на меня свои огромные глаза и я, не отворачиваясь и даже, по-моему, не моргая, чтобы дать понять всю степень серьезности, спокойно заговорила:

– Ты не хуже, не лучше, ты такой же, как все. Твои способности и твои врожденные отличия ничего не значат. Только ты сам, твои действия и поступки. Ты можешь стать тем, кем ты захочешь. Не разрешай себя называть обидными тебе словами, но при этом не отказывайся от своего народа и своей сути. Будь собой!

– А ты всегда остаешься самой собой? – вот он, провокационный вопрос.

– Нет, мне приходиться играть роль темной, но я это делаю с одной целью, если из-за моих способностей пострадает кто-то из семьи, я себе этого никогда не прощу. Это мой способ их защитить. Я и так понимаю, что родители и брат много лишились, когда открылись мои способности. Но я мечтаю, – грустно улыбнувшись, посмотрев поверх его головы, – что когда-нибудь я буду жить там, где будет не важно, кто я по способностям, кто моя семья, буду важна только я и то, что я могу сделать.

– Что?

– Лечить, я не хочу быть хранительницей, я не хочу убивать и драться, я хочу лечить животных и жить спокойно жизнью. Вот такая у меня прозаичная мечта, совершенно не карьеристки и не амбициозной личности, которой я должна быть по воспитанию и по духу нашей империи.

– Это не для аристократки, – грустно заметил мой коридорный собеседник, нашли место для душевных страданий.

– Знаю, от этого мне грустно, но знаешь, мечта помогает жить и двигаться вперед, и я продолжу мечтать о маленькой клинике для животных и спокойной жизни. А там будь, что будет, – постаралась добавить немного позитива, мы начали идти дальше и я задала свой следующий вопрос, проходя мимо комнаты непонятного назначения, – А ты кем хочешь быть?