Амброзия - Даша Пар Страница 4

— Но Елена, ты же знаешь, от войны не сбежать. Она уже здесь, — горячо прошептал он, скрипнув зубами будто от нетерпения.

Со стороны дома раздался негромкий крик, а затем что-то выбило входную дверь и побежало прямо на нас. В темноте черты скрадывались, но оскаленную пасть частичной трансформации узнавать и не требовалось. Ночь перед полнолунием полна сюрпризов. Впереди много работы. Но ведь не впервой.

Глава 2. Все разбитые сердца боятся восхода солнца

Я всё ещё дышу.

Так много воздуха осталось.

Всё выгорело, выцвело на солнце,

И потеряло горький вкус.

Одни лишь тени не исчезли.

И день за днём,

Как за годом следует другой.

Ты прямо держишь путь

И я бреду по следу,

Серому от пепла и от слёз.

Здесь больше нет чудес.

Осталась только злость.

Это были долгие пять лет. Словно под тяжёлым махровым одеялом дни шли один за другим. И каждый был похож на предыдущий. Но становилось легче. Чуть-чуть. Не сразу, но я вновь научилась улыбаться. Смеяться. Даже чувствовать вкус к жизни. Но горький, тяжёлый вкус. Он забивал всё остальное и я жила и не жила одновременно. Плыла по течению, позволяя окружающему миру управлять тем, куда иду.

Всё началось в лесу. Я очнулась дезориентированной среди покорёженных деревьев неподалёку от маленького посёлка на территории Российской федерации. Это было болезненное, странное пробуждение. Озоновый холод. Что-то случилось там, пока была в глубине волчьей шкуры. Сознание отсутствовало, только инстинкты. Как смогла очнуться? Как смогла вернуться к человеческому восприятию мира? Не знаю. Время, проведённое в зверином обличии, осталось за пределами памяти. А боль от потери свежая, будто всё случилось только что. Хотя прошёл почти год с катастрофы на базе Алхимика.

Помню, что тогда закричала от отчаяния. Помню, что попыталась вновь соскользнуть вниз, но не получилось. И до сих пор что-то держит прямо над пропастью и как бы ни пыталась забыться, не выходит.

Обнажённая грязная девушка вышла на главную улицу посёлка. Меня подобрали как дворняжку, вымыли, вычистили, я сама состригла под корень волосы, вычистив всё дикое из своего тела. Люди были добры ко мне. Они дали одежду и кров, но ночью ушла во тьму. И скиталась за месяцем месяц. Минуя границы стран, нигде не задерживаясь дольше чем на пару ночей. Я знала, что меня будут искать. Шрам на лице как красная тряпка. Это закончилось одним вечером, когда в очередной пьяной драке убила человека, мужчину, посмевшего поднять руку на женщину. В ней я увидела себя, всё то, что делали со мной. И окончательно потеряла контроль.

Польская полиция задавала вопросы, пытаясь выяснить, кто я и откуда. Но они не успели. В один из дней ко мне пришёл адвокат.

Это был немолодой лысеющий мужчина с глубокими мешками под глазами. Он смотрел устало, но вдумчиво, в его голубых глазах проскальзывало сочувствие и небывалая мягкость, в которой таилась угроза. Он не был обычным человеком. Но не был и волком. Его лицо — мятая бумага из незапоминающихся чёрточек. Он тень, невидимка. И он точно знал, кто я такая.

Было утро. Сквозь потолочные окна на пол проступал яркий свет, столпами подсвечивая переговорную комнату. Я в тёмно-серой тюремной одежде с разбитой скулой и в наручниках. Последний месяц, путешествуя от одного бара до другого, питаясь всякой гадостью и топя боль в алкоголе, довела себя до наркотической болезненной усталости. До черноты. До ссохшихся губ. Словно само отрицание волчьей половины не давало телу восстановиться. Я боролась сама с собой. И проигрывала этот бой.

Он разглядывал меня с минуту, прежде чем сделал предложение, от которого не смогла отказаться.

— У каждой потерянной девочки должен быть друг, Елена, — заговорил он, привлекая моё внимание. — Который позаботится о её семье. О её близких и друзьях. О ней самой.

На коленях мужчина держал небольшой потёртый коричневый портфель, из которого выудил ряд фотографий. На первых были мои родители. Грустные мужчина и женщина с тревогой глядящие в объектив фотоаппарата. На других бывшие неонезированные ребята. Я хорошо знала только одного — Антона. Остальные не входили в ближний круг.

— Что это? — устало спрашиваю, даже не прикоснувшись к снимкам. — Угроза? Шантаж?

— Ваши родители в безопасности. Они теперь находятся под защитой во Франции. У них новая жизнь. Зная, что случилось с дочерями, поступили весьма мудро и не стали обращаться в полицию, а приняли нашу помощь. Если мы договоримся, то очень скоро вы сможете навестить их, — у мужчины был приятный мягкий голос, в котором скрывались твёрдые ноты неуступчивости. — А это ребята, которых удалось спасти и снять с неона.

— Мне повторить вопрос? Кто вас прислал? — спрашиваю с вызовом, пытаясь скрестить руки на груди. Из-за наручников ничего не вышло и я убрала их под стол.

— Моя организация курировала лабораторные исследования, где разрабатывалось лекарство от неона. Ты знаешь питерский отдел, которым заправляла Эльза. От лица компании, приношу искренние извинения за то, что с вами случилось по вине этой женщины, — мужчина собрал фотографии и убрал обратно в портфель, ни разу не отведя от меня взгляда. — Я пришёл, как друг, Елена. Вы же знаете, что сейчас происходит с неонезированными? С теми, кого превратили в волков? Они нападают на людей. Они обращают людей, — выделил последнее слово, недовольно качнув головой. — Это заразно.

И он был прав. Убивая Алхимика, я не думала, к каким последствиям это приведёт. Не думала, что случится с его последователями. И представить не могла, как всё обернётся.

Люди гибли… сотнями. В российские больницы поступали жертвы неона, котором врачи не могли помочь. Вскрылась информация о центре Мирасвет. О Григории Волкове. Не имея понятия об оборотнях, люди легко нашли подходящее слово — секта. Наркотики, подавление, промывка мозгов. Пошли обыски и допросы тех немногих, кто не принимал неон и знал о делах Волкова. А неонезированные… что ж, они умерли. Все до единого. За исключением тех, кто был обращён в оборотней. Эти разбежались кто куда. Артём и остальные члены ближнего круга исчезли. Как и моя сестра. Центр Мирасвет сгорел дотла. Ничего не осталось. Расследование продолжалось, но ничего нового не находили. Только слухи. И факты нападений людей на людей. Как волки среди овец.

Но тогда я всего этого не знала. У меня не было желания копаться в прошлом, поэтому мужчина вкратце объяснил, что происходит и что он от меня хочет.

Им была нужна ищейка. Я обладала способностью видеть неонизированных, а значит могла разглядеть оборотней в толпе. И привести их в компанию, где им могут оказать помощь. Или ликвидировать, если оборотень нападает на людей и обращает их в волков. Распространения оборотней в мире людей нарушит хрупкий баланс, сложившийся во всех мирах. Мой адвокат был человеком, как и Эльза, но работал он не на людей. Иные создания, не вступая в контакт с волками, следили за происходящим, вмешиваясь по мере сил и возможностей.