Мальтийский крест. Том 2. Черная метка - Василий Звягинцев Страница 4

Сейчас, вдобавок, Вадим ощущал через три километра проводов явное облегчение в голосе Уварова. Ведь могли бы вызвать не Вяземскую, а Настю. И он точно так же вынужден был бы выполнить и этот приказ. По смыслу субординации — не совсем законный, так кто станет разбираться? Флигель-адъютант Императора никому (кроме дежурного генерал-адъютанта) не должен давать отчёта в смысле своих действий. А если этот флигель-адъютант ещё и зять Генерального прокурора и вдобавок старший боевой товарищ, «альтефронткамрад» — никак не поспоришь!

— Будет исполнено, Вадим Петрович. На своей машине доставлю.

— Тоже правильно. Подъезжай…

— Как думаешь, ему стоит видеть нас вдвоём? — с сомнением спросил Фёст.

— Ни к чему. Достаточно, что корниловец Ненадо нас вычислил, но в силу характера не придал значения. Сначала я с Уваровым и Вяземской поговорю, ты подождёшь в той половине, потом его проводим, и я тебя представлю девушке как брата-близнеца. Тогда и сходим в вашу Москву прогуляться. Мне самому зверски интересно…

Уваров сообразил, что его подопечную старший начальник сегодня решил использовать не в «одесском варианте». То есть — не в качестве боевика по индивидуальной программе. Он слегка удивился, отчего полковник Ляхов, ничего не делающий «просто так», выбрал для своих целей именно Вяземскую, ничем не выдающуюся среди подруг. Даже в Одессе она всё время оставалась в резерве. Разве только для некоторых случаев очень может пригодиться невинный взгляд кадровой блондинки из анекдотов. Отлично маскирующий её истинные способности и возможности. Впрочем, такой точно вопрос можно было отнести к любой девушке — все словно на одну колодку сделаны, и у всех — своя «изюминка».

Значит, намечается очередная интрига, до которых очень охоч Вадим Петрович, человек большого ума и ещё большей хитрости.

И ему нужна не кто иная, как Людмила. Немного подумав, Валерий согласился — для работы в одиночку, в смысле — без команды, но под личным руководством Ляхова, Вяземская вполне может оказаться идеальной фигурой. Как по причине внешности, так и характера. На всякий случай он пригласил к себе не Анастасию, что было бы естественно, а поручика Полусаблина, подавшего уже третий рапорт с просьбой о переводе в нормальную часть.

— Я же не извращенец, господин полковник, — на грани срыва объяснял Уварову поручик — очень хороший строевик и контртеррорист, но как человек — абсолютно чуждый восприятия женщин равноправными существами. По какой причине на свою должность и был выдвинут.

— Разговоры их мне надоели, построение в трусах! Издеваются ведь: по уставу на утреннюю зарядку — в одних трусах, правильно. Но вам и ещё кое-что прикрывать надо! Так ведь нет, назло выставляются. Двадцать шесть баб — сговорились, и на каждой тумбочке Устав лежит, где закладка на пункте семнадцатом — в трусах, мол, и точка. В дождливую и грязную погоду разрешается надевать сапоги. Я им разве что плохое сделал? А доведут — лишнюю пробежку по штурмполосе назначаю. Смеются. Бегают.

— Ладно, Геннадий, обещаю — завтра на нормальную роту перекину, если тебе девки в трусах не нравятся. На мужиков насмотришься.

Плеснул поручику «высочайше утверждённые» сто грамм, угостил дорогой, не по обер-офицерскому званию папиросой.

— Про Вяземскую мне доложи, как ротный командир.

— Что услышать хотите? — мгновенно подтянулся поручик. Какими такими прелестями дразнили простодушного командира его подчинённые — один вопрос. Что докладывать официально и по команде — совсем другой.

— Только боевую и психологическую характеристику. Для специального задания её начальство вызывает.

— Смотря какое задание. Я бы, честно сказать, для работы нелегалами в тылу врага только её себе в напарницы и выбрал. Ещё раз прошу прощения, господин полковник, все остальные, а особенно — подпоручики Вельяминова и Темникова в случае чего важное задание провалить могут, по причине неудержимой азартности и нежелания принимать командирские приказы в качестве последней, обсуждению не подлежащей инстанции. Проще говоря — многовато о себе понимают.

В какой-то мере Валерий с ним согласился.

Волынская, Витгефт, Вирен, да и его Настя — слишком бросаются в глаза, вызывают у мужчин не только обострённое сексуальное влечение, но и опаску. Что с наглядностью подтвердилось в Одессе. Зато при виде Вяземской никто даже из самых опытных боевиков, кем бы они ни были, на автомате не сообразит, что этой «глупышке» с эффектной грудью и полупустыми, но столь головокружительными сиреневыми глазами хватит десятой доли секунды, чтобы выхватить из-под юбки пистолет и вложить весь магазин в центр мишени на предельной дистанции. Со скоростью, позволенной автоматикой «глока» или «беретты». Если ей придётся расправляться с противником без помощи оружия, это будет выглядеть ещё эффектнее и страшнее.

Как в фильме ужасов про злых волшебниц и оборотней.

— Хорошо, поручик, если до утра не передумаешь — пойдёшь ротным в третий отряд. Появилась вакансия.

Уваров привёз Людмилу через час с небольшим, то есть практически мгновенно, как по настоящей тревоге. Наверное, ему самому было интересно, для чего она понадобилась, и Валерий надеялся что-нибудь разузнать при личной встрече. Девушка была в лёгком кремовом плаще поверх неброского светло-серого костюма, подходящего почти к любому случаю, с маленьким элегантным чемоданчиком в руке.

«Пожалуй, — подумал Фёст, наблюдая за своей избранницей по видеоэкрану из второй половины квартиры, — в этом виде с ней можно и в мою Москву идти, не переодеваясь. Там сейчас каждый носит, что хочет, и никому это на улицах в глаза не бросается. В другие, специальные места, конечно, придётся подбирать туалеты по обстановке. Но как хороша, чертовски хороша! Фотография и половины её шарма не передаёт. Неужто и мне наконец повезло?»

— Любопытствуешь, понятное дело, — сказал Ляхов Валерию, провожая гостей в кабинет. Девушка осматривала интерьер внимательно и цепко, но непосвящённый принял бы её взгляд за скучающе-безразличный.

— Только я и сам сейчас мало что знаю. В смысле — какая работа предстоит. Просто придётся подпоручику Вяземской в течение некоторого времени поработать в роли классической эскорт-леди с одним человеком. Не потому, что предполагается угроза жизни и безопасности клиента, скорее — наоборот. Нужно будет в процессе сопровождения фиксировать в памяти всё происходящее, его контакты, суть разговоров, телефонные звонки. По возвращении — исчерпывающе доложить. И только…

Людмила, понимая, что подробный инструктаж в любом случае состоится позже, сейчас просто кивнула головой.

А Уваров был слегка разочарован. Обычно у «печенегов» принято подробно излагать «боевой приказ», то есть — смысл, цель и детали предстоящей работы. Но и мысли о том, что полковник ему не доверяет, Валерий не допускал. Слишком хорошо они были знакомы. Значит, есть причины к такому поведению, и незачем больше об этом думать. Придёт время — узнает. Или — нет.