Девочка без прошлого - Лика Вансловович Страница 4

— А ты видела ее волосы? Жуть какая-то, так и хочется взять ножницы и отхватить побольше, чтоб не выделялась тут, — злобно заявила одна из тех, что стояли совсем рядом с кроваткой новенькой.

Камила затаила дыхание и приготовилась к драке: она не собиралась сдаваться без боя.

— С ума сошла? Директриса с нас шкуру спустит, если в первую же ночь мы ее изуродуем! — деловито заметила одна из воспитанниц.

— Да, ты права, пусть пока отсыпается! Слышь, рыжая, спи, сегодня мы добрые! — захихикали девочки.

«Бежать…», — промелькнула мысль в голове.

Камила подождала, пока в комнате совсем стихнет, а потом медленно откинула прочь тоненькое одеяльце. Она осторожно ступала по холодному полу через всю комнату к тонкой полоске света под дверью, потом потянула ручку и также осторожно скользнула наружу.

Ночью коридоры приюта показались особенно жуткими и неприветливыми. Свет лился из единственной масляной лампы, подвешенной высоко под потолком, и девочка робко кралась, пробираясь к выходу, то и дело ей приходилось оборачиваться и прислушиваться к каждому шороху.

Детские спальни располагались на втором этаже, вниз вела широкая лестница, старые половицы которой постоянно скрипели. Сердце раненой птицей билось в груди. Она затаила дыхание и медленно ступала вниз.

— Не думал встретить тебя так скоро, — голос знакомого ей мальчишки заставил вздрогнуть и закрыть рот ладонью, чтобы не закричать.

Камила так старалась разглядеть ступени в полумраке, что никуда кроме как под ноги не смотрела, иначе она бы сразу заметила темный силуэт Макса, который затаился прямо у входной двери.

— Ну, и чего ты там застыла? Назад пойдешь? Уже не такая смелая, да? — он сделал несколько шагов ей навстречу и оказался у основания лестницы. Макс держал руки в карманах, а потом вдруг достал из правого связку ключей и потряс ею в воздухе.

— Сбежать хотела?

Камила осторожно сделала шаг назад, не оборачиваясь и не переходя на бег: маленький шаг на одну ступеньку выше.

Макс тоже сделал шаг, и снова раздался звон ключей.

— Я могу открыть любую дверь, хочешь выйти, попроси меня! Только сначала тебе придется как следует извиниться за свое поведение! — в голосе отчетливо слышалась насмешка.

— Я не стану! — тихо, но твердо отозвалась девочка.

— Гордая, значит, — хмыкнул мальчик и деловито убрал ключи обратно в карман.

Камила бросила тоскливый взгляд на входную дверь и тяжело вздохнула.

— Я пойду спать.

— Иди, — щедро разрешил Макс, склонив голову на бок.

Девочка тут же оживилась и бегом, спотыкаясь на скользких ступеньках и едва не разбив лоб, побежала прочь.

Макс пошел следом, медленно и тихо, уж он-то знал каждую дощечку в этом насквозь прогнившем здании. Новенькая вызывала в нем странные чувства, противоречивые. С одной стороны, она совсем маленькая, года на три-четыре младше, безобидная, несмышленая, но с другой, в ней чувствовался характер и такая прорва упрямства, что невозможно было не обратить на это внимания, а еще она с первых минут отгородилась ото всех, будто они ей не ровня, не достойны вроде как. Странной была и ее внешность, особенной: девчонка, должно быть, вырастит настоящей красавицей! Таких сюда еще не приводили, и уж он-то должен приглядеть за тем, чтобы особенная девочка досталась именно ему.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ПРОШЛО 4 ГОДА…

Мидлена только что вернулась с собрания руководящего состава детских приютов в столице и была совершенно вымотана, как физически, так и эмоционально. В стране, после коронации нового императора несколькими годами ранее, до сих пор царил хаос. На детях, как всегда, решили сэкономить, а новый советник вообще предложил отказаться от какого-либо государственного финансирования: «Если вы так убеждены, что эти дети могут дать что-то хорошее нашему обществу, что ж я не запрещаю вам заботиться о них — но делайте это самостоятельно, так как я считаю это занятие напрасной растратой императорской казны».

— Сволочь, что б ему гнить в выгребной яме, — сыпала проклятьями женщина.

Больше всего она опасалась, что этот слизняк своего добьется, уж слишком внимательно прислушивался к его бредням новый император, а может, ему просто было плевать на свой народ.

В дверь постучали: три коротких звука, Натали, как и всегда, была тактична.

— Да-да, входите, — Мидлена со вздохом плюхнулась в кресло и настроилась выслушивать отчет о том, что происходило во время ее отсутствия.

Невысокая, пышнотелая старушка, с добрыми выцветшими глазами в закрытом сером платье с белоснежными манжетами и передником казалась самым добродушным и потому уязвимым существом в этом приюте

— Здравствуйте, кета Мидлена, вы сегодня поздно вернулись, уже стемнело.

— Здравствуй, кетана Натали, вы как всегда излишне официальны в обращении, — недовольно подметила директриса. — Дороги совсем размыло, я опасалась, что прибуду домой глубокой ночью. Как вы справлялись без меня?

— Как и всегда, кета, — старая няня упрямо следовала этикету в обращении с начальством, несмотря на все замечания.

— Нели сбегала, ее вчера привели ночные дозорные. Сказать, чем она занималась? — с грустной насмешкой спросила Натали.

— Не надо, — сморщилась Мидлена, — она уже не первый год пыталась бороться с этим и защитить своих девочек от пошлости уличной жизни, но каждый год находились те, которых не удавалось вытянуть из этой трясины.

— Я поместила ее в карцер, а вечером пришлось отпустить, так как появилась новая нарушительница.

— Неужели? Что на этот раз?

— Камила, как всегда, — опять подралась, — неодобрительно проворчала женщина.

— Ты уверена, что она зачинщица? — Мидлена прекрасно видела, что происходит вокруг этой девочки. С самого начала она плохо прижилась среди детей, поссорившись с теми, кто имел авторитет и уважение большинства. Камила до сих пор отчаянно боролась, защищая свое свободное пространство и свое мнение: гордая, одинокая, отрешенная от остального мира, скрывающая свое прошлое, которое, на самом деле, так и не могла вспомнить.